После «черёмухового» похолодания температура взлетела аж до двадцати пяти градусов. В полный рост вытянулись ветреницы и хохлатки, раскрылись «анютины глазки» сиреневых и жёлтых фиалок, всюду крап медуницы, лютика, в тени, ближе к руслу, притаились островки крошечных лиличек гусиного лука.
Тёмный опад жизнерадостно пробивают всходы марьина корня, жарков, первоцветов, чины и других таёжных трав. Давно проснулись муравейники. Муравьи активно ремонтируют, а то и вновь отстраивают купола, изрытые лесными жителями в поисках нежных муравьиных яиц, покорёженные в раже гигиенических процедур.
Волчье лыко доцветает нежно-розовым цветом. Вот-вот покроет жёлто-зелёные листья душистым гипюром черёмуха.
Тепло. Даже жарко. Устремляясь к Лалетине, лёгкой волной переползла тропинку молодая гадюка, серая, завораживающе узорчатая. Заслышав наше приближение, на миг подняла плоскую головку, огляделась и беззвучно сплыла под прошлогодние листья: сколько ни смотрели, ни ждали её — не появилась. Гадюка осторожна и нисколько не агрессивна, при приближении человека стремительно скрывается так, будто её и не было, лишь показалась. В заповеднике гадюки обычны, однако встреча с ними — большая удача для натуралиста. В редкие годы этих змей появляется так много, что они, действительно, попадаются на глаза повсеместно, на моей памяти это случилось единожды за почти сорок лет. Так что призываю не бояться этих грациозных созданий, лишь любоваться ими и не пугать, у них и так врагов предостаточно.
Ещё одно прекрасное пресмыкающееся встретилось по пути: словно игрушечный, песочного цвета дракончик мелькнул узкой спинкой с длинным хвостом и затерялся среди сухих трав на солнечном склоне под рыжими скалами Чёртова пальца.
Качнула хвостиком на каменешнике жёлтая трясогузка, отдохнула и вновь порхнула собирать на бегу, на лету мелкую живность. Жёлтые трясогузки теплолюбивы, и возвращаются значительно позже привычных нам маскированных трясогузок, окрашенных в чёрно-бело-серую гамму.
Всё больше с каждым днём появляется разных мелких бабочек, над зеленью всё заметнее порхающие виражами белянки. Вдоль склона нетрудно заметить павлиний глаз и лимонницу. Если сказочно повезёт, в такой по-летнему тёплый денёк махнёт крылышками осмотрительный махаон: личное пространство этой царственной бабочки внушает благоговение.
Многие птицы уже занялись устройством гнёзд — заметно убавилось неистовых песен чижей и зябликов, в долине сейчас звонче всех заливистые синички. В отдалённом районе центральных скал, подальше от натоптанных троп, встретился нам беззвучно снующий, совсем незаметный под лапами пихт, певчий дрозд. Где паучка, где улитку, а то и дождевого червя добудет.
В голом ещё березняке под Вторым столбом неспешно перелетала с дерева на дерево, как будто они цветы, нарядная бабочка. Огромная, с заметной каймой по тёмным крылышкам. Это перезимовавшая траурница искала в трещинках стволов и ветвей берёзовый сок, найдя, собирала его хоботком, надолго замирая над полезным живым напитком. За время длинной зимы облик бабочки приобрел особенный винтажный шарм: лимонная кайма выцвела до белоснежной, верхние края бордово-шоколадных крыльев словно снежинки присыпали, и только голубые пятнышки остались прежними, ярко-небесными.
19.05.2019
*Перезимовавшая траурница угощается берёзовым соком.
Автор иллюстрации Александр Немежиков