Страшно.
Очень страшно.
Ведьмы бывают злодейками. Не могут они жить, чтобы зло не творить. Но страшнее не та ведьма, что в темном лесу живет, на ступе в открытую летает и свой забор черепами добрых молодцев украшает. При этом ведьма выглядит – не поймешь, мужчина это или женщина. Лохмотья, горб, всего один зуб. Такое часто в кино можно увидеть. Страшно? Да, страшно. Но невсамделишно. Слишком по-киношному.
Страшнее та ведьма, которая имеет приятную наружность, живет среди людей, умеет создать впечатление о себе - самое что ни на есть доброе. Разговаривает ласковым голосом, пытается дружить и угождать. А на самом деле творит не сказочное, а самое настоящее зло.
Жила-была такая ведьма. Звали ее баба Таня. Милая внешне была бабулечка. И было у нее три сына, которые жили очень далеко. К матери не наведывались и внуков на лето к бабушке не присылали.
Странно? Да. И вот баба Таня маялась от одиночества. И все время приглашала людей к себе в гости. А так как односельчане почему-то к ней не ходили, то она зазывала молодежь, а также приезжих и заезжих, командировочных и прочих гастарбайтеров.
Многие принимали приглашение.
Приняла его и я. Была я приезжая, на работу устроилась недавно, народ не знала. И меня никто еще не знал особо.
Смотрю, бабулька приятная, живет по соседству. Думаю: неловко одинокой женщине отказать во внимании. Да и за служебным жильем в мое отсутствие присмотрит, - решила я.
Таня давно была на пенсии. Но хозяйство держала справное. Огромное. Гектары пашни, птичники, коровы и овцы, улья, сад. Я сразу почуяла неладное. Такое хозяйство и огромной крестьянской семье с десятью работящими молодыми мужиками не под силу, а не то, что бабульке-одуванчику.
Возраст у Тани я определить не смогла. Может 60, а может и 80.
Пришла я в гости. Меня очень, очень удивило то, как был накрыт стол. Так даже на свадьбу стол не накрывают. А хозяйка рассыпалась бисером от штормического гостеприимства. И вот это попробуй - булочки сама испекла. А вот медок – сама мёд накачала прошлой осенью – пчелы свои, послушные.
А вот мясо трех видов и каждый вид в трех разных блюдах представлен. И все свое, свое, свое. И компоты, и варенья. И печенья, и соленья.
Я не успевала восхититься одним угощеньем, как приносилось еще что-нибудь этакое, что дух от восторга захватывало. А еще подпол мне показали – ну просто царские закрома. Причем не для одной царской семьи, а для всего народа страны на случай неурожая.
Удивлению моему не было линий горизонта.
А потом я перестала что-либо помнить. Как что-то отрезало. И несколько дней ничего не помнила. Была как во сне. Как я у себя дома оказалась? А как на работу пошла? Не помнила ничего.
И стала я соседку эту опасаться. Сторониться. А в окно вижу – постоянно к ней какой-нибудь гость приходит. Как правило - молодой парень. Один. Не из местных. Потом я высматриваю, высматриваю, когда он выйдет – не вижу. Как будто испаряются все ее гости.
Но плохого – уж очень плохого – я не думала. Я ведь вот она, была невредима. Да, несколько дней из памяти моей стерлись. Этому я не могла придумать объяснение.
Прихожу однажды с работы, а в доме у меня убрано. Чисто-чисто. Я испугалась. Живу одна, дверь была закрыта. Замок был на месте. И тут бежит Таня. Не волнуйся, говорит, это я у тебя уборку сделала. А как замок открыла? А для меня замки не проблема. Любые могу открывать.
Я похолодела от таких слов. Вспомнила также, как Таня управляет животными. Ее двор охраняли пять огроменных гусей. И паслись на лужайке на воле. Я всегда ходила мимо дома Тани с веником. Чтобы от птичек отбиваться. Иду чуть ли не за 30 метров от них, так они эскадроном выстроятся и атакуют. А Таня им что-то пошепчет – так они лягут на спинки и лапками от счастья какого-то гусиного перебирают.
Таня предложила вести мое хозяйство, прибирать в доме и готовить. Пока я на работе. Я категорически, наотрез отказалась. И на работу стала ходить другой дорогой, чтобы не встречаться с подозрительными агрессивными гусями.
Прошло время. И на работе мне сказали, что одна из сотрудниц заболела. А еще сказали, что заболела она после ссоры с Таней – у них общий забор.
Ну, бывает. Разве редкость, что соседки бранятся?
Однако шло время, и молодая женщина не выздоравливала. Приходили больничные листы из разных больниц – районного и областного центров. Я внимательно выискивала диагноз. Диагноза не было.
Слухи ходили с одним текстом - силу отобрала она. Страшно сказать, кто и как. Но всем было известно. Таня.
Все мое образованное нутро сопротивлялось этой гипотезе. Ведь все мы знаем образ ведьмы в сказке – карга на ступе в глухом лесу.
Однако мне тоже было страшно. Всплывало в памяти и мое подозрительное беспамятство на несколько дней, и неестественное трудолюбие и состоятельность бабульки, сказочное изобилие продуктов в ее доме. Пять гусей с подозрительным поведением и ехидными взглядами. Бесконечная вереница молодых ребят и мужчин, приходивших в гости и почему-то из гостей не выходивших.
Я отгоняла подозрительные мысли и пыталась всему найти естественное объяснение. Так, успокаивала я себя: не помнила много дней, наверное переела, плюс аллергия на какой-то продукт возникла. Молодых людей в гости бабка заманивала – так ведь скучала по своим трем сыновьям, которые мать не навещали.
Так я себя убеждала, что на все есть разумное объяснение. Но тут выяснилось, что в поселке никто не помнит, откуда баба Таня приехала, когда это было, сколько ей лет. И никто никогда не видел ее сыновей.
И мне стало страшно. Непонятно. И не было зацепок - как все это понять и объяснить.
Прошел год с момента, как молодая женщина заболела, и на работу прибыло вместо больничного листа свидетельство о смерти.
Я этот документ изучила вдоль и поперек. И не поверила своим глазам. В строке «причина смерти» было написано: не выявлено. Как это так?
Оказывается, даже вскрытие не обнаружило ничего. Человек просто медленно угасал. Целый год. Как бы высыхал. Как бы душа исчезла, и осталась одна телесная оболочка.
В день похорон я, как и все, отправилась прощаться с покойницей.
Я женщину не узнала.
В гробу лежала не цветущая сорокалетняя женщина, какой я помнила коллегу. В гробу лежала столетняя старуха.
У меня даже промелькнула мысль о возможной подмене человека.
Кроме меня, никто не мучился вопросом, от чего умерла здоровая женщина, и почему она так постарела за год, и почему вереницы врачей не смогли сформулировать причину болезни и смерти.
Все знали, кто виноват, в чем причина недуга и какой механизм у этого процесса. Никто в этом даже не сомневался. Но я сомневалась. Неужели? Неужели?
Ты – городская, сказали мне. В городах такие дела - редкость. А тут, среди непроходимых лесов и топких бездонных болот, такие «мастерицы-искусницы», вроде Тани, еще водятся. Очень они сильны. И все их боятся.