СКАЗКА ОПУБЛИКОВАНА В ДЕТСКОМ ПОЗНАВАТЕЛЬНОМ ЖУРНАЛЕ "СИМБИК" № 11 (187) 2020 ГОДА ОГАУ "ИЗДАТЕЛЬСКИЙ ДОМ "УЛЬЯНОВСКАЯ ПРАВДА
В жизни, оно, вот ведь как бывает. Кто светленьким родится, а кто темненьким, кто высоким, а кто – низким, кто тощим, а кто пухлым, кто добрым, а кто – злым, кто щедрым, а кто – жадным. Жил в деревне Маковка Смоленской губернии купец Афанасий. Ох, и скряга, ох, и жмот. Очень богатый, но такой скупой, что просто жуть. За копейку удавиться был готов. Про таких говорят: зимой снега не выпросишь. Никогда никому ничего в долг не давал, а если и давал, то драл потом три шкуры. Крестьянам, мужикам своим местным, платил гроши за работу, наказывал деньгой за всякие мелкие провинности. Сломается, допустим, во время работы у мужика коса, Афоня с него за ремонт деньгу удержит, а то, что коса эта древняя да ржавая была, дескать, это уж не его забота.
Мало того, вздумал брать со всех плату за разные утехи. Пойдут девки в лес по ягоды, а Афоня дождется их и талдычит: « Лес, где вы ягоды собирали, к моему участку прилегает. Стало быть, он мой собственный. А раз мой, значит, платить надобно». В другой раз пойдут мужики рыбу удить в озере. Подойдет к ним Афоня и молвит: «Мол, когда-то мой прадед с дедом в это озеро карасей да карпов на развод выпускали. Значит, все, что в нем – теперь мое. А раз мое – платить следует». Брал плату Афоня за поля, на которых скотина паслась, за землю, на которых дома крестьян стояли, за дождик, который эту землю поливает и за солнышко, которое греет.
В общем, довел Афоня местных жителей до нищеты полной, замордовал, изнурил. Жили крестьяне в Маковке впроголодь, работали за копейки, едва-едва сводили концы с концами и молились о том, чтобы кто-нибудь образумил зарвавшегося купца и проучил его.
Однажды проходил через Маковку солдат. Домой возвращался после службы в Семеновском лейб-гвардии Императорском полку.
- Здравия желаю! – поздоровался он со стоящими у изгороди местными мужиками. – Не накормите ли отставного солдата? Со вчерашнего дня ничего не емши.
- Здорово, служивый! – невесело отвечают мужики. – Мы бы рады, да у самих есть нечего. Дома, кроме воды да лука репчатого, ничего и нет.
- Тогда не подскажете, где можно подхарчеваться? Может, у кого щи куриные да картошка с салом залежались?
- Подсказать-то можно, да только вряд ли тебя там угостят. Не любит наш купец гостей непрошенных.
И рассказали мужики всю правду про Афоню. Как обижает да обдирает местных, и нет на него никакой управы. Солдат от негодования аж в ярость пришел. «Ах, ты, сидорово коромысло! Ну, погоди! Я тебе покажу, как над народом измываться». Пообещал солдат помочь деревенским, и попросил указать ему на дом, где живет этот Афанасий.
Подошел к воротам, стучится. Выходит купец:
- Чего тебе, солдат?
- Здорово, хозяин! Не пустишь ли на денёк к себе на постой?
Купец смотрит презрительно:
- Солдат на постой – хоть падай, хоть стой. А платить чем будешь?
- Не кривись, хозяин, не обижу. За кровать и стол плачу рубль.
- А он у тебя есть-то, рубль? – сомневается Афоня.
- Не было бы – не просился.
«Ого, - думает Афоня, - целый рубль. За такие деньги можно один денек солдата и потерпеть».
А у солдата и на самом деле был рубль. Это было все его нажитое добро. То, что он заработал честным трудом и ратным подвигом за 25 лет верной службы государю. Решил солдат, что надобно этот рубль использовать с хитростью и солдаткой смекалкой. Положил он этот рубль в свой солдатский котелок, да спать завалился. Отдохнул минуток по двести на каждый глаз, поднялся и просит у купца поесть. Тот налил ему щей, миску с картошку и селедкой поставил, квасом хлебным угощает. Солдат ест не спеша, наедается впрок. Поел, встал из-за стола, благодарит хозяина. А тот от нетерпения весь издергался:
- Пора расплачиваться, служивый!
Тут солдат на виду у купца снимает с ремня свой солдатский котелок, потер его и говорит:
«Котелок, котелок,
Услужи-ка мне, дружок!
Звук издай совсем негромкий –
Подари мне рубль звонкий».
Сказал все это шепотом и потряс котелком. Рубль-то и загремел в котелке. Вынул солдат рубль и отдал Афоне. У того от удивления глаза на лоб полезли.
- А что это за котелок у тебя такой, служивый?
- Подарок государя–императора за верную службу! Не зря, ведь, за Расею кровь проливал. Стоит его потереть и сказать заветные слова – всякий раз по рублю из него и вываливается. Но только котелок дает деньги один раз в день. Сегодня у него уже больше не попросишь – только завтра.
«Вот бы мне этот котелок, - подумал Афоня, - это же, сколько деньжищ можно огрести!»
- Слушай, солдат, продай мне этот котелок. Я тебе за него десять рублей дам.
- Не могу, купец, не обессудь. Памятный котелок-то.
- Да зачем он тебе? У тебя и хозяйства-то нет. А мне он, знаешь, как пригодится. Пятьдесят рублей даю.
- Я хотел домишко построить. Хозяйку в дом привести. Корову купить, - не уступает хитрый служивый.
Долго они торговались. В итоге уступил солдат котелок за двести рублей. Нехотя отдал он государев подарок купцу, забрал деньги и вышел вон. А купец рад – радехонек. От счастья пританцовывает. Это ж надо, за двести рублей такое неслыханное богатство приобрести. Мечтает, какие хоромы себе построит, сколько скотины купит, и какие наряды заморские с украшениями приобретет. Еле-еле дождался следующего утра. Схватил котелок, давай его тереть да заветные слова приговаривать. Трясет, а денег нет. «Может посильнее потереть?»- думает купец. Потер сильнее. Снова трясет. Опять ничего. «Может тряхануть сильней?». Потряс от души. И снова пусто. Двадцать раз потер, двадцать раз слова сказал, двадцать раз потряс. Ни-че-го. Смекнул тут купец, что провел его солдат, обычный котелок продал, как волшебный. Что ж, сам виноват, за жадность свою поплатился. От злости и бессилия Афоня головой об стену биться стал.
А что же солдат, спросите вы? А солдат все деньги местным жителям отдал, да наказал поровну поделить. Себе только свой рубль и оставил. Отдохнул маленько, да продолжил путь домой. Афоня с той поры свой пыл немного поубавил. К деревенским стал добрее относиться, кабы опять чего не вышло. А вся деревня еще долго над купцом потешалась. Местные заходились в смехе, когда вспоминали, как Афоня простой солдатский котелок за двести рублей купил.