Рассказ из серии "Рассказы из чемодана" по рисункам Сергея Захарова (творческая группа "Чемоданъ" https://vk.com/club172038367)
Утро было обычным. Серая улица, серые руины, бывшие когда-то добротными домами. Сухие остовы деревьев. На некоторых из них пробилась поросль, но… такая же серая и неживая. Мёртвые деревья, мёртвая улица, мёртвый город…
Но мёртвым город только казался. Здесь всё же была жизнь. Незаметная, тихая, скрытная… Серая… Как и эти, покрытые пылью и мусором улицы.
«Кто победит в войне красных и белых? Серые…» — усмехнулся Анжей старому анекдоту. Они и победили, когда благородные страны Европейского Союза уничтожили друг друга в атомной бойне. Самым скверным было то, что те, от кого ждали подобного исхода лишь молча наблюдали за европейской войной. Ни американцы, ни русские, ни китайцы не вступили в неё ни на чьей стороне, молча ожидая победителя. Хотя пограничные области русских и пострадали, но лишь чуть-чуть по сравнению с тем, что сделала с собой просвещённая Европа. Они ждали, кто победит… А победителей не было… Не было! В войне Западной и Восточной Европы победили серые…
Анжей медленно шёл по улице. Медленно и осторожно. Опасность могла поджидать с любой стороны, вылезти из развалин, из вон той глубокой тени, появиться сверху… Ему было важно вернуться. Вернуться именно сюда, где был когда-то его дом… И вернуться отсюда туда, где был его нынешний дом, приютивший беглецов из сожжённой, изувеченной Европы. Он должен был принести в новый дом это… Чтобы не прервалась связь. Анжей осторожно дотронулся до сумки на боку — всё на месте. Для него это были величайшие сокровища, которые он должен был доставить домой. В новый дом, приютившей его. Доставить любой ценой. Даже самой дорогой.
Дышать в маске было трудно, да и защитный костюм тяжёлым мешком висел на плечах, но без них навряд ли он бы выжил. Усталость давала знать о себе, но оставалось совсем чуть-чуть, и он будет среди своих. Наверное, эта минутная слабость и не дала ему вовремя среагировать на опасность.
***
Ян сидел в своём укрытии. Уже привычном за несколько лет. Это был его пост, а он был солдатом. Во всяком случае считал себя таковым. В Европе уже не осталось армий. Ни армий, ни солдат. Всех уничтожил беспощадный атом. Откуда он взялся здесь, в безъядерных странах? Ах, да. Франция, Великобритания, американское оружие на натовских базах. Политики обеих сторон, чувствуя, что победа ускользает, схватились за атомные бомбы. И мир умер, корчась в атомном пламени. Но погибли не все. Кто-то выжил… Одни из выживших пытались наладить мирную жизнь на руинах, другие старались восстановить хоть что-то. Были те, кто сколотил уличные банды и объявил себя королём здешних мест. А кто-то по-прежнему жил войной, жаждал окончательной победы. И остались те, кто противостоял им, не давая победить и оставляя это право — быть победителем — только за собой…
Именно поэтому Ян считал себя солдатом. Потому что война не окончена, враг коварен и хитёр. И до окончательной победы ещё далеко. Можно думать о мирной жизни, о том, как будет потом, но сначала нужно победить.
Ветер нёс по улице пыльную позёмку. Серую, такую же, как и пыльные серые облака в небе. Серо-голубом небе, пыльном и блёклом. Никого… Лишь изредка появлялись новые хозяева этих мест. Серые, хвостатые… Крысы. Они единственные, кто чувствовал себя хозяевами здешних мест.
Но Ян не дремал. Здесь неподалёку была старая натовская база. Точнее то, что от неё осталось, когда над городом взметнулся тридцатикилотонный гриб. А осталось от неё много чего, в том числе и арсенал. И этот арсенал интересовал всех. И уличных «королей» и тех, с кем воевал Ян.
— Ты здесь? — раздался хриплый голос.
— Так точно! — Ян вскинулся быстрым движением — с этими троими лучше не шутить.
— Плохо смотришь — я мог бы уже трижды убить тебя, — заявил один из вошедших.
— Прежде вы бы умерли сами, — дерзко ответил Ян. — Я видел вас уже давно. Но какой мне смысл поднимать тревогу, если я вижу своих.
— Слишком много рассуждаешь, — недовольно ответил один из троицы.
Наконец, эти трое удалились. Ян вновь взглянул на улицу. И подобрался, как кошка, увидевшая мышь: по улице шёл человек. Шёл прячась в тени, и прикрывая рукой висевшую на боку сумку. Шёл он со стороны арсенала, и в сумке явно было что-то крайне ценное для него. А новенький защитный костюм явно выдавал чужака…
Бросок Яна был стремительным — чужак даже не успел сгруппироваться. Он швырнул чужака на землю и уже занёс нож для удара, как вдруг… Из сумки чужого, которую он так берёг, выпала… тетрадь. Обыкновенная школьная тетрадка, исписанная округлым детским почерком. Чужак успел запустить руку в сумку, но выхватил оттуда не оружие… В его руке оказался обыкновенный плюшевый медвежонок. Старая игрушка, которую в довоенной Европе звали ласковым именем Тедди. Медвежонок вылетел из руки чужака, и Ян на мгновение замешкался, удивившись этому. Это стоило ему дорого — чужак, который был явно крепче и сильнее Яна, отбросил его к стене дома и быстрым, молниеносным движением перехватил нож, вывернув руку. Оружие звякнуло об растрескавшийся асфальт, а Ян оказался прижат коленом чужака.
— Остынь, солдат, — в последнее слово чужак вложил всё своё презрение.
— Восточник, — прохрипел Ян — говорить мешало колено чужого. — Из-за таких как ты, мы теперь не живём, а выживаем. Предатели! — Ян попытался оглянуться на тех троих, но они стояли в стороне, с любопытством смотрели на поединок. Драка двух парней их скорее забавляла. Так обычно смотрят на цирковых зверей, демонстрирующих трюки на арене.
— Предатели? — чужой хмыкнул. — Предали вас скорее они, а не люди с востока.
Чужой быстро оглянулся на троих и вынул пистолет.
«Вот и конец твоей службы», — устало усмехнулся про себя Ян.
Но чужой не стал стрелять в Яна. Прицелившись в него, он неожиданно обернулся и трижды выстрелил в стоящую поодаль троицу. Не ожидавшие нападения, они упали, как подкошенные.
— Это они предали вас. А вы, как стадо овец пошли за ними на бойню. Идиоты… уничтожившие собственные дом и нагадившие на его развалины.
Ян не мог поверить в то, что видел. Ведь эти трое… Это же сам Командующий отрядом обороны их округа и его офицеры. Которых все в округе боялись и уважали. Любой приказ которых выполняли не обсуждая, а им достаточно было показать пальцем на человека, чтобы его растерзала толпа. А чужой… Он просто пристрелил их. Уничтожил, как уничтожают бродячих собак, как давят тараканов на кухне, морщась от отвращения.
— Ещё на три мрази стало меньше, — чужой сплюнул и встал. Он поднял тетрадь и медвежонка. Осторожно, будто величайшее сокровище мира, он отряхнул игрушку и уложил её и тетрадь в сумку.
— Предатели они, а не люди с востока, — ещё раз повторил чужой. — А ты — кретин. Собачка, верно служащая им, стоя на лапках. Один из этих троих был политиком, и был среди тех, кто начал войну. Кто мечтал о славе нового Наполеона. И кто уничтожил и твой и мой дом. Им ты хранил верность? — презрительно усмехнулся чужой. — Пропаганда гласит, что мир уничтожен, и чтобы выжить, надо биться с врагом. Как бы не так! Уничтожены только вы. А миру плевать на ваши дрязги. Тот, кто хотел жить, ушли на восток — мы помогаем им вновь вернуться к мирной жизни. А вы продолжайте, солдаты правды. Так кажется ты и тебе подобные себя называют?
— Ты ведь тоже шёл к Арсеналу, ангел мира? — Ян утёр разбитые губы — ветер стих и пыль осела, поэтому маску можно было снять.
— Мне плевать на твой арсенал. Меня зовут Анжей. Анжей Ковальский. Я когда-то жил здесь, рядом с натовской базой. Недалеко отсюда жила моя старшая сестра с мужем и маленькой дочкой.
— Это её? — Ян кивнул на сумку.
— Нет, — Анжей оценивающе посмотрел на Яна, будто взвешивая — доверять ли ему? — Это моё.
Ян сел, прислонившись к стене дома. Он только сейчас задумался о том, зачем он здесь. А зачем? Он презирает тех, кто живёт войной. Но ведь он то же из них. Тех, кто считает, что отстаивает свою правду, а на деле? А на деле грызёт глотки воображаемым врагам на радость этим, «серым» — Ян взглянул на лежащие неподалёку тела тех троих, которых он ещё недавно уважал и боялся.
— Анжей, ты здесь? У тебя три минуты, и мы уходим, — к Анжею подошла группа людей в военном снаряжении.
— Я готов, Игорь, — Анжей поправил сумку на плече.
— С этим воякой что делать, командир? — спросил один из военных.
— Оставь, — офицер по имени Игорь даже не взглянул на Яна.
— Он безопасен. Мышь никогда не нападает на человека, — добавил Анжей.
— Зачем он тебе? — вновь спросил Ян, не надеясь на ответ. Теперь он начинал понимать, почему эти люди презирают его. У них была на это причина. И это было их правдой.
— Зачем? — Анжей на секунду задумался. — Я же говорил, что моя семья жила здесь. У моей сестры — маленькая дочь. А у неё — любимая игрушка, плюшевый медвежонок Тедди. От их дома ничего не осталось.
— Они погибли?
— Нет. К счастью, они с родителями были в гостях. Там, на востоке, в России. Моя мать — белоруска. Они поехали к её сестре в Смоленск. Там и остались, когда началась война в Европе. Медвежонка Тося увезла с собой. Расстаться с любимой игрушкой было выше её сил. И для неё жизнь на новом месте продолжается, как будто и не было ничего. Потому что любимый Тедди рядом и можно жить дальше.
А это игрушка моего детства. Я оставил его здесь, а теперь вернулся за ним… Чтобы связь не прервалась и всё можно было начать заново. А в этой тетради я писал стихи. О первой любви к девочке, жившей по соседству… — в глазах Анжея вспыхнула ярость, смешанная с болью. — Она погибла! Сгорела заживо, когда самолёты ВВС Её Величества Королевы Англии сбросили на польские города натовские атомные бомбы! Потому что ваши западные генералы объявили, что здесь окопались враги европейской цивилизации! Наша свадьба должна была состоятся через месяц, и этого медвежонка я подарил ей… За день до того, как началась война… За священные европейские ценности… — с горькой иронией добавил Анжей. — Иди на свой пост, солдат правды…
Анжей и военные скрылись за углом. Ян подобрал свой нож и посмотрел им вслед. Нет, он не пойдёт на свой пост. Он уйдёт туда, куда ушли многие, кто выжил в тот страшный день. На восток, где люди начали новую мирную жизнь, начали восстанавливать разрушенные города.
Ян посмотрел вдоль разрушенной улицы. Мёртвые серые руины, мёртвые серые камни, мёртвые серые деревья. И только сейчас он заметил, что на деревьях появилась новая поросль — молодые веточки раскрыли ещё клейкие зелёные листочки, жадно потянувшиеся к блеснувшему из-за облаков солнцу…