Молодой месяц робко высунулся из-за серого облака, серебряным лучом подсветил верхушки огромных черных елей, превратил в жемчужины росинки на старом барбарисе, пробежал на цыпочках по ряби на черном прудике, да и увяз в мохнатой тени кипариса.
- Ф-у-ух! Ух ты! - ухнул в чаще филин и тяжелыми взмахами через все небо перелетел в дальний лес.
От этого грубого окрика месяц вздрогнул, обиженно задрожал и скрылся в своем облаке. Теперь сверху на землю взирали только миллиарды холодных паучьих глаз звездной июльской ночи.
Я передернула плечами. В последний раз затянулась и затушила окурок.
Как неприятно находиться одной на даче ночью. Здесь, на крылечке нашего маленького дачного домика, было не так страшно – из-за двери доносилось бормотание телевизора, из окон на дорожку падал уютный свет, мерно капала в ведро вода из кухонного слива. Я вздохнула – как ни оттягивай этот момент, но вот он и настал. Пора было укладываться спать. Но перед этим… Перед этим мне предстояло совершить небольшое путешествие в самый маленький домик на участке. Путь пролегал вдоль сетчатого забора, за которым во тьме шепталась ольха с орешником, а молодые елочки подкрадывались все ближе и ближе к участку и уже просунули колючие пальчики сквозь ячейки рабицы, а самая нахальная закинула мохнатую лапу через забор.
Теперь я пожалела о том, как благородно отказалась от дежурства дочери до завтрашнего утра, когда на дачу должен был вернуться из города муж. Провожая ее, я снисходительно вспоминала свои прошлогодние дачные страхи и заверила, что под охраной нашего кота Кузи могу запросто жить здесь одна хоть неделю.
Ну, правда же – взрослая тетка, а боится оставаться одна ночью на даче. Позор!
Ладно. Вот выкурю еще одну сигаретку для храбрости и пойду! Окурок зашипел в пепельнице, словно нежное шуршание кисточки о литавры. Подумалось — подходящее начало для музыкального произведения о каком-нибудь таинственном мрачном происшествии.
Все… Иду.
Шагнула из освещенного крыльца в темноту, как в воду. Постояла. Нащупала ногой ступеньку, осторожно спустилась на дорожку. Здесь телевизионного речитатива почти не было слышно, зато стала хорошо различима полифония лесных ночных звуков. Вот стрекочет ночная цикада. Это основная музыкальная тема. Ритм задает утробное лягушачье кваканье. В этом году лягушек не так много, как в прошлом, но все же… Вот пробежал ветерок – словно легкие пальчики сыграли гамму от второй до четвертой октавы. Пискнула сквозь сон какая-то пичужка – дзынькнула острая ля-бемоль. Все стихло… Анданте... Пьяно…
Вдруг скрипнула дверь в домике – аджитато - волнение, нарастающая тревога… КТО ЭТО? Дверь медленно растворилась, на крыльцо змейкой бесшумно проскользнул серый пушистый чулочек. Это мой Кузька! Он научился открывать входную дверь, а вот закрывать не научился.
Я осторожно вернулась (терция), притворила дверь (еще одна терция) и снова шагнула во тьму, словно в мягкую прохладу ночной реки. Рондо…
Медленно и осторожно переступала я вдоль забора. Этот фоновый легкий шелест, мягкая минорная соль от вибрации металла забора, глубокое буль (фа контр-октавы) в пруду справа однозначно указывало на серо-синеватую тональность ми бемоль мажор. Тело мое так остро распознавало альтерации ладов не только посредством слуха, но и осязательно, что я уже ощущала себя сверхчувствительным камертоном, отзывающимся каждому слышимому и неслышимому колебанию пространства.
Я дошла. Осталось открыть дверь, нащупать справа выключатель, зажечь свет и шагнуть на безопасный островок маленького строения. Я настежь распахнула дверь, нащупала правой рукой выключатель и…
Мой короткий вопль пронзил тишину высокой ля второй октавы. Крещендо!!!
На моей правой руке сидел паук-косиножка!
Стакатто вдоль забора, аккорд с нижней ступени на крыльцо - , кон форца полотенце с веревки, и низкое контрабассное пиццикато полотенцем по собственной руке!
Когда цветные круги в глазах разбежались и я смогла дышать, до меня дошло осознание полного провала операции «Ночной туалет». Эти дурацкие косиножки облюбовали наш сортирчик. Обычно, муж вечером обметал веником стены и потолок, и я приходила в уже подготовленное строение. Но сегодня удача была на стороне вражеских сил. Туалет захвачен до утра, до самого прибытия подкрепления в лице мужа.
Что же делать, что же делать?.. До утра терпеть нереально…
Так, ладно. Сейчас спущусь с крылечка, заверну за дом, и там за поленницей произведу эту, так сказать, малую надобность в нецивилизованных условиях. Это в двух шагах от домика, даже свет из окошка почти достает, так что ничего, осилю.
Спускаюсь.
Снова рондо.
С погружением в темноту из ее глубин всплывают давешние звуки… Шорох… Приглушенный шепот… Чей-то тяжелый вздох…
- Ква-а-а-а — утробное гортанное фа. На каком инструменте такое сыграешь? Да ни на каком. Неподражаемый звук. Как и человеческий голос — ничто его не может сымитировать. Уникальное творение Создателя.
Цикады умиротворенно скрипели свою песенку про уютную покойную старость. Я тихонько дошагала до угла дома и завернула за угол.
Старая липа приветственно помахала мне нижней веточкой. Мы с ней дружим. Я пообещала, что пока я жива, не дам ее спилить, хотя она и наклонилась довольно опасно в сторону домика. И она поняла. Тонкий аромат липового цвета укутал лицо благодарным кантабиле.
Вот и поленница.
Кто-то дышит? Растянулись меха старого аккордеона, медленно сдулись с еле слышным стоном. Растянулись — сдулись... Я посмотрела в сторону леса. Оттуда из многочисленных темных воронок в листве глядели на меня сотни внимательных черных глаз… Сердце в груди все убыстряло темп, нервы натянулись и завибрировали, подобно скрипичной трели.
Скорее! Мне долго не вытерпеть этого напряжения!
Я сделала еще маленький шажочек к поленнице. Ну и хватит. Здесь. Надо, чтобы травы не было. Я пошарила ногой вокруг — доремифасольляси и силясольфамиредо, вроде ничего не торчит.
Потихоньку опустилась на корточки… Быстрые переборы струн арфы всегда использовались композиторами для обозначения ручейка…
И вот тут, в самый, казалось бы, благодатный момент, когда цель, в общем-то, достигнута, и произошло это самое таинственное и леденящее душу происшествие.
Как беззащитен, беспомощен человек в эти минуты! И самым ранимым, самым нежным и уязвимым местом в этот момент является его обнаженная филейная часть тела. И именно эта часть вдруг ощутила ПРИКОСНОВЕНИЕ.
Нет, это не был укус или удар, или укол. Все эти разновидности тактильных ощущений объяснимы и обычны. Нет! Это было нежное поглаживание какой-то большой мохнатой лапы!!! Эдакое кон дольчереццо!
Мозг мой, не находя хоть сколько бы то ни было возможного объяснения этим ощущениям, замер в ступоре. Из маленькой точки между нейронами, начал расти атомный взрыв паники! Когда он достиг подкорки головного мозга, сигнал крайней опасности подбросил меня над землей метра на полтора и, вопреки всем законам физики, взрывная волна ужаса отнесла меня к входной двери практически по воздуху!
Престо, престо, престо!
Больно ударившись о перила крыльца, я не сразу смогла открыть дверь в домик, и ввалилась внутрь уже вместе с Кузькой, догнавшим меня и тоже перепуганным до смерти. Быстро задвинув засов, повернув ключ, накинув крючок и для верности задернув москитную сетку, я плюхнулась на стул и вытерла выступивший холодный пот со лба. Ля бемоль мажор в душе почернела до беспробудной тональности си минор. Меня колотило от страха так, что я расплескала полбутылки воды, наливая ее в стакан.
Немного отдышавшись и обретя способность мыслить, я попыталась все же понять – что же это было? Мысли метались от метафизических предположений до невероятных допущений о каких-то лопухах, упавших с крыши тряпках, наконец, сумасшедших маньяках, прятавшихся за поленницей. От последней мысли меня снова заколотило и затошнило.
Бах. Фуга Ре Минор. Отчаянье.
И тут кот мягко приземлился на мои колени. Он дрожал. Представляю, как напугался бедный Кузька, когда я неслась безумным снарядом к дому. Я ласково провела рукой по мягкой шерстке…
По мягкой шерстке…
Ватная тишина прервала звуки фуги.
Как постепенно, тихо, с маленькой точечки разрасталось узнавание. Мягкая шерстка! Мягкая шерстка!!!
ЭТО ЖЕ КУЗИНА МЯГКАЯ ШЕРСТЯНАЯ СПИНКА КОСНУЛАСЬ МЕНЯ ТАМ, У ПОЛЕННИЦЫ!
Ласковый котик выбрал самый неудобный момент и место для проявления своей любви.
- Фу-у-х! Ух ты! – ухнула я подобно филину и с облегчением рухнула на кровать.
Апофеоз!
• * * * *
Мы сидели с Кузей на ступеньках крылечка и смотрели, как молодой месяц робко, словно улитка, высовывал тонкие серебряные рожки из серого облака.
Мне больше не было страшно. Звезды из паучьих глазок превратились в драгоценные жемчужины, молодые елки за забором привалились бочком к опорам и больше не предпринимали попыток перелезть на участок. Ночные цикады стрекотали вечную свою колыбельную… А я слушала эти не страшные теперь ночные звуки и слышала, как медленно, нота за нотой снисходит откуда-то сверху божественная мелодия «Лунной сонаты» Бетховена.
- Ты это тоже слышишь? – спросила я у неподвижно застывшего кота.
- Ага.. – ответил он не оборачиваясь и слегка приобнял меня хвостиком.
___________________
Музыкальные термины:
Скерцо — музыкальная зарисовка легкого, шутливого характера.
Анданте — размеренно, не спеша, задумчиво
Пьяно — тихонько
Аджитато — взволнованно, импульсивно
Терция — трехступенчатый интервал
Рондо — повторение основной темы с включением других сопутствующих эпизодов
Альтерации — изменение основных ступеней звукоряда (диез, бемоль, бекар)
Крещендо — постепенное увеличение силы звука
Стакатто — отрывисто
Аккорд — сочетание трех и более звуков, взятых одновременно
Кон форца — с силой, напористо
Пиццикато — щипковая техника игры на струнных инструментах
Кантабиле — певуче, распевно, с чувством
Кон дольчерецца — мягко, с нежностью
Престо — быстро, интенсивно
Апофеоз — торжественно-ликующее заключение музыкального произведения
Ми бемоль мажор — темная и сумрачная тональность, относимая к серо-синеватой цветовой гамме
Си-минор — абсолютно мрачная, черная тональность
Ре минор — тревожная, гнетущая тональность (Фуга Ре минор Баха)