<...> прошло три года. по законам жанра, физики и воли неведомых богов моя любовь должна была состариться и умереть. если отбросить лукавство, я сам должен был ее похоронить, если еще откровеннее - я лично присутствовал на ее похоронах и бросал комья мокрой земли на тяжелую крышку гроба. я был организатором преступления, я - соучастником, я - убийцей, жертвой, несчастным родственником погибшей, оплакивающим бездыханное нежное тело. я был свидетелем, подсудимым и палачом. я - следователем, блестяще раскрывшим запутанное дело об убийстве. я бился в истерике на её могиле. я шел домой с опущенными плечами и я же ликовал, неистово колотя крышку гроба ногами, задыхаясь от смертельного облегчения. я занавесил все зеркала мира тяжелыми черными тканями, чтобы случайно не увидеть её облик. я отражался в этих зеркалах. я иссушил все внутренние моря, выпустив из глаз реки соли. я молился за ее воскрешение. я мечтал, чтобы она навсегда осталась под землёй. я истратил в объятиях госпожи Печали не одну сотню ночей, чтобы однажды наткнуться на нее в ближайшем супермаркете.
она покупала корм для кошек.
черт, черт, черт. я так и знал, что у нее девять жизней.