Я имею многолетнюю привычку пробуждаться и вставать рано. От сна к бодрствованию перехожу быстро, без ощущения вялости и дискомфорта. Хотя, мне кажется, так было не всегда. Это именно привычка, а она, как известно, «вторая натура». Оптимальной продолжительностью своего сна считаю 6 часов, но без ущерба для работоспособности могу спать по 5 и 4 часа. Для меня не существует такого понятия как бессонница. Валяться в постели и ждать, ужасно страдая, когда придёт вожделенный сон, не в моих правилах. Если не спится, то встаю и занимаюсь полезными для себя и общества делами.
Очень ценю свободное время утренних часов. Это необходимое личное и желанное время, которым можно воспользоваться для творчества и самосовершенствования. Регулярно, почти каждое утро, до работы, многие годы совершал утренние пробежки, делаю это и теперь. По моим подсчётам, общее расстояние преодолённое мною, равно 130000 километров. Это длина в три с лишним экватора нашей планеты. Вот и тогда, чуть более10 лет тому назад, в 5-30 утра я прогрел машину и выехал к месту своей тренировки. Был апрель, и дневное солнце хорошо растапливало снег. К утру он подмерзал и образовывался крепкий наст, вполне надёжно державший человека среднего веса.
В это время года я предпочитал бегать по снегу, поскольку дорожная колея была укатанной и заледеневшей. Бег в таких условиях травмоопасен. Кроме того, в последние годы значительно увеличился поток автомобильного транспорта. Не все водители ведут себя на дороге осторожно. Среди них нередко встречаются «недоумки» в состоянии глубокого похмелья или опьянения. Есть шофёры невнимательные, а порой, люди жестокие. Одного моего знакомого, ехавшего на велосипеде по обочине дороги, сбила машина. Вместо оказания помощи, человека с тяжёлым сотрясением мозга оттащили умирать в придорожные кусты. Он чудом выжил, но потерял память и не смог вспомнить ни лица, ни номера автомобиля этого мерзавца. Невольно, иной раз, думаешь, что жизнь наша – бесконечная борьба за выживание.
В движении – жизнь. Впрочем, движение часто понимается в узком смысле, как двигательная активность. Во время бега, на который затрачивается мною от 1,5 до 2,5 часов в день, я сочиняю стихи, продумываю тексты лекций и публичных выступлений, обдумываю конкретные жизненные проблемы. В процессе бега несколько повышается артериальное давление (после тренировки всегда снижается), увеличивается частота сердечных сокращений, что, в совокупности, приводит к увеличению кровотока через мозг, мышцы и другие жизненно-важные органы.
Время, которого нет (есть движения, их сравнительные качественные и физические параметры), бежит неумолимо. Хочется же в свои годы, почти, без малого, в 70, сохранить высокую работоспособность, силу и выносливость, отодвинув предел, за которым возникает старческая немощь. Однажды ко мне на поликлинический приём пришёл мужчина атлетического телосложения на вид лет 60. На мой вопрос о том, что его беспокоит, он ответил: «Ничего». Оказалось, он пришёл проверить своё здоровье с профилактической целью. Такую физическую культуру не часто встретишь в медицинской практике. После обследования выяснилось, что здоровье его замечательное. Об этом я собирался сделать учётную запись в его амбулаторной карте, которую передала мне медицинская сестра.
Однако я обратил внимание на отметку в карте о дате рождения посетителя, которая никак не соответствовала его биологическому возрасту. Сестра, однако, подтвердила возраст человека. Она убедительно аргументировала свою правоту тем, что это дедушка Чепуштанов, её сосед, которому в настоящий момент, на самом деле, 90 лет. Не было предела моему удивлению и восхищению. Его жизнь недавно омрачило только одно обстоятельство: он недавно похоронил свою старушку. Он сказал мне: «Я бы, конечно, женился, но спутница жизни должна быть моложе меня лет на 35-40. Я бы хотел, чтобы она сопровождала меня в ежедневных прогулках на лыжах (по 10 км). Да и признаться не стыдно – я ещё по женскому делу могу». Между прочим, никогда не пил и не курил старичок, вот и прожил, считай, две человеческих жизни. Жил и жизни радовался. Чем больше биологическая система работает, тем дольше она живёт.
Вот так каждый раз на тренировке: мысли текут свободно, цепляются одна за другую. Мышление – это же ассоциативный процесс. Что вижу, о том и «пою». Бегу с энтузиазмом, со средней скоростью 9-10 км/час. Наст держит хорошо, а проваливается изредка. Есть такое у физкультурников понятие – «мышечная радость». Такой феномен возникает только у регулярно тренирующихся физкультурников. Американские врачи - психофизиологи доказали, что у бегунов в крови определяется количество эндорфинов (гормонов хорошего настроения) значительно большее, чем у физически малоактивных людей. Это же гормоны радости, физического и психического комфорта, гормоны удовольствия и счастья. Мышцы от радости «поют», дышится легко, свободно, с удовольствием.
Примерно рассчитываю расстояние (объём тренировки) – 1 час в одну сторону вдоль нитки нефтепровода около нефтеперекачивающей станции НПС «Мостовая». Туда и обратно – примерно, 20 - 25 км в зависимости от обстоятельств. Пробегаю высоковольтную просеку. Где-то вдалеке, ориентировочно километра за два вижу маленькие силуэты собак и слабый, издалека, лай. Там, за развалинами корпусов Сылвенской птицефабрики обретается стая одичавших собак. Я уже однажды видел их поблизости. Собаки крупные, нахальные. На дорогу с интенсивным автомобильным движением они тогда выйти не решились. А тут расстояние большое, вряд ли они меня заметили.
Жаль, что развалили птицефабрику. Мощное было промышленное предприятие. Вся инфраструктура посёлка Сылва: все дома, магазины, школа, детские сады, аптека и дом культуры были построены на её средства. Крепкий был руководитель у птичьей фабрики – Рангулов М.Б. Под его руководством птицефабрика поднялась быстро и стала давать большой объём продукции. Максиму Борисовичу за трудовые заслуги дали орден Ленина. Приехала как-то даже американская делегация перенять уникальный опыт. Сам видел, с каким воодушевлением и самоотдачей руководил фабрикой этот уважаемый человек.
Я так думаю: произошёл рейдерский захват предприятия. Пришли к власти жулики, воры и бандиты. Они и разрушили великую страну. Мой брат, Силин Сергей Васильевич, член союза писателей г. Москва, работал тогда в одном из центральных профсоюзных изданий. Он приехал в посёлок в надежде собрать материал о событиях, происходящих вокруг птицефабрики. Я спросил у Максима Борисовича, сможет ли он дать ему интервью. Бывший директор ответил категорическим отказом. Он сказал: «В стране изменилась экономическая и политическая ситуация. Ничего поправить уже нельзя».
Я заканчивал тренировку. Был уже на середине заброшенного поля, как вдруг, совсем близко услышал собачий лай. На опушке леса появилась стая одичавших собак, прибежавшая с территории птицефабрики. Они во весь опор мчались вслед за крупным вожаком в мою сторону. Стало ясно, объектом травли был я. Я ускорил бег, стремясь как можно скорее добраться до противоположной опушки леса, чтобы взобраться на ближайшее дерево, но злобные псы бежали быстрей. Нужно было мгновенно принять спасительное решение. Страха не было. Голова работала ясно и чётко. Мгновенно пролетали различные варианты возможного спасения.
Я зацепился за один, который, в итоге, и спас мне жизнь. Мне вспомнилось африканское племя Масаи, которое использовало вариант психической атаки на царя зверей – льва. Трое бесстрашных, высоких, сильных и мужественных людей, презирающих смерть, с копьями, своей решительностью, смелостью, наглостью даже, отгоняли от только что убитой добычи прайд львов. Ошарашенные таким мощным психическим напором львы уступали на какое-то время этим отчаянным охотникам свою добычу. Такая тактика самозащиты была моим единственным вариантом спасения.
Я резко повернулся, нагнулся, отломил тонкий ивовый прутик, со свирепым видом и страшным криком бросился навстречу вожаку. Я думал, что ему мало не покажется. Я засуну ему в пасть шубенку как можно глубже, правой рукой с ключом зажигания постараюсь выколоть ему глаза, а дальше буду действовать по обстоятельствам. Я был, по-видимому, очень страшен. Это был тот случай, когда мне пришлось проявить в себе всё то звериное начало, которое находится в человеке в глубоко запрятанном виде. Может быть, читатель не поверит мне, если я скажу, что не испытывал страха и отчаяния. Напротив, я чувствовал необыкновенный прилив сил, азарт, веселье даже. За несколько мгновений до схватки в моей голове звучали слова великого поэта А.С Пушкина: «Есть упоение в бою ….… Всё-всё, что гибелью грозит, для сердца смертного таит, неизъяснимы наслаждения».
Если и случаются в жизни чудеса, то за каждым таким чудом стоит огромное психо-эмоциональное напряжение и большой труд. Вожак стаи, опешивший и никак не ожидавший такой мощной психической атаки, внезапно затормозил всеми четырьмя лапами, резко отскочил назад и, повернувшись ко мне спиной, стал резво набирать скорость, увлекая за собой опасную, но трусливую собачью свору. А я, слабый и беззащитный перед острыми зубами, потерявший в своей социальной жизни важные для жизни звериные навыки человек, в очередной раз отгонял от себя с большим позором для неё свою собственную смерть. Я счастлив тем, что твёрдо знаю: «ЕСТЬ УПОЕНИЕ В БОЮ».