ОТПУСК ЗАКАНЧИВАЕТСЯ
- Шур! У меня отпуск заканчивается! – мой друг едва не плачет.
- Ну хорошо.
Мы идём в гастроном…
Найти бы такой гастроном, в котором можно исчезнуть навсегда. «Отпуск заканчивается…» Я ненавижу работу. А без работы тебя будут считать безработным. Это неправда! Безработных нет- есть «безденежные». Мне не нужна работа! Мне внушают, что я- «простой гражданин». Тоже- враньё. Я- самый дорогой мне гражданин. Самый главный для себя гражданин. Для меня нет более значимого гражданина. Да и кто придумал это «гражданин»? Римляне? Христос был гражданином Рима и казнён не по Римским законам. В этой стране никогда не постигнут, что такое гражданин. Мы все только что из бараков. Ожидается, что когда мы вымрем- всё, наконец, встанет на свои места. А «тем, из бараков» можно не платить пенсий. Они выживут одним патриотизмом.
Ненавижу работу. Мой друг не был атлетом. А в поздние годы ещё и располнел. «Поздние годы» закончились для него в тридцать четыре.
Пошла последняя неделя. Ледяной душ на полгода? (Хотя, только что в информационной строке- сообщение о запрете делить отпуска, наконец- то.)
Нет такой партии! Нет такой страны! Нет таких принципов! – Чтобы трудиться на их благо. Потому что нет гражданина. В госучреждениях и службах тот, кто проработал хотя бы лет десять, знает, что главная задача- уберечь людей (граждан) от своих же сотрудников. («Где достали- там и чешут».)
Если бы мне предложили расстрел к исходу отпуска - я бы не отказался. (Если бы это была не моя инициатива.) Так заканчивается каждый отпуск.
Переломано всё, что можно было переломать, а где- то и дважды. Не осталось живого места. Как объяснить португальскому другу племянницы, что керамо- плитка на крыльце не блестит не потому, что здесь привыкли к грязи, а потому, что эту плитку едва ли не самому изготавливать пришлось, и не только изготавливать, но и придумывать, конструировать, заказывать, покупать, доставлять, укладывать, резать и проверять не один год, что с ней случится на морозе. А перед этим ещё нужно было и дом построить. Эта плитка и есть- я. Которому нечего ждать, как только- когда же всё это закончится. Эта работа, это «гражданство», эта жизнь, эти перестройки, это «светлое будущее к 1980 году», этот принцип: воруй- но не попадайся (потому что иных не осталось), эти законы, созданные для нищих, дерущихся за ржавые грабли на меже между своими 6- ю или 8- ю сотками.
Я принял валерьянку! Я принимаю её уже не один десяток лет постоянно и ежедневно. Может быть, потому что не пью совсем.
Пушкин учился «в школе», непосредственно примыкающей к царской резиденции. Герои 1812 года, по нынешним меркам- губернаторы или мэры, в большинстве своём, или управляющие. Современный полковник- это едва ли унтер офицер, то есть сержант по старым меркам, а генералы- выбившиеся из народа прапорщики. Они и рулят так же- будто скот погоняют. А госструктуры- это их пенсионная вотчина.
Всех, у кого нет виллы на побережье и гаража с авто стоимостью в квартиру, нужно расстреливать. Это честнее, чем обман и издевательства… Вот только кто с этим согласится?
Не все, кто не обманывает или не ворует, не понимают, что обманывают и обворовывают их.
Не могу я возлюбить деньги до такой степени. Потому что и такая «любовь» - тоже обман. И вот для этих «обманутых обманщиков» надо делать вид, что им удалось тебя обмануть. Не удалось! Это- «дело принципа».
Если бы я мог действительно ненавидеть!.. Но и ненависть, как известно, не свята. Куда там!
- Шур! У меня отпуск заканчивается!..
Мы бредём за дешёвым портвейном. Курсантский китель с голубыми петлицами не успевает запылиться в шкафу.
- Я вылетел самостоятельно первым. С налётом 11 часов…
Кажется, у меня тоже было то ли 9, то ли 11 и тоже- первым, правда, после бывшего уже лётчика. На третьем развороте комбайнёры подо мной задирают головы. Снижаюсь, описав почти полукруг над ними. Как это внушительно и серьёзно! «Эх, вы,- подумалось тогда,- это же всего- лишь я.» И ещё как- то подумалось в воздухе: «А ведь свободы- то и нет. Каждый маршрут прочерчен чьим- то приказом и сопровождается неотступным вниманием. И вообще… когда научился- не сложнее, чем на велосипеде, даже скучно иногда.»
Были дожди. Всё было серым и снижающимся ниже и ниже, к самому горизонту, как гаснущие осенние дни. Моему другу оставалось жить чуть больше десяти лет, стране- чуть больше пяти. А наши иллюзии оказались вечными. Наша любовь к стране, людям, которых необходимо защищать…
- Все вы вылетите самостоятельно с оценкой «хорошо».
Наш инструктор кажется небожителем в своём голубом комбезе.
Блок дорогих подарочных сигарет- угощение для каждого по традиции, автографы на упаковке. Мы еще посмеивались над этим «с оценкой «хорошо»». Все и вылетели.
Вернуть смертную казнь. Но сделать её по желанию, по выбору. Можешь ходить на работу- а можешь выбрать казнь. Я уже выбрал. Только мораторий всё ещё действует.
Ненавижу работу. Изо всех сил пытаюсь научиться ненавидеть.
А пока только вою себе под нос.
Тяжело непьющему.
28.05.19