Глава 6 Письмо
Ахав простился с Изевель, удалился на покой и не пошел в спальню к жене. Да она и рада была. Бодрствовала всю ночь напролет, замышляла, затевала, раскидывала умом – как поднять дух Ахава, как отомстить Навоту, как посрамить лукавую законность, как заполучить виноградник.
К утру созрел план. “Велико деяние, коли замысел велик. Без изъяна он, ибо ко всем целям приведет! – подумала довольная собой Изевель. Она выглянула в окно. На площади у городских ворот толпились почтенные из горожан, - Изреэль мал, а слухи – как борзые кони. Уж все всё знают. Отруби сплетне голову – язык живет!”
Хмельной с утра, городской шут плясал на площади и горланил куплет:
“Лишь круглый дурак
Откажет царю.
Коль царь не простак –
Не простит плугарю!”
Раздался крик Зимри, городского управителя: “Эй, стражник! Угости-ка кнутом пьянчугу, да гони его прочь!”
Из спальни Ахава не доносилось ни звука. “Спит, должно быть. Или удручен вчерашним.” – сочувственно подумала Изевель. Поднялась наверх. Секретная царская комната не заперта. Подошла к окованному железом сундуку – навесной замок снят.
“Он освободил запоры. Он задумал. И я задумала. Он надеется на меня. Он верит мне. Он молчит. И я буду молчать. И действовать. Он должен сохранить лицо. Он не просит меня. Он горд и благороден. Как я его люблю!” – думала Изевель.
“Закон не дозволяет царю взять чужую родовую землю. Лишь у сына, наследника прямого, есть неотъемлемое право, - говорила сама с собою Изевель, - однако, в государстве этом единобожном, казнят всякого, кто хулит их Бога или царя, голову его отдают псам, а добро – монарху. Вот ядро замысла моего. Нужны свидетели. Двух довольно – так ведется суд. У них сам Бог нуждается в свидетелях. Они законы почитают? Я – тоже! Пусть все будет по закону!”
Изевель подняла крышку государева сундука, стала разглядывать царскую печать. Овальная, черного камня. Два воина изображены рельефно. Который в шлеме, держит лук и три стрелы, протягивает оружие второму. Это царь вручает бразды правления. Лук и стрелы – знак заимствуемой власти.
“Зимри, городской правитель, мне обязан. Отлично знаю грех его. Да все их судьи у меня в руках! – удовлетворенно подумала Изевель, - я напишу им письмо от имени Ахава!”
Изевель достала из сундука лист пергамента и подумала: “Как славно, что пока жила в девицах в отчем доме, отец приставил ко мне писца, чтоб грамоте выучил!”
По-царски коротко начертала: “Посадите Навота во главе народа. И посадите против него двух подлых людей, лжесвидетелей, и пусть скажут они, что проклинал он Бога и царя. Потом забросайте его камнями, чтоб он умер!”
Изевель прочитала написанное. “Скупо. Пусть так. Умный много говорит малым слов количеством. И в несказанных словах глубокий смысл есть. Поймут!” Она запечатала письмо царской печатью и со служанкой отправила послание к Зимри.
“Где был злой умысел – там есть вина, а кто не видит вины – того и умысел чист!” – думает Изевель, ищет правоту, гасит в сердце пожар.
Глава из повести "Виноградник Навота".
Полностью повесть опубликована здесь:
http://s.berkovich-zametki.com/2017-nomer4-berg/