Заметки
О дневниках и письмах
Почему письма чаще талантливее прозы? От свободы, от хаоса вседозволенностей…
В дневниках нельзя писать о плохом. Потом и будешь читать только о плохом в своей жизни. И станет опять плохо...
Наше сердце
Мы живем в Интернете, в виртуальном мире. Мы – вездесущи и всеобъемлющи.Мы не пойдем на презентацию, даже на похороны, нам все покажут на видео. И это будет сильней реального, проникновеннее, действеннее: можно фиксировать движения, лица, и даже воскресить покойного. Мы сильны! и только когда нас самих повезут в медицинской каталке, со звериной, с первобытной тоской ощутим, как мы одиноки, - у нас в руках не будет гаджета! А это значит, что мы умерли, живые в могиле, ибо сердце наше уже не бьется, наше сердце - зеленый кружочек в углу экрана, сигнализирующий о нашем присутствии в сети. Он погаснет.
Письмо
Человечество утрачивает прекрасный навык — письма от руки. А ведь почерк, индивидуальный, буквы и знаки, ложащиеся на чистый лист бумаги вдумчиво, порождают при невольном любовании ими новые мысли и сюжеты. Чистописание определяет порядок в душе и мыслях, идеи выстраиваются чётко.
Память эмбриона
Остаточное чувство эмбриона. Я - в утробе матери. Во тьме полунебытия. Тембры. Ночной разговор родителей об аборте. Отец настаивает. Мать отвернулась к стене, она против. Отец говорит хриплым басом, что уже трое детей!
Я –четвертый! Я сжимаюсь со страхом котенка, который чувствует, что его хотят убить…
Мама борется за мою жизнь. Мне очень страшно. Это в крови до сих пор…
Ластик
Уже не помню точных ощущений, не помню образы в тот миг, когда неистово хватал, любил.
Лишь помню общее: любил…
Так и прохожий у моей могилы скажет: вот и бедняга этот как-то жил…
Мне нельзя ни о ком вспоминать?
Если тоскую по людям из детства, по армейскому товарищу, по троюродному брату из камской деревни, или по однокласснику - тоскую определенно, конкретно , вспоминая черты , голос... и очень хочется узнать , как он сейчас , этот человек, живет... оказывается, что именно тогда, в ту пору тоски по нем, он и умер.
И это уже в который раз!
Надежда
Надежда на справедливость, глаза народа…. Представляются мне - как зрак из-под белесой пелены в тухлой бочке, где сидит, удивляясь миру, подневольный Ихтиандр.
Одиночество
Мир ужасен в своей жестокости, и счастлив тот, кто об этом забывает.
Еще легче живется тому кто верит в Бога. А я тут - один за все в ответе. За мир и насилие. Хотел бы уверовать. Сдался бы , как больной Врачу. Не получается. Обречен на одиночество.
Жизнь
В чем смысл жизни? Один неглупый человек написал, что жизнь – стремление к смерти.
Наоброт! Жизнь - это страх смерти. С самого младенчества. А не стремление к ней. А смыслы меняется в зависимости от здоровья. Если бы суцидники знали, как наши благородные кровяные тельца, героически погибая, устравивают микробам битвы при Каннах!
Жизнь - арена
Битвы под солнцем я чаще проигрывал. Выигрывать жестоко. Твоя нога на чьем-то горле. Гаснет внизу зрачок…Зрители показывают пальцем вниз, как в амфитеатре, где бьются гладиаторы. И я убираю ногу…
И получаю ответ. Герой думает: он победил!
Иногда вижу ,как ухищряется глупец, пользуясь моей вежливостью и общечеловеческим стыдом, пытается меня надуть. Вижу каждый его ход, и от стыда даю себя обмануть. Увы, я не е Печерин, который не прощает ничего.
Голуби
Бедные сизари... Теперь, в новом обществе, их не любят, не кормят. Ненавидят. «Голуби Мира» тоскуют по СССР. Тогда им жилось лучше. Они были символом мира и счастья. И это после книги Резуна, где он изгадил образ голубя. Ведь голубь был символом ненавистного ему СССР! Резун писал, что, мол, голубь гадок - добивает больного собрата. Но добивают больных собратьев почти все животные. Даже люди. Резун дальше своего подоокнника не видел.
Ислам на Волге
В Поволжье умеренный северный ислам. Полутэнгрианский. Приноровившийся за века к местным условиям. Из-за отсутствия мечетей на протяжении 450 лет – немного протестантский. Вторгаются к нам с черным хинжабом, с несгибаемой жесткостью люди вахабитского толка.
Весёлый гладиатор
После боёв Роя Джонса никого не хочется смотреть. И не только мне. Поэтому его в индустрии бокса и невзлюбили. Он всё сломал. А из кроваво-жуткого пыхтенья, сбирающего с тонконогих римлян кучи сестерций, сделал весёлую жизнеутверждающую клоунаду в стиле бразильских помидорных баталий — обесценил ахи.
Там, где нас нет
Волга, как исполинская рыба, легла вдоль берегов и мерцает студенистой кожей. Рву её тело, беру в ладони, оно истекает, как морская звезда…
Вижу свой пионерский лагерь на горе, в Гребенях. Там обрыв, туда мы ходили плакать, глядели сквозь дымку над рекой , сквозь слезы на родную Казань. Место на склоне часто было занято тоскующими детьми.
Нынче смотрим с казанской дамбы на туманные холмы за рекой - плачем по лагерю, но туда уже никогда не возьмут.
Толстой
Лев Николаевич силён в изобразительной психологии, как никто. Он как уверенный боксёр предупреждает, куда будет бить. И тем не менее его удар производит ошеломляющее действие — «Смерть Ивана Ильича»!
Кафка
Дневники Кафки. Печальный человек, приговорёный к литературе. Но скромный, откровенный малый: «Холодно и пусто. Я слишком хорошо ощущаю границы своих способностей, которые, если я не поглощён полностью, безусловно узки».
А ведь это одна из бед писателей. Не понимая этого, многие уходят из жизни. Когда думают, что талант иссяк. Это творческий кризис. Порой очень долгий. Нужно это пережить, и выйдет солнышко.
Порой не можешь составить простое предложение. А когда удар — шепчет на ухо бог. Даже во сне придёт такая фраза, чтоутром долго в неё вникаешь
О гармонии
Достоевский писал, что гармонии не будет, покуда «одна гадина поедает другую гадину». Но ведь жрут ради пресловутого баланса в природе, ради той же гармонии, где как раз сказано: не жрать! И тут мерещится мне: окончание слова "гармо-ния» - заглатывает крокодил по кличке Парадокс.
о Родине
Женщины - что? Перелетные птицы, красивые листья на дереве - куда понесет ветер. Не осуждаем. Им бог велел. Созреют, распустятся и улетят. Они – прививочные ветки, а мы – корни. Нам родную почву подавай. Иначе болеем и сохнем.
Мне это нужно?
Иногда представляю бедную мою судьбу при великих российских правителях . Как меня вздёргивают на воротах при Иване Четвертом; как отправляют всей семьёй в подземелье - на демидовские заводы, где прожить мне всего два года; как молотком плющат пальцы ног, дабы сознался, что я — японский шпион; как у меня во время коллективизации или продразвёрстки отнимают всё: дом, одеяла, одежду, - выгоняют на мороз с детьми, и я стучусь к соседям, к родне, но они не пускают - боятся, потому что им сказали: если пустят, то их тоже с детьми выгонят на мороз (из письма Шолохова Сталину).
Нужны ли мне такие экономические прорывы? Жизнь у человека — сокровище, и все эти иваны, петры и иосифы, вместе с их величественным бредом, по сути ногтя любого из нас не стоят.
Неистребимое в сердце
Мама! Твой мальчик, твой милый мальчик, гордость твоя и надежда, не долго тебя радовал, потом ты скиталась за ним по тюрьмам, переживала унизительные обыски перед свиданьями, горечь и тоску материнства , и в зимние вечера, когда в одиночестве заваривала душистый чай, виделся тебе за морозным окном твой мальчик. Ты не могла взять в толк, за что ему, до боли родному, такие муки и напасти?
1.04.05
Эволюция?
Мы опять хищные, с пробившейся шерстью, нахальные и жуликоватые. И что печально, мы в тупике — время нас не улучшает, а делает изощрённее в мерзостях. Советская интеллигенция подходила к черте гуманизма, но всё испортил, как говаривал Аркадий Райкин,— «таФароФед»
То ли гангстер, то ли шериф
Ещё когда страна была в хаосе, когда убивали, хватали банки и предприятия,— ещё тогда я думал: бандиты без закона не смогут существовать— им нужен порядок, чтоб их деток по пути в школу не порвали. Заставят людей говорить о чести, о достоинстве, что деньги не главное, что нужно воспитывать патриотов, быть скромными( тут церковь подвяжется) . и в конечном итоге плебс, постепенно забывший, как страшно его обобрали, вернётся к разговору о Родине.
Кошки
На улице Шаляпина железная ограда, когда-то за ней росли могучие тополя. Их сучья проросли сквозь решётку, проглотили её узоры. Когда деревья начали пилить, наткнулись на эти сучья. Как вырезать? Решили отпилить сучья «до» и «после» решётки, оставив висеть корявые обрубки. Теперь они торчат над головами прохожих, как кошки на заборе.
О сквере Чехова.
Сквер Чехова стали называть сквером Аксенова. Аксенов - неплохой писатель. Но есть большое но!
Для нас, калужан и жителей округи, это место всегда называлось - Чеховский сквер. По аналогии - Чеховский рынок.
Мало того, на памятнике Аксенову приделали собаке лицо Пушкина! Уверяю, вспыльчивый поэт такого бы не простил! Если дома Аксенов в шутку называл пуделя «Пушкин» за кучерявость, то зачем же выставлять на всеобщее обозрение великого поэта как шавку Аксенова? Мне дурно становится, когда смотрю в собачью морду, а на меня глядит Пушкин! Скульптору надо было вместо «собачачьей» морды приделать свое лицо, как обожателя прозаика. Но на это скульптор не пошел. Унизительно! А Пушкина особачить можно.
28 дек 2017 г
Мандарин
31 де 2017г . Мне б под елочку 63 года! Гномиком или зайчиком. А после утренника получить бумажный пакетик с изображением Деда мороза и Снегурки, где внутри: конфеты, пряники и единственный мандарин - с таким разительным запахом, что сильней запаха от грузовика с мандаринами нынешними. И тот мандарин я принесу домой. Разделю на троих дольками, дам сестрам. А папа с мамой, пережившие в своем детстве голод 30-х, а потом войну, скажут: ешьте сами, мы не любим мандарины!
Незабываемое.
Помню видео. Касатка до того была убита горем, что несколько дней плавала в обнимку с погибшим детенышем-подростком.
А однажды смотрел, как простые дельфины хоронят детеныша. Группой плывут в один вряд – очень медленно и очень торжественно. В центре убитая горем мать. Держит поперек тела погибшего детеныша. Вид снизу сзади. Невыносимое зрелище! Видео без звука, но будто где-то реквием волей божьей исполняется.
… И вспоминается молодая мама -36 лет. Как сидит она всю ночь у тела 8 летнего сына на столе. Каково тебе , мама? Тогда и теперь!?…
26 апр 19 г
Умерла Элина Быстрицкая. Недавно, буквально месяца два назад, в инете выставляли ее портрет. Мол, смотрите - какая неугасаемая красавица! В 90-то лет!
Всмотрелся: много макияжа, преобладание лилового, напряжение мышц, жил. И что-то испугало. Подчеркивающая каждую линию четкость напомнила, как портят лица фотографии на паспорт. Улавливающие изъяны для криминалистов.
Не могу понять, почему передернуло. Может, проступила на ее лице скрытая болезнь, а может уже сама печать смерти. Та самая – синеватая, с проступающими буковками и циферками на казенном штампе участковой поликлиники
27 апрл 19г Р. Кутуй упрекал меня за чаем: « Ты – уходящий в тень. Не умеешь толкаться» Об этом есть где-то пару слов в его тексте. Кажется, он так и называется : «Уходящий в тень»
Но мне так лучше
О крови
Один знакомый писал мне: «Парадокс, но множество бед человечества проистекает от того, что мы разучились убивать непосредственно. Так, чтобы видеть, как потухают глаза врага, которого ты только что насадил на отточенную железку собственноручно. А нынче? Нажал на кнопку, где-то разорвало в клочья взвод. Но руки твои физически не в крови, ты даже, будучи исполнителем, можешь воспринимать это убийство отстранённо».
Отчасти он прав. Но вспомнить наших отцов и дедов, вернувшихся с войны. Они классно научились убивать, и тем кинжалом, что фрицу кишки вспарывали, спокойно резали хлеб в окопе.
Человек ко всему привыкает. Хирург к трупам, эстет к возвышенному. Был у меня однополчанин Шамиль Магдеев. Сразу после армии устроился к брату могильщиком. На встрече дембелей он повёл нас пить на Арское кладбище. Устроились, пьём у разрытой могилы. Брат Шамиля, усталый, сидит на дне ямы. Врезал стакан водки, подали сверху ему пирожок. Тот махнул рукой, взял человеческую косточку, что лежала рядом, и загрыз ею… Конечно, больше для смеха.
Эта переписка состоялась как раз в начале событий в Донбассе, когда крикливые женщины запросто отнимали у парубков танки. Но пролилась первая кровь, и эти мягкие парубки научились совершать жуткие казни «собственноручно»…
Пастернак
Тщеславие движет искусством и наукой, это и благодатная почва для зависти.
Пастернак из ревности к литературе подписал смертный приговор Мандельштаму. Сталин позвонил ему ночью и несколько раз подряд, чтобы не сделать исторической ошибки, настойчиво спрашивал: «Он мастер? …Он мастер?» Пастернак не сказал прямо: да, Мандельштам –мастер! Бормотал в трубку несуразное, показывая, что хочет быть объективным… Будто не мог догадаться, пусть и в испуге, что значит такой звонок и что может быть его следствием. По пустякам Сталин не звонил.
После Пастернак плакался в юбку христианки Ахматовой, что, кажется, он что-то сказал не так. Да все так сказал! А потом совесть заела. Подводил под смягчение приговора себе от себя.
А вот как жил Мандельтам.
<Читая дневники Александра Гладкова - запись от 9.08.1971 >
"Мандельштам имел прямые контакты с Дзержинским, Бухариным, Гусевым. Ему помогали Молотов , Ломинадзе, Киров, Енукидзе. Он имел персональную пенсию чуть ли не с 30-летнего возраста. Когда он ехал на Кавказ, туда звонили из ЦК и просили о нем позаботиться. Вернувшись, он ходил снова на прием к Гусеву (одному из членов секретариата ЦК). Его посылали в привилегированные санатории и дома отдыха (Узкое, санаторий в Сухуме). Значит, не таким уж он был перманентным изгоем. Откуда же это раннее ощущение травмы и заброшенности? Квартиру он получил, когда и другие получали первые отдельные квартиры, а до этого жил в флигелях Дома Герцена, где жили и такие писатели, как Павленко, Тренев, Пастернак, Фадеев и др. Во всяком случае отдельную квартиру он получил раньше, чем Пастернак. У него был с Гослитом договор на собрание сочинений, и он получил по нему 60%. <...> Короче, из всего рассказанного не следует, что М.-м находился в исключительном плохом положении: скорее наборот, но они были мнительны и возбудимы и начали воображать о травле раньше, чем она началась. Было трудно всем, и М-му не больше, но он был поэтом и страдал не только за себя, а за всех".
Валентин Катаев
Ничего не хочу утверждать, но, обожая раннюю прозу Катаева, удивляюсь его загадочной судьбе. Рослый красавец, георгиевский кавалер, с отметкой «газовая атака ипритом», а после, в гражданскую, —белогвардеец, молодой командир башенного головного орудия на бронепоезде, который обстреливал красный Киев, он, когда оказывается у красных, мгновенно перерождается и отчаянно выступает на митингах за Советскую власть. Прямых доказательств в ЧК о его службе в Добрармии нет, иначе его расстреляли бы.
И очень странное дело «Маяка». Офицеры задумывают переворот в Одессе, готовят оружие и планируют сигналить с маяка при высадке десанта со стороны Румынии. Но в группу внедрен провокатор. Всех хватают, расстреливают. Катаева отпускают. За его красноречивые выступления на просоветских митингах.
Вышел тогда из ЧК ещё один офицер, некий капитан. Однако здесь особый случай - отец капитана, священник, будучи в царское время присяжным в суде, спасет жизнь самому Котовскому, вместо казни выбьет для гангстера Малороссии тюремный срок. Котовский в свою очередь , во время следствия по делу «Маяка» - комдив, хозяин юга России, в знак благодарности добьётся оправдания капитана. Капитана накажут позже — за то, что во время оккупации немцами Украины (после Брестского мира) вёл там местный театр. Уже семейного, найдут в Молдавии, которая в 39-м году войдет в состав СССР, и казнят.
Катаев, будто его при рождении искупали в драконьей крови, неуязвим. Он будет твердить о сытной еде, добротных ботинках и хорошем костюме. «Убью любого за миллион!» — воскликнет он в гостях у Бунина, когда придет к тому с ранними своими рукописями.
Вечно праздничный и вальяжный, одетый с иголочки, с офицерской выправкой, он будет куролесить в послевоенной Москве, как хозяин города, будет писать смертоносные доносы на членов Союза писателей. И всех сотрет. А молодому Евтушенко, который плакался ему по поводу танков в Чехословакии, посоветует крепиться и выворачиваться, ведь через какие круги ада и мерзости пришлось пройти ему самому, Катаеву.
Он прожил почти девяносто лет, виртуозный прозаик, храбрец и наглец. Грязь и упреки не запятнали его – они стекали , как с жирного гуся вода.