В 2016 году на экраны вышел очередной фильм Клинта Иствуда "Салли", который в нашем прокате получил более понятное для зрителей название: "Чудо на Гудзоне" (Салли – это прозвище пилота Чесли Салленбергера). Кино получилось добротное, что по нынешним временам уже хорошо, но не сказать, чтобы сильно занимательное. "Чудо на Гудзоне" – типичный иствудовский неспешный фильм, в котором действия персонажей и возникающие конфликты будут понятны любому зрителю. Блюдо Иствуда не только хорошо приготовлено и разложено по тарелкам, но еще и основательно разжевано – зрителям остается только его проглотить. Именно такое ощущение возникает после просмотра, но оно не совсем верное. Дело в том, что та реальная история, которая положена в его основу, не исчерпывается простой хронологией событий, с которой знакомит нас фильм.
Для начала вкратце расскажу о происшествии, которое позднее получило в СМИ название "чудо на Гудзоне" и легло в основу фильма "Салли". 15 января 2009 года пассажирский лайнер Airbus A320, который пилотировал Чесли Салленбергер (в фильме его играет Том Хэнкс), вылетел из нью-йоркского аэропорта "Ла-Гуардия" и через полторы минуты столкнулся со стаей больших уток на высоте чуть более 900 метров. В результате столкновения оба двигателя засосали по несколько утиных тушек и вышли из строя (одна утка не смогла бы повредить двигатель), после чего экипажу пришлось посадить лайнер на реку Гудзон. Посадка прошла успешно, пассажиров и экипаж спасли, но самолет затонул. От момента столкновения до приводнения прошло чуть более 3,5 минут.
При расследовании инцидента компьютерное моделирование показало, что пилот принял неправильное решение: якобы самолет мог дотянуть до "Ла-Гуардии" или аэропорта "Тетерборо". Чуть позже живые пилоты на компьютерном симуляторе подтвердили вывод компьютера. К счастью, Салленбергер смог втолковать комиссии, которая расследовала аварию, что при компьютерном моделировании не был учтен человеческий фактор: компьютер и пилоты на симуляторе начинали разворот самолета и летели к аэродромам сразу после столкновения. В реальности после выхода из строя двигателей пилотам понадобилось не менее 30 секунд, чтобы разобраться, что случилось, связаться с диспетчером и только после этого пилот стал разворачивать самолет. Когда новые параметры заложили в компьютер, то пилоты на симуляторе не смогли долететь ни до "Ла-Гуардии", ни до "Тетерборо". В итоге экипаж самолета оправдали, и все закончилось хэппи-эндом.
Главное в этой истории не сама по себе удачная посадка на воду – в истории авиации успешные приводнения случались и до "чуда на Гудзоне", хотя и не часто. Суть этой истории - выбор правильного решения в экстремальных условиях, в которых оказался экипаж данного самолета. Представьте на минуту, что повторное компьютерное моделирование (с правильно введенными параметрами) все равно показало, что самолет смог бы дотянуть до одного из аэродромов. Что тогда? Можно ли тогда обвинить пилота в принятии ошибочного решения? Ничего подобного! Салленбергер и в этом случае был бы прав! Решение садиться на Гудзон в реальной жизни было единственно верным.
Дело в том, что данную ситуацию нельзя рассматривать, развалившись на диване или устроившись в удобных чиновничьих креслах. Действия Салленбергера нужно анализировать из кабины пилотов самолета, у которого отказали оба двигателя над Нью-Йорком. Только после того, как вы влезете в их шкуру, вы поймете, как сложно было пилоту принять решение, и что его выбор оказался абсолютно правильным.
…После взлета самолет отправился на север и, пролетев район Бронкса, примерно в 7 километрах от аэропорта столкнулся с птицами. Убедившись, что двигатели не работают, и, связавшись с диспетчером, Салли развернул самолет влево и стал планировать вдоль реки Гудзон на юг. До приводнения оставалось чуть менее 3-х минут, а на принятие окончательного решения, куда садиться – меньше минуты. Дело в том, что для возвращения в "Ла-Гуардию" нужно было вновь повернуть налево и, перемахнув через жилые кварталы Верхнего Манхэттена, зайти на посадку со стороны пролива Ист-Ривер. Чтобы попытаться посадить лайнер на аэродроме "Тетерборо", необходимо было развернуть самолет совсем в другую сторону - вправо. Расстояние до аэропортов примерно одинаковое (около 8 км от Гудзона), но для захода на посадку в "Тетерборо" нужно совершать больше маневров.
"Тетерборо" со всех сторон окружен строениями – если не дотянуть до полосы, то катастрофы не избежать (самолет под завязку был наполнен горючим, что еще больше ухудшало ситуацию). "Ла-Гуардия" выходит на пролив Ист-Ривер, но рядом с аэропортом пролив узкий и там могут быть проходящие суда. Недалеко от взлетных дорожек расположен еще и небольшой остров, поэтому маневрировать в том районе на минимальной высоте очень сложно. А самое главное, не было никакой гарантии, что снижающийся самолет в принципе сможет перемахнуть через кварталы высотных домов Манхэттена и дотянуть до Ист-Ривер.
Третий вариант – посадить самолет на реку. Гудзон в этом месте шириной около километра, он был практически свободен от судов и хорошо виден, поскольку погода была безоблачной. Посадка на воду зимой, когда температура воды близка к замерзанию, чревата массовой гибелью пассажиров от переохлаждения, но река протекала в черте города, а по ее берегам было множество речных транспортных средств, приспособленных для перевозки пассажиров (в реальности уже через несколько минут первое из них подошло к плывущему самолету).
Самое главное, что нужно помнить при анализе решения, принятого Салли: пилот не компьютер – он не мог в данной ситуации рассчитать, дотянет лайнер до посадочной полосы или нет. Самолет быстро терял высоту, "Ла-Гуардию" не было видно из кабины, "Тетерборо" пилоты видели, но визуально было не похоже, что самолету хватит высоты, чтобы долететь до цели. В такой ситуации пилот может полагаться только на свое чутье, на ощущения опытного профессионала, который регулярно поднимался в небо на протяжении десятков лет.
Салленбергер положился на свое чутье и не прогадал. Он не знал наверняка – долетит он до аэропортов или нет, но этого в данной ситуации и не нужно. Выбор между двумя аэродромами и Гудзоном был выбором между знаменитым русским авосем (авось дотяну!) и реальным шансом избежать катастрофы. Салли не был русским камикадзе, и принял единственно правильное решение в сложнейшей ситуации, когда на выбор между тремя вариантами было несколько десятков секунд, во время которых пилот управлял падающим самолетом и решал проблему повторного запуска двигателей.
Что в аналогичной ситуации показал другой пилот на компьютерном симуляторе – не имеет никакого значения. Пилот на симуляторе может без проблем разбиться при заходе на посадку, а потом попробовать повторить попытку, ведь симулятор – это компьютерная игра. Салленбергер принимал решение в реальной жизни. На кону стояли жизни 155 человек, и он выбрал вариант, который давал реальную возможность спасти их всех. И он их спас благодаря собственному хладнокровию, опыту, везению и самое главное – редкой даже у пилотов способности принимать решения в экстремальной ситуации. Совсем не случайно, что Клинт Иствуд назвал фильм "Салли". Ведь это история не о чуде, а о людях, которые творят чудеса.