Пролог. Первый шаг.
- Не туда! - Нервно пробубнил я, когда Она свернула не в тот коридор.
Спустились по лестнице, вышли из здания. Я сощурился и расправил плечи, внутри было до невозможности тесно и темно. Обернулся на вывеску “Главное управление ЗАГС”, шумно выпустил носом воздух.
- Пошли пешком,- посмотрел я через дорогу во дворы, - тут без машины быстрее будет.
Шли через дворы молча, я немного впереди, Она чуть поодаль. Впервые не хотелось её подгонять, протягивать руку и тянуть за собой. Идет сзади и хорошо, лишь бы глазами не встретиться.
Прошли мимо дома, в котором снимали квартиру 7 лет назад. Практически здесь все и началось, и логично, что этот дом встретился нам снова именно сегодня.
Я поднял глаза на окна, силясь вспомнить, за каким стеклом пряталась наша однокомнатная малометражка, где мы проводили свои первые дни рядом и учились совместной жизни. Эх, вернуться бы туда с теперешними знаниями. Интересно, помнит ли она двоих молодых и наивных ребят.
Интересно, помнит ли Она, что это за дом, и скучает ли так же по тем светлым дням.
До банка дошли быстро. Чтобы потянуть время, и подольше побыть с Ней, пусть и повернувшись спиной, я встал в очередь в банкомат, снял две тысячи наличными. Что характерно, одной бумажкой.
Талончик “платежи” взяли один на двоих, вдвоем зашли в кабинку. два паспорта с одинаковыми фамилиями, две квитанции на оплату пошлины, и лишь одна купюра.
Первый шаг пройден. Назад - той же дорогой.
I. Главное управление.
- Детей до 18 нет? - строго посмотрела на молодых тётенька, работающая в кабинете разводов, - И взаимное согласие, я так понимаю, имеется?
Она, на секунду дрогнув, кивнула, старательно изображая уверенность. Я, пытаясь в карманах спрятать трясущиеся руки, беззвучно, одними губами, ответил “да”, но так и не оторвал взгляд от пола.
- Брак у обоих первый?
Дальнейшие вопросы утонули в белом шуме, и я пришел в себя только в тот момент, когда мне под нос сунули готовое заявление - на проверку. Сосредоточено прочитал документ - один лист бумаги, где с двух сторон в табличке внесены данные супругов, паспорт, серия, фамилия после расторжения.
О чем вообще думает женщина, меняя фамилию? Важно ли ей таким образом закрепить свою принадлежность при регистрации и возвращение к истокам, освобождение, при расторжении? Может быть, оставляя фамилию бывшего мужа, она дает понять, что долго с ней все равно не проходит, и не хочет по 3 раза паспорт менять? Считает ли она, что фамилия меняет судьбу? Или хочет оставить себе хоть какую-то память о человеке, с которым провела большой отрезок времени.
Попытался отогнать навязчивые мысли, тряхнул головой. Глаза отказывались фокусироваться, трясущиеся пальцы никак не хотели твердо держать ручку, и даже сама ручка - ни в какую не соглашалась вывести красивую подпись.
Посмотрел на подпись супруги. Так они похожи, эти две закорючки, словно сестры близнецы. Только одна красивая, при макияже, в платьице и с прической, а вторая - только что проснулась после большой попойки, и сидит - мятая, кривая и угловатая.
- Значит так. Девятнадцатого числа я жду вас здесь для расторжения вашего брака, - тётенька оглядела молодых печальным взглядом, - достаточно, чтобы пришел хотя бы один из супругов и принес с собой ваше свидетельство. Мы будем делать запись в паспорта, поэтому лучше бы вам прийти обоим, но если не сможете - ничего страшного.
Она взяла небольшую паузу, вручила нам паспорта, с пока еще не аннулированной печатью, и раздала памятки-приглашения.
- Итак, если хоть один из вас приходит - брак считается расторгнутым. Если вы не пришли, мы за вас порадовались, поняли, что вы решили помириться, и больше вас не ждем. Если же придете на следующий день - двадцатого - снова будете платить пошлину, снова подписывать заявление, и ждать еще месяц и два дня. Поняли?
Она кивнула, резко поднялась со стула. Я, с усилием, впервые посмотрел тётеньке в глаза, шепотом поблагодарил, попрощался и собрался уходить.
- Ну тогда не задерживаю вас больше, - надломившимся голосом произнесла тётенька.
***
- Что, Наташ, приуныла, - спросила тётеньку её коллега, сидящая за соседним столом, где выдавали свидетельства о смерти, после того, как пара покинула кабинет.
- Да жалко их, ты погляди. Молодые - красивые, одеты вон как. Красиво смотрятся вместе. А грустные оба. Девка-то ещё держится, эмоции прячет. А Парень совсем плохой, дрожит, краснеет. Хоть бы помирились, Вер.
- Ох, Наташка, сгоришь ты быстро, если будешь всем в глаза заглядывать, да судьбу пророчить, - Вера, суровая баба, подписала очередной бланк свидетельства чьей-то смерти. - Хотя, конечно, всегда печально, когда молодые и красивые расстаются.
***
II. Любовь, подобная красной розе.
- Не туда, - дрожащим голосом повторил я, когда Она второй раз свернула в неправильный коридор.
Спустились по лестнице, вышли на свежий воздух.
-Маме сказал? - спросила Она очень тихо.
- Сказал, конечно, как тут не сказать, - я ответил на выходе, не оборачиваясь.
- А она чего?
- Какая теперь разница? Ты назад со мной на машине, или опять электричкой?
Она ответила что-то, настолько тихо, что наверно, сама себя не услышала.
- Не расслышал, повтори, -в этот раз я почти повернулся.
- Лучше электричкой, - всхлипывая, и очевидно собирая в кулак последние силы ответила Она.
- Ну, пойдем, я тебе хотя бы вещи твои отдам, которые ты забыла.
Дошли до машины, Я достал с заднего сиденья пакет, зонт и розу в прозрачной обертке. Повернувшись, впервые за две недели, посмотрел в глаза своей пока еще жене.
- Я… Я не могу ее взять, пожалуйста, - всхлипнула Она, принимая пакет.
- Хочу красиво уйти. День тебе скрасить, возьми? - держаться больше не было сил, по щеке предательски поползла слеза.
Она отвернулась и съежившись пошла прочь.
Роза, выскочив из красивой обертке полетела в сторону.
Я завел машину и уже начал сдавать назад, чтоб выскочить со двора, как увидел в зеркале Ее. Опустил стекло.
- Прости меня. хотела сказать, что не заслужила её. И пожелать тебе удачи. И счастья.
Второй раз смотреть в глаза Ей не было сил. Я тупо уставился ей в подбородок, пожал плечами. Сказать было нечего. Хотелось обнимать, целовать, гладить по голове и не отпускать. Молча поднял стекло. И уехал, раздавив несчастную и ни в чем не повинную розу тяжелыми колесами.
Эпилог.
Она шла в сторону вокзала, и возможно, надеялась, что Он вернется за ней, чтобы хотя бы поговорить. Заглянула в пакет уже на платформе, в ожидании электрички. Внутри домашние тапочки, забытые ею при переезде, или просто ненужные. Конфеты m&ms, целый пакет, хрустящие шоколадные, как она любит. Мармеладные мишки, тоже любимое лакомство. Капли для носа. Вовремя, её флакон был уже почти пуст, от хронического ринита и постоянных слез дышать было тяжело. На самом дне лежал помятый, с разводами от вчерашнего дождя конверт.
Аккуратно, боясь испортить бумагу, извлекла письмо. Распечатанное на принтере, всего одна страница текста - все что осталось от человека, бывшего когда-то самым родным и любимым.
Только подпись в конце от руки.
С любовью. Навсегда. Твой Виталик.
И закорючка в конце, ровная, красивая, точь-в-точь такая же, как ее собственная.