1700 километров по заснеженным окраинам Алтая. Путевые заметки.
Публицистика.
Картинка Тринадцатая: … Пошёл движнячок…
Проснулся с солнышком – благо то, что рассветы в декабре на Алтае не ранние – в девятом часу. Погода с утра баловала лёгким морозцем градусов в пять, не более. На улице кто-то старательно ширкал лопатой, похоже расчищая выпавший за прошедший день снег.
Выглянув убедился: так и есть – мой вчерашний знакомый дедок уже очистил добрую половину парковочной площадки.
Гай встретил как всегда восторженно – видать соскучился за ночь, да и мне без него порой грустно – родная всё ж душа – верный друг и попутчик!
Надо отогнать машину в сторонку, чтобы не мешала. Включил зажигание, прогрел принудительно свечи накаливания. Стартер бодро замолотил движком, но тот заводится не хотел. Не то, чтобы категорично не хотел и совсем. Нет! «Схватил» пару раз тройкой цилиндров выбросив из выхлопной трубы колечко дыма и снова молчит.
Непорядок, видать проблема в топливе. Залез под капот – так оно и есть! Насос подкачки продавить рукой силёнок не хватает – загустела солярка – летнюю друг - товарищ втюхал.
Полез искать газовую горелку по сумарям. Газ – хвалёная зимняя бутано - пропановая смесь из Поднебесной – тоже гореть не хотела, замёрзла.
Напутано как-то стало в сегодняшней нашей «рашенской» действительности.
Летнее топливо мало того, что продали под маркой и по цене зимнего, то же «фуфло» и в баллонах газовых. Случись перемёрзнет в дороге и отогреть нечем!
Гай, обследовав окрестности уже позавтракал, пора и мне перекусить. Горелку предусмотрительно прихватил в тепло – авось поможет.
На всё– про всё ушёл час времени. И перекусил, и наползался под машиной отогревая топливо провод, благо японцы стальные трубки ставят, а не как иные умники автопрома – пластмассовые.
Не с первого и не с третьего раза, но «забухтел» крузачок! Пора и в путь. Скидать пожитки дело скорое.
Прощаясь, угостил смотрителя подвернувшейся под руку маринованной под шашлык бараньей ногой – пусть добрый человек полакомится, да и мне одному не до мангалов.
Дорога по светлу не то, что в потёмках – и короче, и ровнее. Через десяток минут уже показалась гладь водоёма – теперь остаётся определиться: на что и как рыбачить и где остановиться на ночлег.
Приятели, что бывали не раз на озере рассказывали, что южным берегом, в пределах видимости деревеньки Харитоново есть пара кемпингов. Сервис не сказать ахти какой, но переночевать можно. И действительно, не обманули! Деревенька показалась, а вот и домики, вдоль береговой линии рядком стоят.
Свернул к строениям дальней базы, не прельстившись невесть как оказавшимся на берегу железнодорожным вагоном, приспособленным под ночлежку.
Машину оставил у ворот, решив провести разведку местности. База – как база. Пяток жилых вагончиков, что встречаются без числа на просторах необъятной страны, где нет нужды и возможности возводить капитальные постройки, домик сторожа, рыбацкие баркасы с осени нашедшие причал на пологом берегу, парочка снегоходов, там и тут озабоченно снующие люди, похоже члены рыболовной артели, приписанной к этой же базе, мордатый настороженный дядька с бляхой рыбнадзора на фуфайке, чей УАЗик-буханка припаркован у ворот.
Кипит-побулькивает жизнь. Никому нет дела до вновь прибывшего.
Ан, нет! Вот и главный распорядитель похоже, навстречу. Здороваемся. Расселиться? – Не вопрос! Пятьсот «рэ» и на сутки койка в моём распоряжении.
Спорить не стал, хотя наслышан был про ценник подешевле, в три сотки, с полтинником. Хотелось уже скорее на лёд, да подёргать за гениталии рыбацкое счастье. Не до торга, да и ночевать на соседней базе в промёрзлом пустом вагоне на деревянной лавке – перспектива не из радостных.
Машину можно подогнать прямо к крыльцу – уже плюс. До рыбалки – рукой подать – вон они горемычные, метрах в трёхстах посиживают, даже руками не машут – безклёвье.
Не хочет ловиться рыбка – хоть тресни! Перепад погоды с оттепели со снегопадом до мороза с безоблачным небушком, а с ним и скачок атмосферного давления для обитателей водоёмов криз!
Получив ключи, сразу рассчитываться за ночлег не стал. Возражений не последовало – уже хорошо, ведь как известно, что нет ничего дешевле оплаченной услуги. А заверение в том, что в домике тепло может быть не более, чем заверением. Простучать зубами ночь о железный панцирь кроватной сетки в планы мои не входило.
Идти пешком было ленно, да и бросать авто без пригляда вовсе не хотелось – поехал берегом, поближе к рыбалке.
На лёд выезжать запрещено, недаром толстомордый с бляхой и биноклем на шее от берега не отходит, да «снежики» под «парами» стоят – сразу опротоколят от трёх до четырёх с половиною тысяч рубликов.
Запрет для техники ближе чем на пятьдесят метров к озёрам приближаться, к реке на двести метров, а к морю на все пятьсот!
Может оно и правильно, но вот незадача! Оставь имущество в поле, а снасти, лодки, моторы неси на горбу к берегу? Где-то это оправдано, а где-то… Дурь сплошная, особенно у нас, в Сибири, где влияние человека на природу не так-то и велико. Ты лучше по берегам бегай, воспитывай рублём засранцев мусор горами после отдыха оставляющих – вот тогда и польза будет, а так – одно вредительство!
Бурлит недовольное рыболовное сообщество – в миллионы голосов петиции собирает – толку пока мало. Не тащит на своей горбушке поклажу наш Президент, когда на рыбалку едет.
Закинув за спину рыболовный ящик, ещё советских времён производства чкаловского завода – того самого, что крылья родины клепал, уложив в саночки бур и подстилку для Гая, подался осваивать водоём.
Как старый опер, издавна усвоивший то, что грамотно проведённый разведывательный опрос – половина успеха, с него и начал.
Мужичонка, к которому я тихонько приблизился, чтобы не шуметь, заблаговременно оставив пожитки в сторонке, возраста был примерно моего и не прочь был поговорить – рыба всё равно клевать не хотела. Местный, с Харитоново. Сранья тронуло чуток – потом перестало. Рыбачит каждый день. Клевало вчера до обеда и возможно завтра, либо тогда, когда нас на рыбалке не будет. Посмеялись над старой истиной. Зовут Евгением. Работы в селе нет, вот и промышляет рыбкой – сдаёт на местный завод по пятьдесят рублей за кило. Пять-шесть килограммов ловит в день – всё какой-никакой доход.
Работал вахтой на северах, да вот незадача: приболел, как уже полгода. Отстал от бригады, а жить-то надо. До пенсии ещё полных два года, если дотянет, в «ящик» не загремит.
Пока вели разговоры была пара-тройка поклёвок, из которых одна оказалась удачной – на крючке затрепыхался мерный окунёк- стограммовик.
Пора и мне буриться.
Десяток лунок на двухстах квадратных метрах озера дались легко. Лёд чистый и звонкий. Ножи спортивного восьмидесятимиллиметрового снаряда наточены отменно.
Давно отошёл от буров большего диаметра и толстых лесок – нет на мормышку такой рыбы в водоёмах, чтобы в лунку не проходила, а пыхтеть лёд кроша – удел молодых, да горячих.
Побегав по водоёму в поисках полосатиков с часок-полтора, набурившись вволю в актив записал полтора десятка хвостов.
Не густо для озера, про которое рыболовные легенды слагают, ох и не густо!
За чайком выяснилось, что Женька родом с Ельцовки, той что на границе с Кузбассом – почти, что земляк! На оживлённые разговоры подошёл мужичок – тоже местный, Игорем величают. Разговорившись выяснили, что поклёвывает в этом месте «неважнецко», а вот за мысом, что в пяти километрах от деревни, там такие окунищщщщиии!
Но проблема одна: как добраться – не всякая техника дойдёт –подмело, завьюжило. Хотя рыбаки и продираются на УАЗках.
Хааа. Что там УАЗка! Есть на чём доехать, Зелёная Хромая враз домчит!
На том и сговорились: С утреца, поране быть в деревне. А чтобы не плутать в потёмках домишко Женькин, куда подъехать, сейчас покажут.
На базу вернулся к потёмкам. Смотрителя на месте не застал, но сторож предупреждён, что единственный постоялец должон приехать.
Разместились с Гаем. В помещении дубак отменный – только-то пар со рта не идёт. Потыкал – покрутил ручки электрообогревателей – тепла не прибавилось, давай названивать «дирехтору». Кое-как совладали сообща – затеплились приборы.
Поужинать решили в тепле – сторож пригласил к себе. С мороза в жарко натопленной избушке было хо-ро-шо.
Атмосферу душевной теплоты поддерживала искрящаяся в серебре имбирная. Сторож, вполне словоохотливый малой, оказался собеседником интересным и даже чуток болтливым и вскоре выяснилось, что владельцем базы является мой старинный приятель-сослуживец Володя. Мужичонка по жизни практичный. Из тех, что в народе зовутся «рыло с глазом» и в то время, когда основная часть служивых караулила народное добро он потихонечку помогал растаскивать. За что и поплатился.
После третей стопки нашёлся и телефон приятеля – названивать принялись, здороваться.
Разошлись уже за полночь. Гая забрал с собой – всё теплее будет.