продолжение, начало: http://www.proza.ru/2019/05/29/1740
- Я вчера после нашей встречи позвонил дочери. Рассказал, что к нам приехали две сестры Ларины... Ольга, – повернулся Николай Петрович к Ленке. – И Татьяна, – посмотрел на меня. – Это я вас так ей обрисовал... Женечка, может быть, вас навестит... Они с семьёй живут недалеко тут, но оба с мужем работают. Две девочки у них. Одна в первом классе, а второй всего четыре. Так что разве что в воскресенье они смогут вас куда-то сводить.
- Да, что вы, Николай Петрович, ведь мы уже вполне взрослые и самостоятельные! – успокоила Ленка. – Сами всё посмотрим. Мы ведь уже институт закончили, – выдвинула она самый мощный аргумент.
- Ну, раз институт, то, конечно, я ведь не знал, – улыбнулся он. – Я-то института не кончал... Всю жизнь токарем на Электросиле проработал. Но грамот имею столько, что комнату... вот эту... можно точно обклеить. А если своих не хватит, то у Нади попрошу. Она фрезеровщицей там же трудилась. А у Виктора их ещё, пожалуй, и поболе будет. Мы с ним на завод в один год пришли, а потом вот и соседями оказались... Ну, ладно, давайте завтракать, а то я на электричку опоздаю.
Так мы с Ленкой оказались совсем самостоятельными.
Завтракали мороженым за 28 копеек, кофе за 7 и язычок за 11, обедали в «Домовой кухне» примерно на 60- 70 копеек, ужин состоял из булочки за 9 и кефира за 28.
Днём мы гуляли по городу, а вечером старались попасть в какой-нибудь театр.
Спектакли были в основном гастрольные, актёры неизвестные, места не самые лучшие: второй и третий ярусы. В памяти сохранились только величие самих зданий театров: БДТ и Мариинского и их буфеты с пирожными.
В один из дней мы с утра отправились в Петродворец.
Погуляли по паркам, сходили с обзорной экскурсией, потом оторвались от гида и посидели в тени, потом вымокли в своих длинных юбках под одним из фонтанов, когда решили, что вычислили камушек, на который нельзя наступать. Дипломированные «специалисты» не заметили парня, включающего фонтан. Зато он нас заметил...
День был жаркий, мы быстро обсохли, а к вечеру нас опять потянуло к воде: решили помыть ножки в Финском заливе (по примеру «ненаших» туристов).
А ещё очень льстило тогда, что несколько раз к нам обращались, как к ленинградкам, с просьбой показать дорогу.
Первыми были два высоченных финна, пытавщихся сказать что-то на неузнаваемом русском. Потом они перешли на свой родной, совсем незнакомый, и, наконец, на английском предложили погулять по городу и показать им достопримечательности «нашего» Ленинграда.
Ленка была не против, но во мне сразу заговорила моя бабушка — блюстительница нравственности.
- Они же иностранцы, Лена! – сказала я тоном сотрудника КГБ, обычно сопровождавшего группы советских туристов за рубежом.
- Но мы же не замуж за них собираемся?! – ответила подруга.
- Но мы не знаем их коварных планов! – продолжала свою линию агент 02.
Парни, обрадованные тем, что их понимают, улыбались(во все 32 зуба каждый) и уже мысленно гуляли с двумя девчонками, которые сейчас на своём родном договаривались, кому какой из них больше нравится.
Помню, как эти улыбки «сползали» с их лиц, когда я уверенно сказала, что мы извиняемся, но показать им «родной» город не сможем, поскольку наши родители нас ждут к обеду (ничего умнее я придумать не могла, как спрятаться за спину мамы с папой).
Это в 23 года!!!!
И после этого они считали себя «не дурами»!
Был ещё второй случай, когда я опять почувствовала себя «бойцом невидимого фронта».
К нам подошла группа ребят, скорее всего студентов, держащих в руках бутылочные стёкла и смотрящих время от времени сквозь них на небо.
- Девушки! Хотите посмотреть на солнечное затмение? Вот вам стекло. Только осторожно, не пораньтесь, – пытался один из них передать Ленке большой зелёный осколок.
- Спасибо! Нам не надо! – отрезала я, уловив от говорившего запах содержимого той самой винной бутылки, стекло которой передавалось подруге.
Взяв Ленку за протянутую было к парню руку, я потащила её в другую сторону.
- Девушки! Это бывает не так часто! Вы можете упустить свой шанс! – кричал юный астроном нам вслед.
- Уж вы-то свой точно не упустили, – бубнила я, не отпуская Ленкину руку.
- А что такого, я не поняла?! Почему бы не посмотреть на солнце? – робко сопротивлялась подруга, которую я, как танк, тащила от него подальше.
- В такой компании ты увидишь только дно бутылки! – оправдывала я своё детсадовское прозвище «баушка».
- С чего это ты взяла?
- Носом учуяла.
- А я вот не заметила ничего.
- Достаточно, что я это заметила.
- Вредная ты, Людка! – сделала открытие подруга.
- Не ты первая, кто это говорит, но дело это не меняет, – выполняла я роль «старшей из сестёр Лариных».
Именно тогда, при подходе к дому, возле трамвайной остановки мы заметили довольно длинную очередь, от которой отделялись люди с радостными лицами, несшие в руках что-то ярко-зелёное.
- Смотри! Бананы продают! – догадалась Ленка и потащила меня в конец очереди.
Бананы были такого зелёного цвета, что лежать им предстояло месяца полтора. Я впервые видела тогда эту экзотику вживую. И ни одна из нас не пробовала их на вкус. Из разговора в очереди узнали, что они должны полежать, пока не потемнеют. Решили на пробу взять 2кг.
Отведав дома этот фрукт или овощ, мы обе решили, что пусть их едят папуасы, и закинули дозревать на тот самый шифоньер.
Продолжение: http://www.proza.ru/2019/06/01/54