Многие рассказы, перечтённые заново, вызвали совершенно иные ассоциации, чем прежде. Как влияет на читательское восприятие время!
Рассказ «Уна» – явное «ретро». Какие-то детали, характеризовавшие прежде героиню по имени Уна, как натуру утончённую, живущую духовными практиками, сейчас выглядят старомодно – «совковым» отстоем: шкатулка из открыток, вышивки на стенах вместо картин, изобилие вышитых подушечек-думок... Подобный колорит когда-то нёс ощущение уютного гнёздышка, в котором прячется от невзгод семейной жизни женщина-цветок, живущая исключительно для самой себя. Сейчас эти описания вызывают странные чувства: не раздражение, а ощущение, что женщина-то малообеспеченная, своими руками создающая свой скромный уют. И успешные мужчины, которых она предпочитает, больше берут от неё, чем дают, ну, разве что букетики. И бесконечные гости, и стремление ухаживать: наливать ванну, сушить волосы феном, завивать, гладить блузки молодой подружке – от неудовлетворённого инстинкта материнства и подсознательного стремления иметь семью.
Философский авторский акцент на разницу – во всём – в жизни женщины духовной, не обременённой семьёй, и женщины, замотанной большой семьёй, сейчас приобрёл другой смысл. Читатель задаётся вопросом: почему условия жизни семьи и матери семейства так несправедливо тяжелы?
Вина государства, ничего не поменявшего со времён советского строя в отношении к детным семьям? Наш российский менталитет – когда вина, как на самую ответственную, взваливается на женщину, и только на неё. Родила детей – «наплодила нищету». Не родила детей – «эгоистка». Не вышла замуж – «кому ты нужна»! Вышла замуж – «у более достойных мужика увела». Терпит издевательства мужа-пьяницы – «терпила», «сама виновата»! Не терпит, развелась – «разведёнка», а дети – «безотцовщина».
Таких, как Уна, раньше были редкие единицы. Сейчас уже – целое явление, но рассказ только намекает на истоки этого явления, не раскрывая проблемы.
Очень сильный – психологически – рассказ «Рабство». Лаконичный язык соответствует содержанию. Выразительные диалоги, прекрасные речевые портреты двух главных героинь: приторговывающей краденым бомжихи и её постоянной покупательницы, интеллигентной, но бедной материально «сотрудницы» (как именует её автор), попавшей в зависимость от наглой и напористой торговки.
В рассказе неудачное вступление, перегруженное деталями, ни о чём читателю не говорящими. Что за праздник состоялся накануне? – никакого отношения к дальнейшему повествованию он не имеет. Ни «американка» в алом блейзере, ни упомянутая Таня, ни их «хасбенды» далее в сюжете не возникают, поэтому непонятно, зачем они выведены во вступлении.
«Говор, шумон и сверк» – с такой изломанной фразы начинается «Декаданс». Ломаный язык – не единственный недостаток рассказа. Сломанный сюжет, «ломака»-героиня, обломки мыслей у героев... Возникает чувство неловкости за подсмотренный (по воле автора) секс, и это не «обнажёнка» даже, которая не исключает эстетики, а равнодушное взирание на творящееся в кустах. И высокопарные диалоги героев, и внутренние их монологи, сумбурные, не передающие живых чувств, вызывают отторжение.
Рассказ «Золотой свет». Прежнее название: «Золотая комната», кажется, более подходило, ассоциируясь с «золотой клеткой», в которой заперты на какое-то время (на момент фотосъёмки) члены большого семейства, такого гармоничного на общем фото, но только внешне. Сама жизнь, да и характеры, разведут всех по своим углам, и потому такая эмоциональная напряжённость текста. «Золотой свет» – это ностальгия, новый взгляд на прошлое, где «все ещё живы». На мой взгляд, это один из лучших рассказов Галины Щекиной.
Произведения, следующие за «Золотым светом», как под копирку – «плач» о прошедшем. Они все в виде эссе, бессюжетные, наполненные деталями, подробностями быта, воспоминаниями о друзьях и близких, бывших врагах и просто коллегах. Конечно же, это не буквальный "плач", но минорное звучание преобладает. Бесконечный поток сознания – по разным поводам – но в одной тональности. Иногда персонажи названы реальными своими именами, чаще – псевдонимами, но все лица узнаваемы, все одного круга. Автобиографические вещи, своего рода мемуары. Новые посвящения к старым рассказам также приблизили их к мемуарной литературе.
Лучший рассказ – «Ожидание коз», недаром он дал название всему сборнику. Очень удачная иллюстрация, вынесенная на обложку – фото с картины вологодского художника Виктора Подгорного.
О рассказе Г. Щекиной «Ожидание коз» я ранее уже писала, как о психологической прозе с великолепным языком: http://www.proza.ru/2015/10/29/123
У этого же сборника - два соавтора. Несколько рассказов Людмилы Ивастовой. на бытовые, семейные темы, явно отредактированы Галиной Щекиной, их язык близок к "щекинскому", но в них есть жизнеутверждающая интонация. Сёстры-соавторы – как два полюса настроения: минор у одной и мажор (даже сквозь слёзы) – у другой.