Темная сцена, звучат стихи.
Построены бокалы в ровный ряд.
На чистый стол расставлены приборы
И кажется что стрелки на часах,
Спешат ускорить встречу с Новым годом.
Грустит селедка в шубе на столе,
А за окном холодное ненастье.
И ждёт гостей хозяин у дверей,
Чтоб на минуту в дом ворвалось счастье…
На сцене включается не полный свет.
Звучит музыка. ВИА СЕКРЕТ - …в дальних странах, где рассветы в океане прячут лето …
Деревенская комната, скромный праздничный стол. На сцену выходит, мужчина средних лет. Одет по деревенски. В шерстяных носках, в которые заправлены штаны. Безрукавка, на шее намотан шарф, под шарфом белая рубашка с бабочкой. В руках небольшая ёлка.
Подходит к фото с черной лентой, ставит ёлку рядом с фото. Срывает листок с календаря с надписью 30 декабря. Смотрит на остановленные часы, висящие на стене.
Обращается к фотографии:
М. - Ну вот Любушка, первый год мы с тобой вместе, да не рядом.
Подходит медленно к столу, машинально переставляет тарелки, усаживается.
Стук в дверь. Мужчина оживает и с улыбкой на лице идет открывать дверь. Входит соседка, на лице мужчины огорчение.
Соседка. - Здравствуй Петр Матвеевич. Не ждал?
Проходит к столу.
Матв. – Да признаться неожиданно, Дарья Ивановна.
И. – А я сижу одна дома, дай думаю, сбегаю к соседу новому, может помочь чего надо.
М. – Вроде все есть, салатики вон, компот. Что мне еще нужно?
И. – Тебе - то ничего, а ну как дети заявятся, отца поздравить, А у тебя на столе одна селедка.
М. – Ну вот как заявятся, так и думать будем.
Соседка смотрит на часы.
И. – О, а что – же часы то стоят?
М. - Да, они у меня с той самой минуты стоят, как я Любушку свою проводил.
В деревню вашу переехал, часы повесил, а заводить не решился. Вроде как с её уходом и жизнь остановилась.
Соседка встаёт, подходит к фотографии с лентой. Рассматривает.
И. – А она у вас красивая была, прям, как артистка.
М. – Да.
Мы с ней на работе познакомились.
Я молодой специалист, приехал после института, только - только тогда архитектурный закончил.
По распределению попал на вновь строящийся завод, тяжелого машиностроения в Тепломорск.
Иду по коридору, а она навстречу, ну я и влюбился в неё, как говорится с первого взгляда.
И. – Та уж прям и с первого.
М. – Ну да.
Как увидел, так и на всю жизнь.
Подхожу к ней, здрасти говорю. Вы такая красивая.
А она улыбается, но понимает, что я от чистого сердца.
Она потом рассказывала, что парни ей прохода не давали, только она ни на кого внимания не обращала. А вот как тебя говорит, встретила, так сразу внутри, что - то ёкнуло, поняла, говорит, что ты судьба.
И. – А дальше что?
М. - А что дальше пригласил я её в кино, тогда это модно было, а после кино в кафе зашли, мороженного поели.
Так и началась наша любовь. Я бывало на работе сижу, а её спиной чувствую, что она где-то рядом за стеной, в соседней комнате.
А уж как субботы, воскресенья так вообще не расставались. Летом на базу отдыха ездили, еда на костре, на байдарке катались, в теннис большой играли, вечером танцы. А потом у реки целовались до зари. Бывало, в понедельник на работе ели ноги от недосыпа волочил. Да и недосып то сладкий, какой был. А зимой на лыжах катались, и на каток ходили. Я уж больно коньки любил, а она все больше лыжи. Так и делили с ней развлечения.
Я ей замуж через месяц предложил, а она говорит, не спеши. «Женится, говорит не напасть, вот только бы замужем не пропасть». Или еще песню запоет, вот эту:
Берет гитару и поёт песню. «У любви зимой короткий век».
И. – Хорошая песня, только уж больно грустная.
М, - какая есть.
И. – Ну а поженились как – же?
М. – Так и поженились, весна пришла, апрель тогда теплый был, пионов на всех улицах усыпано. Тепло, птицы поют, все вокруг зеленеет. Красота!
И. – И машины, небось, Волги, да Жигули?!
М. – Ничего подобного, толпа молодых ребят и девчат, гурьбой завалились в загс, наделали там шума, а потом в общежитие пошли, ну и как полагается, все общежитие гудело до утра, а утром на базу поехали на шашлыки.
И. – А пили? Наверное, целый день?!
М. – Да и не сказать, чтобы кто – то напился в усмерть. Любушка моя уже тогда в положении была, а я солидарный с ней, да и ребята все в норме. Тогда ведь так не напивались. Интересы совсем другие были. Футбол погонять, на лодке покататься.
И. - А это кто – ж такой красавец?
М. – А это наш первенец и есть Сашка. Он у нас зимой родился. Я тогда книжек начитался о закаливание, да о зарядках всяких и давай на нем упражняться. И что вы думаете? Малец, на славу вырос. Крепкий, спортивный. Я его везде за собой таскал. В спортзал, на каток, на корт теннисный. А в семь лет он заявил, что хочет быть боксером.
И. – И что стал?
М. – Стал. И не только боксером, а еще и чемпионом России по боксу.
И. – Во, какой молодец!
М. – Да и не говорите. Он вообще мужчиной рос настоящим. Помню как – то поехали мы летом на базу, отдыхать. Он в воду залез, а в воде какие – то недоумки бутылку разбитую бросили. Так он со всего маху и наступил на неё. Кровь хлещет, я ему ногу перетянул ремнем и к воротам бегом. Благо у ворот мужик с машиной был. Так он нас за полчаса до города домчал и прям на скорую. На скорой сразу в операционную, зашивать. Полчаса врач возился, не меньше. Так Сашка мой ни звука не издал, смотрит на меня, мордочка бледненькая, и не одного звука. Что говорю сына, больно? А он только головой машет, что мол, да. Врач из операционной вышел, мне говорит, что ни разу такого не встречал, мужики говорит, орут на столе хуже женщин. А это мужичок!!! Пока говорит, ему сестра уколы против столбняка делает, пойдем, выпьем в честь праздника, а тогда первое мая было. Первого человека говорит, трезвого за целый день встретил. А то всё больше пьяные, Да побитые. А праздник пропускать никак нельзя.
И. – А сейчас - то он где?
М. – Кто, врач?
И. – Да Санька твой.
М. –Ааа, а сейчас он моряк. По моим стопам пошел.
И. - Так ты – же, вроде – бы арКитеХтор.
М. - Это я сейчас архитектор, а в молодости, в армии, я на флоте служил. На тихоокеанском!!! А Сашка мой от меня видать рассказов понаслушался, да и заболел флотом. Подрос когда, говорит, только на флот служить пойду. И пошел. Спрашиваю, может все-таки, гражданскую специальность выберешь, в институт там какой? А он мне в ответ, - а кто – же Родину будет защищать. И через полгода службы контракт подписал. Вот так и остался на флоте.
И. – Молодец какой, по больше бы таких мальчишек.
М. – Молодец – то молодец, да вот только мы с матерью его, места себе не находили. Он ведь по моим стопам пошел,… а я на подводке служил.
И. – Это вот эта фотография что – ли? Подлодки твоей?
М. – Да, она и есть родимая. Я на ней два с половиной года проходил.
И. – Страшно наверно, когда под водой - то.
М. – Сначала нет, не страшно, пока любопытство. Ну а потом как уйдем на глубину, метров на пятьсот, вот тогда начинаешь задумываться.
И. – И как?
М. – Что как?
И. – Ну, страшно как?
М. – Ой не люблю я об этом думать, чувствуешь себя трусом каким – то, задним числом. Давай – ка лучше о веселом.
И. – А что и веселое было?
М. – Ууу, хоть отбавляй. Это же флот! Скукотища такая, лица одни и те - же. Вот и начинают морячки, кто во что горазд. Один раз умудрились девку на борт затащить. Не знаю, уж как они вахтенного уболтали. Да вот беда, среди ночи по тревоге выход в море и погружение. И осталась эта Анжелика на корабле.
И. – И что – же дальше?
М. – А что дальше? Заметил старпом, что какая-то странная возня на судне. Он у нас битый был карась. На третий день вычислил.
Полюбовался находкой и говорит, - чтобы бабы на корабле не было. Матросы спрашивают как? А он говорит, - не знаю. Хоть в торпедный отсек и выстреливайте.
И. – Изверг, какой – то, разве можно живого то человека?
М. – Да это он больше так, страху нагнать.
И. – Ну, а дальше то чего?
М. – А дальше повезло ей бедолаге, через день всплыли мы, и подошли к плавбазе, продуктами тариться, там парни наши её на ящик сгущенки и выменяли.
И. – Сгущенка это хорошо. - ( задумывается) - А девка то красивая была?
М. – ну это Ивановна, кому как. На вкус и цвет... как говорится. А тебе то что?
И. – Да, думаю все, не продешевили? За ящик - то сгущенки.
М. –( смеётся) - В самый раз. Мы её неделю ели, дырочку пробьешь шилом и полдня потягиваешь, не спеша.
И. – А этот вот, лупатинький кто?
М. – А это мой второй сын, Иван.
И. – Красивый, в кого же он такой беленький то?
М. – Это он маленький был такой светлый, а потом с возрастом почернел.
Петр Матвеевич встает из – за, стола и подходит к фотографиям.
М. – Вот смотри, какой он взрослый стал.
И. – Ой, я бы ни в жисть не узнала. Красавиц, какой. А он где же сейчас. Тоже военный?
М. – Да нет, гражданский, окончил институт и подался в путешествия, полмира с друзьями объехал. Где они только небыли. И в Африке, и в Южной Америке, и на островах всяких, от Средиземного до Белого моря.
И. – Он, что же геолог, какой что ли?
М. – Да нет, не геолог, врач он. Просто с детства мечтал посмотреть дальние страны.
В десять лет, карту мира всю наизусть знал.
А как подрос, так и начал деньги собирать, на путешествия.
Ладно, Дарья Ивановна картинки рассматривать. Пойдем, пожалуй, к столу, пора уже и старый год проводить.
П. М. идет к столу и не спеша разливает по бокалам вино. За ним подходит и Д.И.
И. – Точно говорят, пути Господни неисповедимы. Хотел врачом стать, а стал путешественником.
М. – Нет, он и стал врачом, просто мечту свою в жизнь воплотил, покатался по свету и успокоился. Сейчас работает по специальности.
Видимся вот только редко.
И живет вроде не далеко, а в гости заглянуть все времени нет.
И. – Ну, у молодежи сейчас на нас стариков времени нет. Им все компьютеры подавай. В наше время все не так было.
М. – Это точно. Ну а что поделаешь, все течет, все меняется.
И. – женатый хоть?
М. – Женат.
И. – Это хорошо, не избалуется с девчатами.
М.- Да я уж и не знаю, хорошо это или плохо.
С одной стороны, вроде, как и не избалуется, да и по бытовой части, сытый, да ухоженный. А с другой…
И. – А что с другой то? Пьет что ли?
М.- У вас у женщин лишь бы не пил.
И. – Ну а что еще надо то? Одет, обут, ухожен, не пьет.
М. – Это конечно так, вот только вы все норовите сына от семьи оторвать, все у вас как будто чешется где.
И шепчите, и шепчите днями ночами на ухо.
Пока не сладите, что парень, и дом родной забывает.
И. – Да не, причем здесь женщины Петр Матвеевич.
Это уж так природа устроила, заводит мужчина своё семейство, становится хозяином, и поминай, как звали.
В Библии даже сказано - …Да прилепится к жене своей. Во как.
М. – Оно - то так, да вот только отца с матерью не стоит забывать.
Они же тебе сколько любви, сколько доброты своей отдали.
Сколько нежности, заботы и внимания.
Оно же, как сердце то болит за них. А им хоть бы хны.
То у них времени нет, то работа, то жена не хочет ехать к свекру.
И. – Ну Петр Матвеевич, не ты первый, не ты последний.
Эта проблема из поколения в поколение перетекает.
А понимать, мы это начинаем, когда сами до седой бороды доживаем.
М. – Так- то оно так, только, кажется, что и до них доходить должно. Взрослые ведь. Не пятнадцать лет.
И. – Вы мужчины с возрастом, как дети становитесь, сЫнтАментальныИ.
М. – Сентиментальные!
И. – Ну вот же и я говорю.
Нечего лишний раз нюни распускать.
Хорошо им живется и, слава Богу.
М. – Не так я свою старость представлял.
Думал, ребятишек куча будет, внуков. Веселье в доме, радость.
А получилось, так, что всем вокруг не до тебя.
Сам конечно виноват.
В старину говорили: -что посеешь, то и пожнешь. Видно чего-то не доглядел.
И. – Да все доглядел, просто жизнь такая, все сейчас так живут. Звонят же?
М. – Звонят?! Как дела? лекарства пьешь? Поел? Пока!
И. – Ну а ты, как хотел? По два часа разговоры разговаривать?
О погоде?
М. – Да все я понимаю.
Вот здесь понимаю, (Показывает на голову. Переводит руку на сердце.) А вот здесь понять не могу.
Ивановна подымает бокал.
И. - Давай - ка лучше выпьем.
За сыновей твоих.
Вот увидишь, доживут они до твоих лет и все поймут.
Матвеевич поднимает бокал.
М. – Да. Только я не доживу. Ладно, дай Бог им здоровья.
Чокаются, выпивают. Матвеевич включает приемник, стоящий на столе. Звучит музыка гр. «Секрет». …В дальних странах…
М. – Эх, где они только, эти дальние страны?
У меня Ванька наверно таким путешественником стал, потому что я всю жизнь свою мечтал о путешествиях.
Ему всякие истории рассказывал про дальние страны, да про океаны, где в рассветах…
Всю жизнь мечтал, вот сюда попасть. (Показывает на картину, висящую на стене.)
И. – А что - же это за страна такая, дома, смотри, прям в самое небо…
М. - Не страна это, остров такой есть, Манхеттен называется.
А находится он в самом сердце Нью-Йорка.
У меня в юности мечта была несбыточная.
Побывать в Нью-Йорке и полюбоваться утренним рассветом.
Когда в каждом стеклышке этих огромных небоскребов отражается утреннее солнце. И россыпью тысячей звезд отражается в гладкой воде залива.
И. – Даа, красота, наверное, неописуемая.
М. – Наверно.
Вот только нам эта красота почему-то запрещалась.
Кто – то решил за нас, что нам можно, что нельзя.
Куда можно ехать, а куда запрещено.
А я как в кино увидал эту красоту, так и заболел. Она - то может и не особенная красота, но для меня, как для архитектора это было грандиозно.
Я этих картин по памяти потом, десятка два нарисовал. Всем друзьям своим раздарил. А эта вот как – то задержалась у меня.
Ивановна внимательно рассматривает картину и восхищенно говорит.
И. – Это ж, какие они высокие!
М. – Да. На сегодняшний день, самое высокое здание, это Всемирный торговый центр, высотой 541 метр. 104 этажа.
А до этого, до 72 года прошлого века, самым высоким зданием был Эмпайр Стейт Билдинг 417 метров.
И. – Ну не переживай ты так. Может, еще съездишь, какие твои годы.
М. – Да вряд ли уже. Не то что бы старый, просто незачем уже, перегорел я, этой любовью. Как говорится, - хороша ложка к обеду. Душа она тогда праздника просила, когда был молодой. И все хотелось увидеть своими глазами.
А сейчас, что? Ну, увижу я этот Манхеттен, ну и что?
Нет, Дарья Ивановна этого праздника в душе! Хочется покоя. Отравили последнее этими запретами, да перестройками.
Вся жизнь считай почти даром.
Для творца развал страны, это катастрофа.
И. – Прям уж катастрофа? Живут же люди, детей рожают, дома строят, женятся.
М. – В том то и дело, женятся, да рожают. Пир во время чумы.
Я всю жизнь мечтал, что - то построить, грандиозное, что бы на века. И что? Кому это все нужно было?
Власть у нас в то время - делила власть. Простите за тавтологию.
А до простого народа им дела не было. Только бы пожирнее, послаще, побольше.
А сейчас вроде бы все успокаивается, да кому мы сейчас нужны, старое племя, недобитых интеллигентов, и чистоплюев.
И. – прям уж и никому? Работают же люди.
М. – Да как они работают? Приходили, предлагали, новые русские, построить комплекс, гостиничный.
И. – И что? Построил?
М. – Как же построишь у них. Им урвать надо, а не построить.
Проект сделать, не велика долга, когда по работе настоящей каждая клеточка твоего организма истосковалась.
Да вот только эти держи морды, и здесь думают только об одном.
Как бы побольше в карман навалить.
А на творчество им наплевать, да и не понимают они ничего в этом творчестве.
Им хоть сараи строй лишь бы подороже.
Раньше мы конечно Манхеттенов не строили, но и старались как - то не хуже делать. Люди грамотные были, начитанные, музыку писали, стихи сочиняли, а сейчас, айпед, айфон, в школах Солженицын, да Булгаков.
И. – Я че - то и не знаю таких.
М. – Да вам и не надо их знать. Я сейчас о другом. Что у Булгакова может понять ребенок? Особенно в « Мастере и Маргарите».
И. – А это еще кто такие?
М. – Да не важно. (пауза)… на Пушкине и Толстом, до революции аристократов воспитывали, а после революции весь русский народ по их произведениям учился, выходит, весь русский народ был образован как аристократия. Ай, да что там говорить.
Давайте лучше выпьем. А то мы с вами как в старые добрые времена, развели здесь кухонную крамолу.
И. – Вот это лучше будет, а то ты че- то совсем разозлился, на весь мир.
Нельзя так, с миром в ладу надо жить, тогда и у тебя все ладно будет.
Матвеевич наливает в бокалы вина.
М. – Добрая вы Дарья Ивановна, как вам удалось сохранить эту доброту душевную?
И. – И не знаю я. Злиться не надо, с людьми в мире жить, старые люди так говорили.
М.- Да как же с глупым человеком в мире жить? Лицемерить выходит?
И. – Не знаю я этих ваших слов, одно только мне ясно. Что каждый человек на свете нужен, если его Бог создал. И не важно, глупый он или умный. Может Господь гордыню твою проверяет. Оно же, как? с умными всем хорошо, а вот с глупым еще постараться надо.
М. – Да вы матушка философ!
И. – Не знаю я философов ваших, а вот жить стараюсь по совести.
Д.И. засмущалась и повернулась в пол оборота от Матвеевича.
М. – Ну ладно – ладно. Только не обижайтесь. Философ, слово вовсе не оскорбительное.
Давайте. Подымайте свой бокал.
И давайте выпьем за вас, за вашу доброту. За вашу красоту душевную.
И. – Ой, да что за меня пить- то? Давайте лучше за нас выпьем, что бы и ваше сердце оттаяло.
М. – Ну что ж, за нас стало быть!
Звонко стукаются бокалами и выпивают. Ивановна закусывает салатом.
И. – Ой, что же это я засиделась, я же пришла посмотреть, чего у вас тут не хватает.
В глазах Матвеевича прямой вопрос.
М. – Как, уже? (пауза), а мне кажется, что я еще в норме.
И. – Да я про стол говорю. Побегу - ка я домой, у меня там картошечка отварная, подушками накрытая стоит.
М. – Подушками - то зачем?
И. – Что - бы не остыла.
М. – Да, что ты?!
Дарья Ивановна уходит.
М. – Да уж… (пауза, обращается к портрету жены). А может она и права, а Любушка? Молчишь? Да и что тут скажешь.
Поправляет на столе тарелки, смахивает крошки.
Раздаётся стук в дверь.
М. – Заходите Дарья Ивановна, открыто.
Никто не входит. Стук повторяется.
М. – Да открыто же, я говорю. Входите.
Встает из – за стола. В комнату входит молодая девушка.
М. – вот тебе и на, помолодела…( падает на стул).
Дев. – Здравствуйте. Можно войти?
М. – Так уже вошли. Чем могу быть полезен? В столь поздний час.
Дев. – Да я, видите ли, вот без приглашения…
М. – Да это не беда, красивая незнакомка.
Встает, подходит поближе.
М. – Да вы раздевайтесь, ( помогает снять пальто), проходите к столу, сейчас чай будем пить, согреетесь. вам с дороги не лишне.
Дев. – Спасибо. Неловко право. Я вам сейчас все объясню.
М. – Не теперь, позже объясните, а сейчас проходите к столу. Как вас позволите величать?
Дев. – Мария, меня зовут.
М. – Мария? Какое имя красивое. Мне оно очень нравится. Я в юности мечтал, если будет у меня дочь, обязательно Марией назову. Да вот только не случилось…
Мар. – Ну это как сказать.
М. – Что значит, как сказать.
Что - то вы прекрасное создание, все загадками говорите.
Невдомек мне...
Мар. – Ну не будем спешить, давайте все по порядку. Вот и Манхеттен на стене.
М. – Манхеттен, а вы почем знаете.
Мар. - А я сейчас все объясню. (открывает чемодан и достает небольшой эскиз очень похожий на картину висящую на стене). Вот посмотрите, похожий?
Пет. Мат. Рассматривает эскиз, и удивленно восклицает.
М. – Где вы это взяли. Ааа, постойте, постойте,… припоминаю. Я этот эскиз насколько мне не изменяет память.… Да нет! Не может быть! (внимательно смотрит на Марию).
Господи, не верю своим глазам! Неужели? Ну да! Вашу маму зовут Галина?
СВЕТ НА СЦЕНЕ СТАНОВИТСЯ ЯРЧЕ.
Мар. – Все - таки похожа?
А мама говорила, что все это пустая трата времени.
А еще он говорила, что вы уже наверно обросли внуками и вам будет не до меня.
М. – Не могу поверить.
Мар. – Давайте лучше сядем за стол и я вам все по порядку расскажу.
Садятся за стол П.М. машинально переставляет тарелки на столе.
М. - Как она?
Мар. – Кто? Мама? Все хорошо, работает, создает малые формы.
М. – Как вы…(пауза) ТЫ… меня нашла.
Мар. – При нынешней компьютеризации это не сложно. Полчаса по базам пенсионного фонда и желаемое у тебя в кармане.
П.М. берет через стол за руку Марию и нежно перебирает, глядя в глаза.
М.- Ты наверно будешь меня сейчас осуждать, а я ведь даже не знал о твоем существовании.
Мар. – Отнюдь. За что мне тебя осуждать? Мама мне все рассказала и про студенческий отряд, и про то, что когда вы разъехались, она и сама не знала о беременности.
Звучит музыка. ВИА СЕКРЕТ - …в дальних странах, где рассветы в океане прячут лето …
Входит Д.И. удивленно…
И. – Во как не успела выйти, а у него здесь гости.
Мар. – это твоя жена?
М. – Да нет, какая жена? Это моя соседка…, Дарья Ивановна, познакомьтесь. ( обращается к Д.И.) Это моя дочь, Мария.
Д.И. медленно опускается на стул. – вот тебе и на…
Ставит кастрюлю с картошкой на колени.
М. – Дарья Ивановна, я вам сейчас все объясню.
Д.И. смотрит то на Марию, то на П.М. широко раскрытыми глазами.
М. – Мы с мамой Марии, в молодости были в одном студенческом отряде, в Крыму. Собирали виноград. А потом, через два месяца, разъехались, она поехала в свой город Волгоград, а я в свой Ростов. И после этого не виделись. Как то так получилось.… Поссорились мы перед отъездом. Ну, знаете, юношеский максимализм, и все такое…
А когда повзрослее стал, Люба появилась…ну, что вы смотрите? Так бывает.
Мар. – Да мама тоже говорила, что надо было позвонить, разыскать, написать.
Вообщем, сама говорит виновата.
Гордость решила свою показать. Да, к сожалению так бывает.
И. – Ой, что же это я расселась, давай ка с дороги я тебя покормлю.
Вскакивает, ставит кастрюлю на стол.
Мар. – Нет спасибо, я сыта. Я в кафе по дороге поела.
А вот от чаю не откажусь.
Д.И. – схватилась за чайник на столе.
И. – Совсем остыл, я его сейчас быстро разогрею.
( уходит с чайником в руках).
М. – Вот так и живем. Я ты знаешь…
Мар. – Не надо папа, пусть будет все, так как случилось. Я не вправе судить вас с мамой или оправдывать. Это ваша жизнь и как вы её прожили, так пусть и останется. Я здесь не за этим.
М. – А я думал, четвертовать меня будешь, да львам скармливать…
(жалко улыбается)
Мар. – Да нет…, просто ты мне нужен… Как отец … как надежная опора.
М. – да какая из меня опора?
Мар. – Выслушай меня внимательно, (глянула на часы) у тебя часы встали.
Так вот. Мечту еще не закопал, в саду под яблоней?! ( смотрит на картину) еще мечтаешь Манхеттен увидеть?
М. – да как сказать…
Мар. – А ничего говорить и не надо, я работаю архитектором, корни похоже дали о себе знать. Так вот фирма, в которой я работаю, подписала долгосрочный контракт, с Американской строительной компанией, которая хочет отстроить в Нью-Йорке Русский район. Учитывая все традиции и национальный характер. Работы там как минимум лет на десять.
М. – Постой – постой. Я не успеваю за тобой думать.
Мар. – Что здесь думать, папа? У тебя появилась возможность воплотить мечту в реальность! Подожди…, ты что боишься???
М. – Нет, не боюсь, просто думаю, не поздно ли?
Мар. – Уверяю тебя, не поздно! Я же буду рядом с тобой. Ты мне нужен как никогда. У тебя появилась реальная возможность помочь мне!
Помочь больше, чем ты бы мог сделать за все эти годы!
Это будет НАШ с тобой проект! (Пауза).
Ну…, что скажешь?
Звучит музыка. ВИА СЕКРЕТ - …в дальних странах, где рассветы в океане прячут лето …
М. – А давай ка доченька возьмем, да и махнем в этот загадочный мир, под названием Манхеттен! Когда ехать.
Мар. – Прям сейчас. Одевайся, все необходимое купим в дороге, так что ничего лишнего. Машина у ворот.
М. – Может это и есть судьба. Я сейчас.
Звучит музыка. ВИА СЕКРЕТ - …в дальних странах, где рассветы в океане прячут лето …
Встает и идет переодеваться.
Входит Д.И. с чайником в руках.
И. – я не долго?
Мар. - Нет, только боюсь, что чай нам некогда попить.
И. - Это как же?
Мар. - Ну, вот так получилось. Ехать пора.
И. – А Петр Матвеевич как?
Мар. – И Петр Матвеевич уезжает!
И – Ой, да как же это…
Д.И. опять садится на стул. Выходит П.М., переодевшись в элегантный костюм.
СВЕТ САМЫЙ ЯРКИЙ.
М. – ну вот. Я готов. Присядем на дорожку.
Садятся.
М. – ну что, в путь? Длинные проводы… как говорится. Вы Дарья Ивановна не поминайте лихом. Что если понадобится в доме, смело можете забирать.
И. – Да что мне тут надо, вот думала, сосед появился, веселее будет.
Мар. – Ну нам пора. (Встает).
Негромко играет музыка - …в дальних странах, где рассветы...
Все уходят со сцены.
МЕДЛЕННО ГАСНЕТ СВЕТ, ОСТАВЛЯЯ ПОЛУМРАК.
На сцену выходит П.М., подходит к фотографии с лентой, стоит некоторое время, поворачивается, делает несколько шагов к двери. Затем опять возвращается, подходит к часам и толкает маятник.
Гаснет свет.
КОНЕЦ.