В пивной по ул. Тюменской

               
                Воспоминания детства  55-57 г.

Я запомнил это заведение на всю  свою жизнь.Пивнушка располагалась очень удачно, если народ шёл с работы,она всегда стояла на дороге с распахнутыми дверями на его пути. Место было бойкое. Рядом паровозное депо, вокзал и воинские платформы, а сама улица была застроена вполне в духе времени, поздней значит Сталинщины. Двухэтажные бараки да избушки-времянки военных лет.Кто ж были его посетители, ведь развлечений и увлечений, после войны  было не много, и здесь  бывала тьма окрестного народа: рабочие депо, обслуга вокзала, частыми гостями были тут и блатные, которые любили роиться вокруг бана, то есть по-простому нашего Вокзала.

Количество этого контингента резко увеличилось после Хрущёвских амнистий. Тогда наряду с жертвами Сталинщины, были зачем-то выпущены и матёрые уголовники, которые сразу же устроили беспредел по всей стране, правда надо заметить, что эти деяния власти свалили на  Лаврентия  Берию. Ведь мертвые, как известно всем - «Сраму не имут и не кусаются». С большими жертвами среди сотрудников МВД удалось навести порядок в государстве, в это "славное" время.

Короче в пивной  всегда было людно, простой народ пил пиво из пол-литровых  кружек, не забывая, прихватить дежурные сто пятьдесят, конечно у кого были деньги. А совсем опущенные с понтами помогали обслуге заведения, не забывая делать слив себе, то есть собирали слюнявые недопитые ошмётки на дне кружек. Но драки и поножовщина были редкостью, хотя до ближайшей милиции было ох как далеко, да и не ходила тогда она по пивным, если не назначалась крупная облава. Но про неё почему-то знали все заранее, успевали тыриться по окрестным избушкам и огородам, если было лето. Меж избушками времянками  построенные в войну, хрен поймёшь из чего, существовали проходы потайные и перелазы, конечно для тех, кто был в теме. Эти избушки времянки военной постройки с засыпными стенами были по всюду, одна такая располагалась в двух шагах от головки рельса железной дороги. Наверно зимой её обитатели, высунув руку из окна, охлаждали на рельсах пиво,  если оно у них имелось.

Мы иногда  заходили в пивную  с отцом, он брал кружку пива, стопятдесят водки, усаживал меня на подоконник за столом, и  я наблюдал за пивной жизнью. В помещении стоял противный едкий дым  от бесконечных папирос  типа  «Север» и «Беломор»,а совсем бедные курили настоящею  гадость это  папироски «Прибой» и бычки с пола грязного. Постоянно стоял шум и гам, все хотели высказаться о своём наболевшем. Народ лакал пиво с водкой, в основном компаниями по 5-7 человек, народу всегда было достаточно, но поздно вечером, мой папаша сюда никогда не ходил, он вообще пил с умом. И вот как то в очередной  раз, мой отец который работал до 17 вечера  в парткоме  проходя мимо пивной, заметил мне,- ну, что Александрыч! Зайдём? Ненадолго. Я  тут же соглашался и отца в отличии от других,  матери не сдавал, а всё держал за зубами. Да и он всегда брал мне карамели, на которую в пивной спрос был небольшой. Всё было как обычно,но народу немного, до получки на железке ещё неделя, все значит, на подсосе мужики сидят.               

В пивнушку сейчас заходят только солидные люди вроде моего папаши и конечно блатные, котором море по колено. Я сижу на своём подоконнике смотрю с интересом на пивную публику:  к нашему круглому  столу  подходит сухопарый седой мужик с двумя кружками, одет в серый пиджак и модную кепку, ставит две кружки полные пива и отходит к стойке за водкой. В это время к нам за круглый столик придвигается  чернявый явно блатной  с какими-то неприятными как бы оловянными глазами, этот мужик махом выпивает обе заботливо поставленные кружки и спокойно стоит, икает.

Скоро появляется хозяин пива и тихо  говорит ему,- Иди, купи пиво!  Показывает на прилавок. Блатной начинает дёргаться, надуваться и посылает мужчину на фене.  В следующий миг в руке мужика что-то блеснуло и блатной падает под стол, держась за живот, я замечаю, как оттуда из разреза выпирают кишки  красного цвета,  а пол грязный заливается кровью. Мой папаша хватает меня в охапку и выскакивает за дверь. Его тошнит. А мне ничего не делается. По дороге   домой он объясняет мне,- ты там дома маме  ничего не говори,- Понял!