Начинало светать. Воздух стал прохладным и подул ветерок, он как бы прогонял влюбленные сердца с опустевшего сквера. Никита снял свой легкий плащ и накинул его на плечи Саши, подошел к ней со спины и прижался всем телом: «Замерзла? Давай я провожу тебя. Выпьем чаю, и я поеду домой». Саша медленно развернулась и прижалась щекой к его груди, затем она плавно, как самка богомола, начала поднимать голову. Пылающие огнем губы приближались к Никитиным, прядь ее волос лежала на переносице, разделяя поблескивающие глубокие глаза. Сердце Никиты остановилось, он еще не видел этот взгляд, ему казалась, что сейчас он стал первым человеком, которому при жизни позволили краешком глаза заглянуть в рай. Теплое и сладкое дыхание Саши вытеснило утреннюю прохладу, которая раз за разом пыталась остудить разгорающуюся страсть.
Ни тот, ни другой не спешили погрузиться в страстный поцелуй, они ловили и фиксировали каждый момент. Как будто оба понимали, что этот поцелуй больше не повторится, будет второй и третий, но первого больше не будет никогда. Горячие ладони Саши медленно поднимались по груди Никиты, и когда кончики тонких пальцев коснулись его шеи, он ощутил чувство, похожее на прикосновение тарантула. Дыхание перехватило, движения становились хаотичными, хотелось овладеть каждой частичкой Сашиного тела, ощутить все его формы… он то с жадностью прижимал ее к себе, то замедлялся, и плавными движениями изучал ее тело. Саша реагировала на каждое прикосновение и старалась прижаться к Никите так сильно, что казалась еще немного, и они станут одним целым организмом.
Никита опустил руки на Сашины бедра и приподнял ее уверенным плавным движением. Саша подняла ноги и скрестила их за спиной Никиты. И вот только сейчас ребята слились в безумном поцелуе.
В таком положении ребята дошли до Сашиной квартиры. Никита закрыл входную дверь и, улыбаясь, сказал: «Ну, мне пора». Саша с невозмутимым лицом ответила: «Да, ты, Никит, иди…, а вот того страстного мужчину из сквера я, пожалуй, оставлю до утра. И, почему-то, мне кажется, что он не будет сопротивляться». Никита взял Сашу за бедра и поднял так высоко, что ее живот стал на уровне его лица, он прижался к нему губами и сказал: «Саша», - и замолчал. «Что?» - спросила она. «Саша, откуда ты появилась в моей жизни?»
Уже через час простынь была мокрая насквозь, и ребята решили не испытывать на прочность свои организмы, и попить кофе с пирожным. Но потраченная за ночь энергия не восполнилась от скромного завтрака, и они приготовили, не упоминаемое ни одной кулинарной книгой, блюдо из всего того, что смогли найти в холодильнике.
Днем от звонков начал разрываться Сашин телефон: «Никит, ничего не поделать, надо ехать на репетицию». Он вызвал такси, доехал да парковки, где оставил ночью машину, затем забрал Сашу и довез ее до театра.
Никита не спешил домой. Он заехал в магазин за продуктами, потом доехал до мойки. Вдыхая воздух в машине, ему казалось, что все вокруг наполнено запахом Сашиного тела. И может по этой причине он попросил помыть машину только снаружи, потому как в салоне еще оставался аромат ее духов.
Никита медленно ехал по городу под уже привычные треки группы Небесные Трюфели и понимал, что торопиться никуда не стоит. К своим годам он уже научился осознавать, что в жизни нет ничего постоянного, и что чувство, которое он испытывает сейчас, это прекрасный сюрприз, его нужно принять и насладиться им.
Когда вечером он лег на свою пастель, то первый раз за все время ощутил ее чужой и пустой. Никита вспоминал вчерашнюю ночь и с головой укутывался в одеяло, чтобы хоть как-то извлечь из этой теперь уже неуютной постели тепло.
P. S. «Теперь уж точно все изменится», - думал он, но не представлял насколько.
Занавес!