Месяц молний.
Давным-давно:
«Эртте -эртте,дорбунлада тургъанда,
Таш тегене, агъач элек болгъанда,
Кек Тейриси жер Тейрисин алгъанды
Кек кюкюреп, бу жер бууаз болгъанды»
Давным-давно, когда в пещерах жили мы,
И был корытом камень, ситом - дерево,
Женился Бог Небо на Богине Земли
И извергло небо гром и забеременела эта земля.»
Это из древнего эпоса карачаево-балкарского народа «Нарты». В ней, помимо великой поэзии, особый пласт —астральная мифология, астронимы – воспевающие извечную связанность человека с космосом.И даже в приведённых строчках — одна из научных гипотез о происхождении жизни на планете.
После молнии выплеск колоссальной энергии, сравнимый с ударной волной, после молнии, устремлённой к земле, гром.
И после - новая жизнь. Удивительно. Много тайн хранит древний наш эпос и их уже не разгадать...
Уходит июль, с молниями без грома, особый такой июль.
Эрттенлик. На балкарском языке —утро.
Вгляделась в слово.
Эртте, эртте. Давным, давно. Так начинаются и наши сказки. И везде и всегда — утро — начало.
Дня, дороги, любви, дела.
Самое прекрасное — начало.
Эрлик - мужество. Нужно оно. Неизвестность в начале, она везде, без мужества не завершить достойно начало, в нем красота.
Элек - сито. С утра бы — просеять. Отсеять. Что совсем не нужно и что можно отбросить. И уже день не упущен.
Эл — село. Шире — память.
О том, что больше тебя, что до и после тебя, что незримо идёт рядом, незримо наблюдает, что не отсеять...
Долго можно находить разные смыслы, живущие в одном этом слове — эрттелик.
Часть из них жила и в этом белом тумане, в солнце , прохладе за окном...
Сай сууда кеме жюзмез, онглуну киши сюймез. Карачаево- балкарская пословица.
Две автономные максимы, соединённые не только запятой.
В мелководье кораблю не плыть - смысловая нагрузка в первой фразе. Мелкое, если из него состоит среда, для большого - препятствие.
Часто очень непреодолимое.
Вторая - того, кто везуч - больше получил от природы, случая, отличен от других - не любят.
Активно. Становится мелкой водой эта нелюбовь, сажает на мель большой корабль. Не всегда. Зависит ещё от место. И это в универсализм пословицы вносит сильный этнический акцент.
Это сказано нами и про нас.
Здесь деревья являются "охранной грамотой.
Без разрешение такое преступление не совершается, как
и без уверенности в безнаказанности.
Наратла, наратла...
Живёт на склоне сосна. На камнях живет.
На всём широком, высоком склоне одна.
Прямая. К небу тянется. Вглядывается в даль. Доверчива и спокойна она.
Сорвался камень чужой, опасный камень с вершины склона.
Был он не слепым.
Все рассчитав, зная, что хочет снести, врезался в ствол.
Был ствол уже камня, а камень удержал. Сумел.
Шрам навсегда остался, но кора пытается спрятать
его.
Так и лежит камень большой у корней.
Зацепились, вросли корни в камни другие.
Своими они стали.
Очень мало земли на этом склоне.
Ветры яростные, ветры долгие раскачивают крону.
Вся его мощь кидается на это дерево, оно одно стоит на пути и раскачивается сосна.
И кажется тогда, что её удерживают два камня.
Одно доброе, оживленное подключением к корням, подчинением им и другое - тупое, разрушительное.
Силу даёт и оно.
Стоит гора и на ней единственная, прямая сосна.
Не люблю громких слов, но для меня символом моего народа является она.
Она - символ стойкости, отваги, непреодолимости жизни, вознаграждение за мудрость терпения , вызов силе неумной и неправой.
Каждый раз, подходя к ней, мысленно кланяюсь. Обнимаю ствол. Смотрю на разные камни