*
держась за руки, мы вступили в иссиня-красный круг огня, и все одежды в нем сгорели, и пламя обнажило нас... и мы стояли в пепелище — из прошлых мелочных обид — наги, чисты и сердцем ясны — и понимали, что теперь — ничто нас боле не заденет, не оскорбит и не убьет, недосягаемы для мира, стоим мы в световом кругу.
*
я в одеяле твоих рук, я здесь, твоя, и этот час — как вечность, Иаковом ты выслужил меня — мы заплатили за свою беспечность... мы кинули друг друга в омут быта, наивно рассудив, что все — проходит, мы окружали жизнь избытком — покоя, мира, пораженной воли... как в коконе прожили эти годы — и отрицали высшее насущным, и глупо думали, что можно — когда-нибудь не быть друг с другом. но это время стоило минуты, той самой... — внутри которой ты взглянул в меня, и мир расшибся о сладчайшую безмолвность, открывшую нам тайну бытия...
*
а после... после... узнаванье — и смятость друг об друга тел, и в унисон неровное дыханье, и счастья — все сносящий смерч, и ласка — та, с которой сердце ломит, и без которой не вздохнуть, и боль от истовых касаний — бесстыдно жарких, лютых, наглых — под моим сладостным тобой...
*
во мне плещется нежность, я полна тихой радости, не могу говорить — только трогать... и снова, и снова, и снова — как будто впервые тебя — любить. ты мой, я твоя — это рок или данность, неважно! ты душа моя — сильная, страстная... мое на земле этой божие царствие, моя неизбежность... — святое причастие.