Раньше звери наши жили, как природой им предписано. Охотились, норы и берлоги копали, семьи в своём роду заводили. Ну, где кого покусают или на дерево загонят – как без этого? А в целом всё прилично.
Потом заделался наш Скунс интуристом. Купил путёвку, смотался в заграничный вояж. Вернулся оттуда весь преисполненный важности.
- Болото у вас! - говорит. – Никакого просвещения и толерантности. По старинке на ветке сидите и лапу сосёте. Кусаете друг друга, на деревья загоняете. А в современном просвещённом лесу принято за права каждой букашки и таракашки бороться. Отстаивать права всех меньшинств, нестандартных и нетрадиционных личностей. Понятно?
Его, конечно, спрашивают: а как надо-то жить? Расскажи, коли грамотный.
- Элементарно, - говорит Скунс. – Научу. Что у вас там сегодня на повестке дня из лесной политики?
Мы говорим: мол, проводим конкурс на самую красивую нору. Думаем вручить первое место Лисе. У неё норка самая ухоженная, чистая, солнечная, и посуда вымыта.
- Ха! – говорит Скунс. – Питекантропы вы отсталые.
Сбегал, зачем-то морду сажей вымазал и возвращается:
- Чего вылупились? Гоните мне приз за самую красивую нору!
- Имей совесть, у тебя же в норе бардак! – говорим мы. – Грязь, паутина, клопы. Иди лучше морду умой.
Тут Скунс с чёрной харей падает наземь и начинает натуральную истерику бить.
- Значит, я для вас – второй сорт? Ааааа!... Вы что, не видите, подонки нетолерантные? Я теперь не Скунс, я Афроскунс! Дайте, дайте мне первый приз за нору!... Ааааа! А то щас струю пущу! Я во все газеты про вас навоняю, расисты поганые!... Ааааа!
И что вы думаете? Не успокоился ведь, пока не отдали ему первый приз. Лиса, конечно, заплакала, но ничего не попишешь. Лучше иметь под боком обиженную Лису, чем развонявшегося Скунса.
Назавтра мы опять собрались на поляне, хотели наградить самого активного помощника леса. По всем параметрам этот приз достаётся Медведю. Мишка наш тихий, работящий, вечно буреломы расчищает, тяжести носит, пользу приносит.
Мы уж к награждению всё приготовили, оркестр трубы продувает - и вдруг объявляется Скунс. На голове у него чалма. И начинает Скунс истерику бить.
- Значит, я для вас второй сорт?... Ах вы, инквизиторы поганые! Дайте! Дайте мне грамоту за помощника леса! Аааааа!... Подонки вы нетолерантные! Ааааа!... Не возьмут вас в цивилизацию!
- Скунс, кончай бузить! – увещеваем мы. – Ты же ломаной веточки в лесу не прибрал, а Мишка ночами брёвна ворочал, спину надсаживал. За что тебе грамоту, лодырю?
Скунс пуще того колотится и лапами дрыгает.
- Ааааа! Насквозь вас вижу! Ущемляете меня!... Я вчера новую веру принял! И за это терплю гонения и лишения? Ааааа!... Дайте мне приз, не то струю пущу и во все газеты навоняю!
Работяга-Медведь не выдержал, плюнул и ушёл.
- Ребята, отдайте вы мой приз этому уроду! Мочи нету слушать.
Так и повелось. Всю округу Скунс заколебал. Только где-то выгодой запахнет – он тут как тут. Например, сидели мы, думали многодетной Лягушке за счёт лесного бюджета жилплощадь расширить. Все бумаги готовы, деньги выделены.
Тут же вваливается эта падла Скунс - с разноцветным флагом, в розовой майке со стразами - и заводит старую песню:
- Значит, я для вас второй сорт? Ааааа!... Ах вы, ханжи поганые! Щас струю пущу! Дайте! Дайте мне ордер на самую расширенную нору! Ааааа!.... Во все газеты навоняю!
- Скунс, ты же холостой и бездетный! – ревёт лягушка. – Куда тебе большая нора?
Но Скунс только пузыри пускает и майку рвёт.
- В Гаагский суд на вас заявлю! Ааааа!... Ущемить меня хотите, суки? Думали, раз я из ЛГБТ-сообщества, меня можно обделять в получении благ? Ааааа!.... Плохо вы меня знаете! Пусть я на вонь изойду, но отстою права зверь-меньшинств! Твари консервативные!
Забирает лягушкин ордер и уходит, довольный.
Лопнуло у зверей терпение, хоть и было оно зверское. Приходят к нам пострадавшие от Скунса граждане - Лиса, Медведь, Лягушка – и говорят:
- У нас в лесу всё с ног на голову встало! Какой смысл Лисе держать дом в чистоте, Медведю растаскивать буреломы, а Лягушке растить и воспитывать десять маленьких Лягушат, коли все почести достаются вонючему Скунсу? Прекрасно! Теперь второй сорт – это мы, зато ваш ущемлённый Скунс со своими истериками – всегда в шоколаде!
И тоже начинают падать, дрыгать лапами, мазать морды сажей и махать разноцветными флагами.
- Ааааа!... Отныне мы не такие как все! Дайте нам по ордену, по новой квартире, по пожизненной пенсии! А то щас струю пустим и во все газеты про вас навоняем, подонки нетолерантные!
В лесу у нас, честно говоря, настал полнейший срач, кошмар и запустение. Никто не работает и детей не рожает. Зачем? Проще стоять в пикетах и права свои отстаивать.
Вчера я насчитал шестнадцать парадов в защиту феминизма, пофигизма, онанизма и дебилизма. Рядом со мной оказался Скунс. Он стоял и наслаждался.
- Красотища! – говорит. – Всё как в истинном демократическо-правовом лесу. А то сидели на ветке и лапу сосали, дураки.
На радостях пустил струю и ушёл требовать новые льготы для Скунсов.