Аннотация - http://www.proza.ru/2019/05/14/1104
На обратном пути Мэри сидела в вагоне возле окна. Уткнувшись лбом в прохладное стекло, провожала взглядом фонарные столбы. Хотелось плакать. И не хотелось в то же время. Потому что расплакаться сейчас означало признать свое поражение. И свою неспособность трезво смотреть на вещи и здраво оценивать свои возможности - то есть вести себя так, как подобает взрослому человеку. То есть так, как, по словам родителей, она ещё не способна.
Девушка вздохнула. Родители вновь оказались правы. То ли в силу возраста и накопленного жизненного опыта, то ли в силу того, что куда меньше нее витали в облаках собственных фантазий. Как ни старалась, она не могла припомнить ни одного случая, когда мама или папа пошли на поводу у собственных желаний, не взвесив предварительно все за и против. Впрочем, Мэри не знала их в семнадцать лет.
Поезд ехал медленно, народу было мало, и никто не пытался отвлечь ее разговором. Времени подумать о собственном будущем, ближайшем и отдаленном, у Мэри было предостаточно. Ей представился отчий дом, накрытый к ужину стол в гостиной. Папа, конечно, перечитывает газету в ожидании приглашения к столу. Мама в предпоследний раз поправляет салфетки на столе и, дела убедиться, что он не остыл, легко касается пузатого чайника на подносе с краю стола. Того самого чайника, что послужил прообразом ее неудавшейся иллюзии. Но, несмотря на кажущиеся различия, Джон и Марта Кристианы заняты одним и тем же - ждут возвращения дочери. И ее слов о том, что она поступила.
Мэри вздохнула. Конечно, родители не покажут, но, несомненно, вздохнут с облегчением, когда узнают, что она провалилась. Им, людям далёким от иллюзий и мастеров, всегда были в тягость ее внезапно открывшиеся способности. Мэри было лет пять, когда она сотворила такого желанного, но непозволенного отцом котенка. Вполне сознательный детский возраст, чтобы не только запомнить, но и понять происходящее вокруг.
Первые дни Джон и Марта делали вид, что ничего не произошло. Потом обнаружили ещё одного котенка. Мэри решила, что раз позволили оставить иллюзию, то и настоящего не прогонят. Но родители приняли реальность за ее новую фантазию, долго спорили, после чего отвезли девочку в город к практикующему мастеру. К сожалению супругов Кристиан, способности их дочери творить были недостаточно слабы и не поддались блокировке – обычная практика в отношении детей-самородков. Несмотря на это, обучать Мэри мистер Кристиан не планировал. Поэтому по возвращении домой отец строго-настрого запретил дочери фантазировать и давать жизнь своим фантазиям.
Запрет не помог. Желание Мэри творить было сильнее любых страхов. Тем более, что иллюзии у нее всегда получались. Сначала простые, потом посложнее, потом...
Девушка смахнула слезинку, скатившуюся по щеке. Она не была уверена, что ее примут в Университет. Но даже мысли не допускала, что причиной тому станет ее неспособность отпустить иллюзию. Окажись она последней в списке абитуриентов по уровню мастерства, остаться без места на курсе было бы куда менее обидно.
Наконец, поезд замедлил ход и по громкой связи объявили ее остановку. Повесив на плечо свой рюкзачок, Мэри подтянула резинку на сползшем конском хвосте и двинулась к выходу.
Уже совсем стемнело. Тусклый свет фонарей выхватывал из ночной мглы ещё пару силуэтов, прибывших тем же поездом, что и Мэри. Сунув руки в карманы куртки, девушка постояла пару минут, давай, ветру время высушить ее слезы и освежить прохладой раскрасневшееся лицо. Ей не хотелось, чтобы кто-то заподозрил неладное в ее жизни. Городок у них был маленьким, все друг друга знали, и ее семье стоило больших усилий скрыть, в какой Университет собирается поступить Мэри. Рассказывать об этом сейчас было совсем глупо.
Кристианы жили в одном из трех десятков одинаковых двухэтажных домишек, в начале прошлого века построенных для рабочих деревообрабатывающей фабрики. Лишь по какой-то случайности домишки эти забыли снести. Но менее дряхлыми от этого они не стали, и каждый хозяин летал дом на свой лад. Кто-то красил, а кто-то, как родители Мэри, неприглядность фасада скрывали за побегами дикого винограда.
Дверь была не заперта. Мэри привычным движением повесила сумку на крючок в узкой прихожей, сверху нее кинула куртку.
- Вернулась? - из гостиной выглянула миссис Кристиан. На губах - приветливая улыбка, в глазах - немой вопрос.
Мэри отрицательно качнула головой. Напрасно пытаясь сдержать слезы, девушка подошла к маме.
- Ох, милая, - вздохнула миссис Кристиан, заключая дочь в нежные объятия.
- Давай поговорим позже, - попросила Мэри. Мать, конечно же, не возражала.
Через несколько минут все семейство расположилось в гостиной-столовой. Окна были зашторены, мирно тикали часы на стене. Над круглым столом горела старая тканевая люстра. На пожелтевшей скатерти расположились блюда с тем, что больше всего любила Мэри: овощное рагу в горшочке, запечённые кроличьи лапки, свежий хлеб и рисовый пудинг в качестве десерта. Такой ужин вполне мог быть праздничным! А мог быть тем, чем пришлось ему стать. Мэри с благодарностью отметила, что мама приготовила те блюда, которые были способны ее утешить в столь непростой момент.
Ели молча. Каждый со своей стороны. Миссис Кристиан время от времени косилась направо, туда, где возле стола стоял пустой стул. Хотя в доме сейчас проживали трое человек, четвертое место во время ужина всегда было готово стать занятым, если вдруг Майклу - старшему ребенку супругов Кристиан - пришло бы в голову навестить родных. Без звонка, как у него это было заведено.
Майкл Кристиан жил в столице. Работал менеджером в крупном банке и всегда был примером для младшей сестренки. Именно у него она научилась, что упорный труд вознаграждается, и только так и осуществляются мечты.
Впрочем, сегодня уверенность Мэри пошатнулась. Ведь несколько часов назад девушка убедилась в том, что немного удачи не помешает любому человеку. Даже самому работящему.
Мэри задумалась и на какое-то время позабыла о полной тарелке перед собой. Рука безвольно лежала на столе, зажав вилку, в то время как сознание девушки вновь отправилось на экзамен. Она легко перенеслась в тренировочный зал, увидела стол и членов приемной комиссии. И свой чайный сервиз Мэри тоже представила без труда...
- Мэри, деточка, - вырвал ее из раздумий голос мамы.
Девушка вздрогнула, иллюзия на столе перед ней подернулась дымкой, но не разлетелась. Так что через секунду Мэри удалось вновь стабилизировать ее и отпустить.
- Не думаю, что нам может понадобиться второй чайник, - заметила миссис Кристиан.
Мэри испуганно взглянула на отца. Мистер Кристиан уже закончил ужинать и, закрывшись газетой, старательно делал вид, что не замечает происходящего перед ним.
Иллюзию требовалось срочно убрать, пока терпение отца не закончилось. Уничтожить то, что уже начало жить своей жизнью, было под силу только чистым сапфирами. В доме Кристианов украшений с этими драгоценными камнями никогда не было. Даже самых дешёвых сапфиров ни Марта, ни Джон, ни их дети никогда не держали в руках. Так что пришлось Мэри спешно строить вторую иллюзию, чтобы скрыть дубликат сервиза от человеческих органов чувств.
Через полчаса, когда от рисового пудинга не осталось и крошки, Мэри помогла маме собрать посуду со стола и ушла к себе в комнату.
После переезда брата девушка решила занять его комнату со скошенным потолком, расположенную под самой крышей. Это было самое восхитительное место в доме! Из окна открывался потрясающий вид на окрестности. Во время дождя стук капель по крыше убаюкивал лучше любой колыбельной. А ещё в этой комнатке - единственной в доме - сохранились старинные обои с крупными красными розами. В свое время Майкл заклеил их плакатами любимых рок-групп и не позволил тронуть во время ремонта. Мэри обожала эти розы, ей казалось, что весь уют и все тепло дома исходит от этих старых потёртых и пожелтевших картинок.
Правда, комнатка была крошечной. Кровать, узкий шкаф и письменный стол под окном едва уживались в этом пространстве. Но со временем Мэри привыкла и даже перестала биться головой о скошенный потолок.
Спать не хотелось. Открыв окно, девушка долго смотрела на звездное небо и мерцающие городские огоньки. Украдкой наблюдала за миссис Пемберли, живущей в доме напротив. Соседка не имела привычки закрывать окна шторами, так что Мэри знала все о ее скучных вечерних занятиях.
Стук в дверь привлек внимание Мэри далеко не сразу. Поначалу тихий, он слился с уличным шумом. Повторный стук показался ей ошибкой, ведь Мэри отлично знала, что мама моет посуду, а больше к ней некому было. Прийти в поздний час. Лишь после третьего, весьма настойчивого стука, Мэри слезла с окна и распахнула дверь.
- Папа? - девушка не посчитала нужным скрыть своего удивления.
- Не спишь? - отец посмотрел на платье, которое Мэри всё ещё не сняла, после чего добавил: - Можно войти?
- Да, конечно.
Мэри жестом пригласила отца присесть на кровать. Мистер Джон Кристиан был высоким и крепко сложенным человеком, так что после его появления в комнате, свободного места почти не осталось. Не потому ли Майкл выбрал именно эту комнатушку, что не любил визитов отца?
Мистер Кристиан просидел молча, собираясь с мыслями не меньше пяти минут. Мэри даже началось казаться, что это и есть истинная цель его визита.
- Ты знаешь, - наконец заговорил отец, - я никогда не одобрял твоих увлечений иллюзиями и был против твоего поступления в Университет Мастерства.
Мэри кивнула. Поведение отца больше не казалось ей странным и затянувшимся. В последний раз о ее способностях они говорили на повышенных тонах.
- Но это не значит, что я рад твоему провалу, - продолжил мистер Кристиан.
- Я знаю, папа.
- Я просто считаю своим долгом напомнить тебе о том, что не стоит опускать руки.
- Мне сказали, что у меня есть способности, - поспешила вставить Мэри.
Девушка понимала, что попытка напрасна. Отец не даст ей разрешения попробовать поступить в Университет Мастерства на будущий год. Ведь на ту попытку, которая провалилась, мистер Кристиан согласился с условием, что она будет первой и последней. И все же упускать даже крошечного шанса не стоило.
Впрочем, мистер Кристиан даже не заметил ее слов, продолжив без паузы:
- К счастью, время ещё не упущено. Прием во многие университеты ещё продолжается. Выбор, конечно, за тобой, но я бы рекомендовал тебе Университет естественных наук. Биологический факультет. Ты всегда знала и любила этот предмет. Или факультет Географии - тоже достойный выбор. Не самые престижные профессии, но ты бы смогла найти крепкое место с хорошей оплатой с таким дипломом.
Мэри кивнула.
Вдруг мистер Кристиан встал, вытянувшись в полный рост. Казалось, что ещё немного и его голова ударится о потолок. Однако этого не произошло. Также неожиданно, как он встал, мистер Кристиан наклонился и приятно дочь к себе. Девушка даже вскрикнула, настолько непривычно ей было внимание и объятия отца.
- Я просто хочу, чтобы ты знала, что мы любим тебя и уважаем твой выбор. Не зацикливайся на неудаче. И постарайся добавить немного рационализма в свои мысли. Иллюзии - это забавно и весело. Но если у тебя, в самом деле, есть способности, глупо демонстрировать их на потеху публике. Это не твое.
- Согласна.
- Человеку с настоящими способностями надлежит заниматься серьезными делами. К сожалению, мы слишком незначительные люди и не обладаем нужными связями, чтобы ты могла занять приличное место среди мастеров. Лезть же туда, где нам не рады, ни к чему. Ты понимаешь меня?
Девушка кивнула.
- И ты согласна с этим?
Мэри постаралась подумать рационально - так, как советовал отец. Пожалуй, она могла бы сказать, что связи легко приобретаются во время обучения. Но, как назло, девушка не смогла вспомнить ни одного реального случая, когда «маленький человек» вроде нее делал большую карьеру. Так что возразить мистеру Кристиану было нечего.
- Ну и хорошо, - заметно успокоился мистер Кристиан. – А то в газетах такое пишут, что лучше не читать! На прошлой неделе в Испании мастера арестовали. Он три месяца ненастоящими деньгами за аренду дома платил. А сегодня про актрису Еву Ларви написали. Знаешь такую? Лет ей уже много. В «Сиреневых грезах» главную роль играла. Так вот оказывается, она всю жизнь поклонников обманывала. Носила сапфиры поддельные, чтобы доказать, что выглядит хорошо без помощи иллюзий. А когда ей торжественно вручили кулон с настоящим сапфиром (за вклад в мировой кинематограф), все ее иллюзии и рухнули. Старая оказалась. Морщинами все лицо покрыто.
Мистер Кристиан вздохнул.
- А сколько еще подобных случаев замалчивается? Обман – эти иллюзии, по-другому и не скажешь.
Мэри не стала ничего отвечать. Ее отец рассуждал, как и большинство обывателей, не умеющих иллюзии создавать. Видел в непонятном и неподвластном лишь плохое и опасное, забывая о том, сколько радости ежедневно дарят творения мастеров тем, кто видит их. Забывая, что безопасность простых обывателей зависит от мастеров, занимающих высокие посты.
Пожелав дочери спокойной ночи, он поцеловал ее в лоб и сам отправился спать. А девушка, оставшись одна, подумала, что может быть, все действительно хорошо. Ведь когда (у нее не было сомнений, что это произойдет) она поступит в Университет естественных наук, не будет необходимости покидать родной дом и жить самостоятельной жизнью, к которой она совсем ещё не готова, как показал сегодняшний день.
Читать далее http://www.proza.ru/2019/05/17/929