Она пыталась сделать жизнь однообразной и бессмысленной.
Ложилась спать ровно в 9 вечера и не страдала бессонницей. Просыпалась в 7 утра, завтракала безвкусной кашей и размерным шагом направлялась на работу. По её мнению работа тоже не представляла собой ничего особенного. Весь день она сидела и перебирала бумажки, от которых её уже тошнило. Возвращаясь к обеду проглатывала холодный суп и тем же размерным шагом шла на следующую работу. Теперь ей предстояло подписывать бумаги до самого вечера.
Она специально клала в кофе сахар, чтобы не чувствовать тех горьковатых ноток и приятного послевкусия. Это всё перекрывала неприятная и совсем не подходящая сладость.
Она пила чай и совсем не клала в него сахара, для того, чтобы почувствовать этот натуральный и противный вкус травы и листиков.
Точно также она вообще никогда не разогревала еду. И ей совсем было безразлично, что покупная еда приготавливается во время разогрева. Она ела сырые сосиски и не чувствовала этого.
Её не было в сотсетях и телефоном она не пользовалась. Некому было позвонить. Она не вела дневник, ведь ей совсем нечего было туда записывать. Она не читала книг, не знала Пушкина.
У неё дома стояла мягкая кровать, но она предпочитала спать на полу.
Из всего своего гардероба она всегда одевала одно и тоже: мятую блузку на два размера больше чем она и потрёпанные джинсы.
Она не любила макияж. Её прическа представляла собой конский хвост и ничего более.
Она пыталась не обращать внимания на жизнь и не радоваться ничему. Ведь она считала, что если перестанет быть туманом, то станет лужей. Будет очень много грустить по мелочам и по более значительным вещам. Будет расстраиваться из того, что в свои 25 совсем одна, или из-за того, что не может найти работу, которая нравилась бы ей.
Но спустя некоторое время она поймёт, что лучше быть мокрой и блестящей лужей, чем неопределённым туманом.
Но будет уже слишком поздно.