Годи жил на отшибе. И это был не отшиб города или поселка, это был отшиб Вселенной. Для жилища Годи было в порядке вещей если сегодня есть комната с потухшим двести лет назад камином, а завтра на ее месте бар, где уставший за долгую смену бармен разбивает литровую бутылку водки и вместо того чтобы начать уборку машет рукой и уходит через дверь, вчера еще ведущую в гардеробную комнату, но судя по тому что за дверью воет вьюга, надо забыть про оранжевый удобный пиджак. Зато в новом баре вполне себе уютно, так что грустить о потерянном камине нет нужды. А еще кто-то забыл под стулом красивые расшитые шелковыми нитями ковбойские сапоги. Хорошо что оделся с утра, думает Годи, а то пришлось бы идти в гости в пижаме. Сапоги вновь приковывают взгляд Годи, и он как зачарованный плавно движется к ним, потом быстро, словно вор, переобувает свои растоптанные туфли на ковбойскую обувь и довольный собой открывает входную дверь. За которой, уж совсем неожиданно, оказывается большая морозильная камера с пустыми, покрытыми инеем полками и одиноко лежащим бутоном розы. Спасу розочку, думает Годи, и схватив цветок, весело хлопает дверью, которая уже выглядит как дверца холодильника. Спустя несколько минут скитаний по дому, Годи понимает, что входная, а она и выводная, дверь нигде не появилась. Замерзшая роза оттаяла и пахнет жухлыми листьями, а это значит, что снаружи началась осень, и то, что она после зимы совсем не важно, осень она всегда осень. Годи задорно щелкает каблуками новеньких сапог, подбегает к окну, и плюнув на приличия, открывает ставни и выпрыгивает в сад. Его встречают серые стволы орешника с разноцветным желто-оранжевым ковром из опавших листьев. Годи бежит к калитке, выходит на узкую извилистую тропинку и держит путь сквозь осенние луга и маленькие рощи к краю мира. Маленький домик, смахивающий на уродливый маяк, стоит половиной на плато обрыва, а другой уходит в туман вечности. Годи, на миг приостанавливается, в очередной раз любуется жилищем Марты и, пробежав оставшиеся несколько шагов, тарабанит громко в дверь. При этом он еще и кричит
- Открывай несравненная подруга моя Марта, это я, твой друг и сосед Годи!
Казалось-бы нелепость, да отсутствие воспитания, а вот и нет. Подует ветер с обрыва, найдет на плато туман вечности и за дверью может совсем не Марта появиться, и уж точно не веселый Годи в гости к ней постучит.
- Слышу-слышу, - доносится из-за двери.
И на пороге Марта. Румяная, в фартуке и никаких чудищ.
- Это я, Годи,- уточняет Годи.
- Да вижу что ты, я тебя еще за сосновой рощей услышала, там, где луна в озере валяется, подумала, вот как я вовремя пирог с ревенем испекла, проходи, давай.
Годи вручает Марте розу.
Марта нюхает.
- Осень?
- Да, уже в третий раз после зимы.
- Ягод соберу, новый ловец снов сделаю.
- Ага, просидишь за чаем пару дней, любуясь на калейдоскоп в окно, а там гляди уже лето, а может и весна.
- Главное, чтобы не зима.
- Это да.
- Пошли чай пить.