Сперва царил непроглядный мрак. Но господство его продлилось недолго. Спустя несколько ударов моего сердца черноту разогнало сияние, исходящее от внезапно возникших фигур - широкоплечей и высокой мужской, и стройной, примерно на две ладони* ниже спутника женской. Сияющий-Сол и Сэйя. Лиц я разглядеть не смогла - они были словно подернуты дымкой, но я сразу догадалась, кто стоит передо мной. Её я узнала по длинным серебристым волосам и платью, а его… Сияющий был совсем не похож на изображения на образах - у него отсутствовала борода, волосы были короткие, темные и с проседью, а не светлые и вьющиеся, да и одет он был не в златотканные одежды, а самые простые рубаху и штаны, но от него исходила невероятная, необъяснимая и неописуемая сила, которая могла принадлежать только ему. Сперва божественная чета просто стояла, держась за руки, но затем отступили друг от друга на шаг, одновременно подняли руки и в пространстве повисли два светящихся шара - крупный, величиной с человеческую голову и испускающий яркие золотые лучи у Сола, и поменьше, размером с яблоко и светящийся мягким серебристым сиянием - у его спутницы. Почти сразу же между ними возникло небольшое облачко танцующих в свете двух светильников былинок, которые, повинуясь движению рук мужчины завертелись в водовороте, сжались и превратились в третий “шарик”, похожий на мелкую дыню-канталупку - светло-серый и покрытый сеточкой трещин. Но таким он оставался недолго - у Сэйи в руках возник огромный поднос, покрытый несчетным количеством разноцветных пятен и пятнышек, который она протянула своему спутнику. Взмах кисти - и серая поверхность окрасилась лазурью, еще несколько мазков - и на густо-синей поверхности расцвел необыкновенной красоты цветок с разноцветными лепестками, а затем из-под кисти необыкновенного художника начали выходить цветы, деревья, животные, птицы, рыбы, насекомые… “Заготовками” для них послужили остатки былинок, кружащихся вокруг новорожденной планеты - мастер ловил блестящую точку, несколькими ловкими движениями “разминал” ее и придавал нужную форму, а затем наносил вдыхающие жизнь штрихи. Пальцы его двигались быстро, но, не смотря на скорость, каждый “рисунок” выходил совершенным и уникальным, в чем, однако, была и заслуга помощницы - она ловко подставляла нужное пятнышко краски, смешивала несколько цветов, чтобы новое творение было не похоже на предыдущее, заменяла кисти и протягивала полотенце, чтобы вытереть испачканные руки. Со временем огромная палитра опустела и былинки кончились,но кропотливая и филигранная работа не закончилась. Мгновение - и Сэйя теперь держит небольшой серебряный поднос, а Сол резко выдохнул - и с его губ сорвались золотистые блестки, из которых теперь возникли…
Нари- высокие, с бледной, почти белой, как покрывающие Нарьян снега, кожей, светлыми волосами и бледно-голубыми, словно осколки льда, чуть раскосыми глазами.
Гелены - плотно сбитые, смуглые, черноволосые, кареглазые.
Юкры - среднего роста, изящные, с золотистой, как их знаменитая пшеница, кожей, глазами-синими озёрами и шевелюрами цвета меди.
Зуаре - невысокие, жилистые, тёмнокожие, с зелёными глазами и такими же тугими кудрями.
И наконец, олеронцы. Тут мне совсем не к месту вспомнила древний трактат, в котором один ученый муж называл “первородными” и доказывал их превосходство над другими расами, а на самом же деле на них пустили все остатки, комбинируя нежно-розовую кожу с глазами и волосами самых разнообразных цветов и оттенков…
Нанеся последний штрих, мужчина выпустил из рук кисть (она исчезла, словно растворилась в воздухе), притянул к себе свою помощницу, поцеловал ее в макушку и обнял за плечи. Некоторое время они стояли и любовались на плоды своего труда, затем развернулись и начали уходить во тьму. Но перед тем, как окончательно покинуть это место, Сэйя обернулась и послала воздушный поцелуй - с ее ладони вспорхнули несколько серебряных искр, которые, коротко вспыхнув, упали на поверхность новорожденной планеты. Все, кроме одной - отделившись от своих подруг, она понеслась прямо на меня и вонзилась мне в грудь.
Толчок и боль были настолько сильными, что меня отбросило назад, а в глазах заплясали огненные круги. Хорошо, что продлилось это недолго - спустя несколько мгновений я уже пришла в себя, сидя на табурете в большой, светлой комнате. Именно в эту комнату привела меня Сэйя после нашей встречи в саду.
- Это - моя мастерская. - махнула рукой она в сторону длинного деревянного стола, заваленного какими-то лоскутками, черепками, разноцветными флаконами и стопками бумаги, заметив на моем лице немой вопрос, - Но я привела тебя сюда, чтобы показать кое-что другое. Просто здесь нам будет удобнее. Садись. И закрой глаза.
И я села на указанный табурет, чтобы сперва провалиться во тьму, а затем вынырнуть из нее с колотящимся сердцем, слезящимися глазами и навсегда изменившейся.
- Это… Это было просто невероятно! И прекрасно! Спасибо, спасибо что позволили увидеть мне это чудо!
Раньше я бы подумала, что надышалась паров отвара белого мака во время приготовления “сока забвения”**, но сейчас я четко осознала, что это не галлюцинация, а мне действительно позволили увидеть самое сокровенное - сотворение мира! И моя благодарность Сэйе была настолько велика, что я даже не могла описать ее словами, поэтому вскочила с табурета, опустилась на колени перед стоящей напротив меня богиней и принялась осыпать поцелуями ее лежащие на коленях руки.
- Мне очень приятна твоя высокая оценка нашей работы, но я позвала тебя и показала это не для этого, чтобы получить порцию почестей. Сядь, дитя моё, успокойся и ... Ну, полно, полно! Вот, выпей это.
Я залпом проглотила содержимое прижатой к моим губам глиняной плошки. От ледяной воды заломило зубы, но мой граничащий с истерикой восторг стих, мысли перестали метаться, как стая перепуганных кур и я наконец сделала то, о чем меня просили - села и успокоилась.
- Умница. А теперь слушай внимательно. У каждого из нас есть свое предназначение. Есть оно и у тебя, притом особенное.
- Какое?
- Помнишь то, что начало происходить с тобой три месяца назад? Это начала пробуждаться твоя сила, мой подарок тебе.
Я машинально потёрла грудь, которую всё еще немного щипало.
- Да, ты одна из тех, кто несет в себе частицы нас обоих - мне не под силу создавать, но я могу одаривать избранных способностями, которые есть у меня.
- Я избрана? Для чего? Стать пророком? Рассказать о тебе, о вас, о…
- Нет! - её голос перепуганной птицей взвился к потолку и запутался в бахроме, украшающей лампу - Наша встреча и все, что ты здесь услышишь должно остаться между нами - мы не тщеславны, а подобная информация может нарушить хрупкое равновесие и принести в мир смуту и раздоры.
От досады на саму себя язык захотелось проглотить - в архивах Обители было так же описания нескольких войн за истинную веру и чудовищных чисток.
- Я люблю Эйолу. - немного успокоившись, продолжила Сэйя. - Мне нравится наблюдать, как она развивается, как множитесь и развиваетесь вы, какие невероятные вещи создаете - не зря супруг мой поделился с вами собой. Но всё же иногда вам не хватает стимула и топчетесь на месте. И ты должна помочь сделать шаг вперед.
- Каким образом?
- Как я уже упоминала, в тебе есть и частица меня. Я поддерживаю и вдохновляю моего супруга на новые творения, помогаю ему, делюсь с ним своей силой и забираю его сомнения, страхи и усталость. Это можешь делать и ты.
Действительно, в Обители почти никто не болел, урожаи были высоки, а настойки крестьяне предпочитали брать из моих рук.
. В одном из миров таких, как ты называют музами. Они дарят тем, кто их окружает, свет и радость. Но больше всего повезёт тому, с кем муза решит стать его спутницей, половиной единого целого.
Последнюю фразу женщина таким тоном, что у меня заалели щеки. Про то, как становятся единым целым рассказала сестра Хельга, когда в четырнадцать лет и меня начало тянуть низ живота, а в груди возникли болезненные “шишки” . И хоть примеры в виде коз с козлом и кур с петухом у меня постоянно были перед глазами, описания все равно шокировали, да и представить себя с… Но если это - мое предназначение, тогда..
- Вот только не нужно напрасной жертвенности и прочих глупостей! - погрозила пальцем Сэйя, словно прочитав (а может, и прочитав) мои мысли. - Ты сама должна будешь захотеть принять этого человека в свою жизнь, как и он тебя - в свою.
- Но как? Я ведь… ужасно некрасивая.
Да, крестьяне брали настойки из моих рук, но старались не смотреть на меня: высокая, тощая, с лицом, “украшенным” длинным носом и глубокими носогубными складками, с бледно-зелёными глазами и волосами непонятного серовато-рыжеватого цвета - с точки зрения их представлений о женской красоте я была самым настоящим уродом.
- Ты - само совершенство! - тонкий белый пальчик повторно промелькнул у меня перед глазами. - Просто не каждому дано увидеть твою истинную красоту. Но тот, кто сможет это сделать, заслуживает того, чтобы ты к нему присмотрелась.
После этих слов где-то вдалеке зазвонил колокол. Сэйя подождала, пока звон утихнет, а затем продолжила…
- Тебе еще нужно кое-что узнать о своих особенностях. Узоры на коже, которые так напугали тебя, служат мерилом твоей силы. Когда ты полна ею, то они начинают светиться, через них же ты можешь подпитываться светом Йоль - моего светильника. Ты можешь их прятать в случае необходимости - просто представь, как они исчезают - но делать это на слишком долгое время нежелательно.
- А… полёт?
- А полёт… - тут мне показалось, что даже через вуаль я вижу озорную улыбку. - Полёт - это просто приятный бонус и способ отвлечься от забот, ведь даже музам иногда нужно отдыхать. Попробуй - тебе понравится.
Колокол зазвонил снова, теперь уже не смолкая, наоборот, набирая громкость. Сэйя встала и жестом предложила сделать мне то же самое, а затем коротко обняла меня.
- Тебе пора начать свой путь, маленькая муза. Признаюсь, он будет не совсем лёгким, но добавит жизненного опыта, отсечёт лишнее и сделает тебя многогранной.
- Но с чего я должна буду начать?
Признаюсь, было немного страшно - размеренной старой жизни пришел конец, но с чего начинать новую?
- Ты получишь от меня подсказку.
Последние слова женщине пришлось чуть ли не кричать - казалось, что сейчас колокол звонил прямо за стеной. Затем последовал очередной толчок грудь - и тело дугой выгибается на холодном полу кельи в обители.
*15 см. 1 ладонь равна 7,5 см
** сильное обезболивающее средство, аналог опиума, при злоупотреблении вызывает галлюцинации.