В отличие от пятого «А», с замиранием сердца следившего за отточенным ноготком Эммы Сергеевны, скользящим по журналу в поисках очередной жертвы, Димка Скворцов вызывающе ёрзал на парте, попеременно поднимая то одну, то другую руку. География была его любимым предметом. Дома стены комнаты у него были завешаны географическими картами всех мастей и расцветок.
Ему ничего не стоило с указкой в руках окунуться в ледяные воды Сахалинского залива, рыбкой проскользнуть проливом Лаперуза, переплыть Охотское море и одним махом рвануть от опостылевших школьных будней на бескрайние просторы Тихого океана. Только, к великой досаде, к доске его вызывали крайне редко. И виной тому были уши, дерзко торчащие на украшенной рыжей шевелюрой голове. Стоило ему взять указку, как они, предательски дрогнув, начинали дёргаться и шевелиться в такт его темпераментному ответу.
Одноклассники, с нетерпением ожидавшие выхода Димки, затихали в предвкушении долгожданного веселья и привычно заходились в безудержном смехе, стоило его ушам начать представление. Эмма Сергеевна считала, что Скворцов нарочно шевелит ушами, чтобы досадить ей и сорвать урок. Не вникая в суть ответа, географичка ставила ему очередной незаслуженный «неуд» и выдворяла несносного «рыжего скомороха» за дверь.
Вот такая история с географией.
На этот раз, стоя у доски, Димка представлял, как бесстрашно сплавляется по могучей реке Лене. Но стоило ему лишь на мгновение отвлечься от темы и с азартом начать повествовать о могучем Верхоянском хребте, как его уши, не выдержав высоковольтного напряжения, стали с треском вращаться.
Прямо с урока он был отправлен домой с чётким указанием: завтра явиться с отцом к директору.
У выхода из школы его перехватил охранник.
— Скворцов, а ну срочно беги к Павлу Семёновичу! — передал он распоряжение директора.
Димка попытался объяснить, что в классе его держат за клоуна, а не за старика Хоттабыча. И даже если он сейчас выдерет из своей головы клок волос, ковёр-самолёт не появится, и перенести отца в директорский кабинет ему не удастся. Завтра тот предстанет перед Павлом Семёновичем в назначенное время безо всякого волшебства – за милую душу. А пока…
Но страж порядка был неумолим и отвёл без вины виноватого нарушителя дисциплины прямо в начальственный кабинет.
Скворцов с места в карьер завёл песню о злосчастных ушах, но был остановлен директором на полуслове.
— Слышал я эту историю. Знакомься. Это… — он указал рукой на мужчину, округлое лицо которого обрамляли чёрные волосы до плеч.
— Думаю, мальчик и сам меня узнал, — перебил Павла Семёновича круглолицый.
— Узнал! — обрадовался Димка. — Это же вы ведёте шоу: «Обо всём и ни о чём». Классно! Завтра расскажу ребятам! Только не поверят… Можно с вами сфоткаться? — он полез в карман за мобильником.
— Можно. Только позже. Знаешь, я ещё работаю режиссёром в детском киножурнале «Ералаш». Павел Семёнович порекомендовал тебя как творчески одарённую личность.
— Вау! — выкликнул Димка.
— Скворцов, — одёрнул его директор, — веди себя прилично…
— Нет, нет, — снова перебил его режиссёр, — естественное проявление чувств как раз то, что нужно.
— Вам виднее, Сергей Сергеевич, — пожал плечами директор.
— Можете называть меня Сержем. На телевидении меня все так зовут. Так, пожалуй, более демократично.
Директор выдавил из себя кислую улыбку, но промолчал. А Серж подошёл к Димке и, слегка приобняв его за плечи, доверительно спросил:
— Хочешь сниматься в кино?
— Ещё бы! А что для этого нужно?
— Сейчас поедем на студию, там всё узнаешь. Я заберу мальчика с собой? — обратился он к директору.
Тот кивнул.
На студии Димку сразу водрузили на невысокий постамент в центре павильона и попросили что-нибудь прочесть. Можно басню из школьной программы.
Басню…
Он впал в лёгкий ступор. Если бы попросили рассказать, сколько низменностей и возвышенностей преодолевает река Волга, прежде чем впасть в Каспийское море – это он запросто. А басни и стихотворения он забывал на второй день после прочтения. На раздумья времени не было. Киношники подождут-подождут и турнут его с пьедестала.
Димка, мысленно махнув на всё рукой, понёс такую околесицу, хоть святых выноси.
— Вороне где-то бог послал кусочек сыру…
Кто-то попытался его остановить, вернуть к первым строчкам бессмертного текста: «Уж сколько раз твердили миру…», но Серж доброжелательно кивнул мальчишке:
— Дерзай.
— На ель ворона взгромоздясь, позавтракать было совсем уж собралась, да призадумалась… очки ж во рту держала, ворона к старости слаба глазами стала…
По павильону прокатился смешок. Но Скворцов уже ничего не слышал. Он лихорадочно вспоминал текст.
— На ту беду лиса близёхонько бежала. Лисица видит сыр, лисицу сыр пленил… Спой, светик, не стыдись, при красоте такой и петь ты мастерица…
До него донёсся сдавленный смехом шёпот Сержа:
— В мальчишке что-то есть…
А Димка продолжал тараторить:
— И тот дурак, кто слушает людских всех врак. Всё про очки лишь мне налгали, а проку на волос нет в них, о камень так хватила их, что только брызги засверкали… — он застыл на мгновение и рванул финишную ленточку. — Ворона каркнула во всё воронье горло. Сыр выпал, с ним была плутовка такова!
Хохот был ему наградой.
— А можешь изобразить собачку? — попросил Серж.
— Да хоть динозаврика!
Димка встал на четвереньки, прикрыл глаза и для полноты ощущения оглушительно гавкнул. Сладко потянулся всем телом, хорошенько встряхнулся, почесал правой рукой, то есть правой лапой, за ухом. Пригляделся и увидел под столом, за которым сидели киношники, сумку.
Он задёргал носом, словно принюхиваясь, затем плотоядно заурчал и на животе пополз к вожделенному предмету. Возле стола он на мгновение замер, привстал, изобразив, как ему показалось, самую настоящую охотничью стойку, ринулся под стол, схватил сумку зубами и помчался прочь, не разбирая дороги.
Его перехватили. Опять поставили на возвышение, а Серж восторженно хлопнул по плечу:
— Отлично! То, что надо. Сейчас раздастся барабанная дробь, и ты исполнишь свой коронный номер: уши в свободном полёте.
Димка замялся и, опустив глаза, уставился на носки своих ботинок.
— Аллё… чего же ты? Так лихо собаку изобразил, а тут застеснялся, как красная девица. — Серж за подбородок поднял голову мальчишки. — Мне в школе говорили, что ты своими ушами лучше любого клоуна можешь завести аудиторию. Начинай, не тяни время. Оно здесь дорого стоит.
— Я не могу, — смущённо сказал Скворцов. — У меня почему-то только на уроках географии с ушами такой казус случается.
— Без вопросов! — воскликнул Серж. — А ну-ка, поведай нам, где находится остров Мадагаскар и как там умудряется выживать народ в отрыве от мировой цивилизации?
— Про это мы даже в географическом кружке ещё не проходили, – опешил Димка.
— А про что же вы проходили?
—… Про Восточно-Европейскую равнину.
— Шпарь про равнину!
И Димка начал шпарить. Родные уши его не подвели. Вот так он сыграл самого себя в киносюжете «Ералаша» – «История с географией». И стал участником «Шоу ушастых вундеркиндов!»
Правда, ненадолго. После байдарочного похода с ребятами из географического кружка по Москве–реке, его уши неожиданно присмирели и стали вести себя подобающим образом.