(начало здесь http://www.proza.ru/2019/02/13/405 )
Этот день был богат на сюрпризы.
И настроение менялось, как пульс при аритмии.
Услышанное с утра сообщение о ресторане будоражило воображение.
Гуляя по улицам, Люда подходила к дверям, и мысленно входила в каждый, оказавшийся на пути.
Массивные двери, швейцары в ливреях, таинственность дорогой тишины...
Нашей героине ещё ни разу не приходилось там бывать. Более того, в своём родном городе она и к дверям такого заведения подойти не смела.
В столице она как-то сразу почувствовала себя старше. Наверное, причина была в новизне и отсутствии контроля со стороны мамы и бабушки.
Состояние внутренней свободы настолько разбудило фантазию, вскормленную отечественным и зарубежным кинематографом, что картинки с красотками, танцующими кан-кан мелькали в глубине затемнённых окон, нарядные цыгане (опять они) кружились и кружились меж столов, а современные парочки влюблённых двигались в ритме вальса, танго или модного тогда твиста.
Мысли о столах, увиденных в кино, вытащили из запасников памяти несколько полотен на выбор: от ломящихся от блюд и напитков до совсем скромных, почти пустых...
Люда вспомнила, что в каком-то французском фильме герой весь вечер просидел с бутылкой пива, а её любимая Анни Жирардо вообще пила минеральную воду, или наша Фрося Бурлакова – шесть стаканов чаю.
То есть опыт какой-то у нашей героини был, пусть и чисто теоретический...
В шесть часов она стояла в своём лучшем тёмно-зелёном платье, надушенная духами «Быть может» (настоящими, между прочим).
Правда, часом ранее пережив почти шок от предполагаемой потери обоняния, она нюхала купленный у цыганок пузырёк с жидкостью, весьма отдалённо напоминавшей польские духи.
- Тамила, – обратилась она к племяннице, вернувшейся к тому времени из школы, – понюхай ты, пожалуйста.
- Да я вообще никакого запаха не чувствую... У меня после гриппа уже один раз такое было. Теряла обоняние, потом прошло, – «успокоила» она студентку.
Люда вдыхала то одной ноздрёй, то другой, но едва уловимый аромат ничего, кроме досады, не вызывал.
Она уже успела расстроиться, когда пришла Майя.
– Не переживай! Сейчас всё исправим! – С этими словами Майя вручила Люде свёрток, внутри которого был яркий шёлковый платок и настоящие духи «Быть может». – Хотела подарить перед отъездом, но, по-моему, сейчас – самое время.
Выяснилось, что цена пузырька с ароматом праздника была всего 1 рубль 20 копеек. С помощью Майи он смог вернуть нашей героине и нюх и вкус к жизни.
Бакинцы появились в начале седьмого. Оказывается, они уже заехали в гостиницу, где оставили вещи Хефиза.
Брат и сестра были почти одного роста: среднего для девушки и невысокого для мужчины. Они и внешне были похожи: темноволосые, загорелые, с красивыми улыбками и сверкающими карими глазами.
Софочка оказалась милой деликатной девушкой с приятными манерами. Она всё делала легко и изящно, без всякой суеты: вытаскивала ли сувениры для хозяйки из своей сумки, вручала ли подарки Тамиле от папы, доставала ли кримпленовый элегантный костюм, в который быстро переоделась в спальной, завязывала ли модный платок на голове – во всех движениях сквозила грация молодой «девушки из хорошей семьи».
У Хефиза оказался изумительный бархатный баритон, который завораживал с первого «Здравствуйте!». А едва заметный акцент добавлял некую загадочность.
Такой голос хотелось слушать и слушать.
А на Софочку смотреть и смотреть.
Когда Хефиз попытался помочь Люде надеть пальто, студентка, тушуясь от внимания и галантных манер взрослого геолога, никак не могла попасть в рукава.
Всё-таки Москва — необыкновенный город. Здесь и гости с такими необычными именами, профессиями и манерами.
Люда и в гостей влюбилась, как в Москву, – с первого взгляда. Иначе у неё тогда не получалось. Время было особенное: чудеса случались по нескольку за день.
Майя расспрашивала гостей о новостях Сумгаита, о Веничке, о каких-то общих знакомых. Так незаметно все пятеро доехали до телебашни Останкино.
Люда стала уже думать, что Майя забыла о ресторане, и повела их всех на очередную экскурсию, когда услышала название «Седьмое небо».
Об этом она и мечтать не смела. Чтобы первый ресторан в своей жизни — и сразу на «Седьмое небо»!
«Серебряный зал» встретил негромкой лёгкой музыкой, источник которой Люда не увидела.
Услужливый официант проводил к одному из столиков, стоящих у панорамных окон. Вращение зала совсем не ощущалось. И только спустя какое-то время Люда заметила, что картинка за окном с медленной скоростью меняется.
Ночной город с высоты птичьего полёта выглядел нереальным. Люде всё время казалось, что это происходит не с ней, а с какой-то хорошо знакомой героиней кино.
Причём не в Советском Союзе, а где-то за границей. Просто фильм хорошо дублирован, вот поэтому все и говорят по-русски...
Входной билет в этот ресторан, который оплачивался в кассе, где его приобретали, включал в себя определенный набор блюд: бутерброды с икрой, салат, второе, десерт. И стоило это недёшево. Всё остальное заказывалось непосредственно официанту.
- Софа, что там у тебя завалялось в сумочке? – обратился Хефиз к сестре. И она тут же вытащила бутылку марочного азербайджанского коньяка. – Майя ханум, как гость, я настаиваю на этом напитке.
- Конечно, конечно, Хефиз. Но только чуть позже. Пока, Софочка, пусть эта бутылка полежит у тебя. Сейчас мы закажем по пятьдесят грамм здешнего коньяка, а потом будем пить свой.
Хефиз с Майей изучали меню, что-то заказывали, а Люда разглядев принесённый официантом буклет и выяснив, что, кроме Серебряного зала, есть ещё и Бронзовый, и Золотой, смотрела уже в окно, восхищаясь вместе с Тамиллой и Софочкой красотой открывающегося вида. Тамилла пыталась показать какие-то известные здания, но вечерняя иллюминация не позволяла узнать их с такой высоты.
(Продолжение возможно)