Какой человек не хочет быть красивым? Риторический вопрос. А если этому человеку всего шестнадцать лет. И совсем недавно его перевели учиться в женскую школу, где его окружают многочисленные красавицы. До 1955 года мальчики и девочки учились в разных школах, и вдруг происходит объединение школ. Какая тут учёба?
Эта история произошла или в 1955 или в 1956 годах. Прошло столько лет с тех событий, поэтому понятно, что какую-то информацию о том времени я мог и забыть, но главное я помню. Мне хотелось быть красивым, а для этого я был уверен, надо было иметь красивую причёску. В многочисленных парикмахерских за пятнадцать или двадцать копеек всех стригли одинаково: под бокс или полубокс. Эта была какая-то чёлка и выстриженный затылок. Мне такая причёска не нравилась.
Надо заметить, правда в это трудно поверить сейчас, что в те годы у меня были замечательные густые чёрные волосы, просто была шапка волос. Может быть, это было из-за того, что до седьмого класса всех мальчишек стригли наголо, чтобы у нас не заводились вши.
И в это время в Москве происходит знаменательное для тех лет событие: фестиваль французских фильмов. К нам приезжают звёзды французского кино: Жерар Филипп, Ив Монтан, Симона Синьёра. Жан Маре, Даниэль Дарье и ещё много других известных артистов. Не помню каким способом мне удалось достать один билет на фильм «Красное и чёрное» по роману Стендаля, где играли Жерар Филипп и Даниэль Дарье.
Фильм мне очень понравился, но главное в фойе кинотеатра я смог купить буклет, посвящённый этому фестивалю, где были фотографии всех артистов. И тут я обалдел, на фотографии Жана Маре я увидел причёску, о которой всегда мечтал, С левой стороны головы был пробор, а справа был высокий кок, то есть волосы сразу после пробора резко поднимались верх, а затем плавно спускались с другой стороны головы. Это было очень красиво, по крайней мере, я так думал.
Вечером дома я попытался уложить так волосы, но ничего не получалось. Я с этим буклетом пошёл в парикмахерскую, где обычно стригся, и попросил постричь меня, как Жана Маре. Парикмахер посмотрел на меня, как на идиота, и сказал: мы так не стрижём.
Вечером я рассказал эту историю моему старшему брату Мише. Он был старше меня почти на пять лет, и уже учился в строительном институте. В те годы он был для меня абсолютным авторитетом. Он пытался модно одеваться, не смотря на очень скромный бюджет нашей семьи, носить модную причёску. Видимо, он относил себя к модному тогда течению молодёжи, которых называли стилягами. Он посоветовал мне пойти в парикмахерскую, где он стрижётся, правда, стрижка там стоит один рубль.
На следующий день с буклетом я пошёл в парикмахерскую, которую рекомендовал мне брат. Он объяснил мне, что парикмахерская находится на втором этаже гостиницы Метрополь. В зале находится шесть мастеров, и мне надо занять очередь к мастеру по имени Василий Васильевич. Естественно я в то время не знал, что в гостинице останавливаются только иностранцы, и там везде находятся сотрудники КГБ. Как только я вошёл через главный вход в гостиницу, ко мне подошёл молодой человек и вежливо спросил, куда я иду. Пока я дошёл до парикмахерской я несколько раз отвечал на этот вопрос.
Зал, где работали парикмахеры, был очень красивый, всё было в мраморе, на стенах висели огромные зеркала. Я в первый раз видел такую красоту. Я занял очередь к Василию Васильевичу. Это оказался высокий, уже седой мужчина лет шестидесяти в очках и с небольшими усиками. Вообще, если бы я встретил его на улице, я подумал, что это какой-то профессор. Когда я сел в его кресло, он поинтересовался, как меня постричь. Я вынул буклет и показал фотографию Жан Маре. Он внимательно изучил её и сказал: сделаем. И действительно не прошло и тридцати минут, как на меня из зеркала стала смотреть моя физиономия с новой причёской.
Я ходил к Василию Васильевичу все студенческие годы, Он был очень интересным собеседником. Конечно, он был сотрудником комитета государственной безопасности. Постепенно со временем он немножко стал рассказывать о себе. Единственно, что я сейчас помню, это его рассказы, что он стриг Советскую делегацию на Тегеранской и Ялтинской конференциях. Весной 1961 года перед окончанием института я в очередной раз пошёл к нему наводить красоту, но его не было. Мне сказали, что он скоропостижно скончался.
С тех пор прошло больше шестидесяти лет, но я ни разу не изменил той причёски, которую мне делал Василий Васильевич. Всё тот же пробор с левой стороны и всё тот же кок, который правда сейчас состоит всего из нескольких волосинок.