Был февраль. Гора высока.
Среди облака – туман.
Наступало время срока,
Когда рухнет весь обман.
Их четыре человека,
А внизу народа тьма, —
Средь дурмана, лести века,
Заблудилась вся земля.
Он сказал, пойдем за мною,
Я вам Царство покажу.
И страданием, мольбою,
Ваши души исцелю.
Иоанн, Симон, Иаков,
Вслед за Ним – послушно шли.
Напитавшись чудных злаков
Верой крепнули они.
Отгоняя тяжкий сон,
Мира грешного тревоги
На Фаворе просиял Он,
Смыв сомнения с души.
Приближалась в мир Победа
Разгоняя смерти дым.
Голос с облака поведал:
«Сей возлюбленный Мой Сын!»
Там внизу народ толпился
В ожидании чудес.
Сын как все, как мы, молился,
Он предчувствовал конец...
***
Шумен, люден и красив
Был в те дни Иерусалим
И в величии строптив,
Но народом он любим.
На осляте въехал Царь -
Агнец кроткий - на закланье.
Как сказал пророк нам встарь,
Встанет Он нам в оправданье...
***
Он тогда уже все знал...
В этих радостных, сияющих глазах,
Он Свое страданье увидал,
Мать Свою, — Она была в слезах.
И из этих же хвалебных уст
Изрыгнутся злоба и проклятья:
Человек известен наизусть,
Сам себе он строит наказанья.
Видел Он, и ярость, и обман,
Гнев и злобу, ненависть, лукавство.
Кровь текущую из свежих ран...
И толпы жестокое коварство.
Видел Он Иуды поцелуй,
Приговор зловещий и ужасный...
А пока немного поликуй, —
Ты исполнишь приговор свой страшный!
***
Приготовил обвиненья Анна,
Лонгин на коне уже с копьем...
Сладко восклицал народ: «Осанна!»
В гомоне том слышал Он: «Распнём!»
Полагал народ свои одежды,
На пути все пальмами устлал:
Он имел к Нему свои надежды,
А потом жестоко так распял!
С тех времен прошло немало вёсен,
Утекли мгновением века;
Человечество ушло – настала осень,
Впереди виднеется зима...
В жизни улыбаясь или плача,
Забывая в повседневности о Нём,-
Говорим мы сладостные речи,
Но за ними слышится: «Распнём!»