Его история началась с того, что мать, родив его и отлежав с ним положенную неделю в роддоме, по выписке ушла, но до деревни своей не доехала - поболталась в городе до наступления скорых декабрьских сумерек да и положила сынка на порог детского отделения райбольницы. И с тем след её простыл. В те годы о подкидышах у нас только слышали, ведь прогресс спускается к нам, на провинциальное дно, из больших городов - там-то уж вовсю практиковали мамки выбрасывать своих детей... А у нас этот новорожденный, лежащий на пороге больницы, припорошённый снежком и громко, до сипоты, орущий, стал первой ласточкой наступающей безбрежной свободы и полной де(рь)мократии.
Санитарочка, шедшая по двору, услышала крик младенца и, не раздумывая (что теперь она - свидетель, замордуют в отделе протоколами), подхватила на руки. И ну барабанить в дверь! Ребёнка, изрядно замёрзшего, почти окоченевшего, бросились выхаживать врачи и медсёстры. Тут же приехал дознаватель...
Мальчика спасали всей больницей, и выжил. Матку разыскали, доставили на место преступления, но она, будучи в трезвом уме, наотрез отказалась от сыночка, как ни уговаривали её, и кто только ни старался, даже психиатр.
Чужие люди, которые подчас ближе родных, дали ребёнку имя - Андрюшенькой назвали. Полгода провёл он в райбольнице, окружённый всеобщим вниманием и заботой персонала. Женщины ещё надеялись: авось, чудом, проснётся в матке совесть, приедет, заберёт - ведь и не пьяница... Но она свалила куда-то с насиженного места, как потом оказалось, в соседний район. И дом продала.
Оформили Андрюшу в детдом, увезли на другой край области. И пошёл он по свету скитаться, как пелось в одной песне. А скитался он среди множества таких же отказников по детским социальным учреждениям... Выжил и там. Отличался Андрюшка невероятной болтливостью - часами мог не закрывать рта. Возможно, это как-то связано с тем, что именно голос спас ему жизнь, когда матка оставила его на пороге. А в целом, красивый, светленький, физически крепкий мальчуган. Из всех детей Андрюша выделялся добротой и какой-то прямо навязчивой потребностью в справедливости - стремился везде и всегда, чтобы всё было "по честному". И никакие обстоятельства его не могли озлобить.
Когда выпускали их из коррекционной школы-интерната, комиссия признала всех, как одного, дебилами - это, как водится (чтоб жилищную проблему закрыть). Ведь если дебил, то ему положена комнатушка в ДИ (доме-интернате) или в ПНИ (психо-неврологическом интернате). Как мне рассказал другой подкидыш, Олег, очкастая тётка, недобрая, грубая, которая тестировала УР (умственное развитие), спрашивала, чем предмет, о котором чаще всего пишут у нас на заборах, отличается от лимона... И сама же давала детям правильный вариант ответа. Не верите? В тех стенах возможно и не такое...
Андрей попал в ДИ. Если б в ПНИ, там бы записали в круглые, а здесь... "дурак, не дурак - сроду так".
В ДИ не просто проживал, но и был рабочим, на все руки от скуки. Возмужал, стройным стал, сильным юношей. Болтливости с годами поубавилось. Стричься, умываться не любил. Потом попривык. Благо, к алкоголю страстью не пылал, как другие (большинство вокруг). И был он, что называется, "верное сердце" - то бишь однолюб.
Взяла его в оборот девка насквозь прожжённая, психопатка, алкоголичка, такие вытворяла пьяные выходки, что всякий раз медсёстры вызывали милицию, чтобы её утихомирить. Она и с "ментами" махалась, круче самого задиристого мужика. А Андрей её любил, дорогие дарил подарки, всё для неё любимой. А любимая с ним переспит и идёт к соседу... И всё же у Андрея это доброе выражение не сходило с лица. Ни за какие чёрные дела не бросал он Люську. И не запивал ни по какому поводу.
Судьба, однако, благоволила ему: Люську позвали на родину алкаши-родители, она тут же и мотанула к ним, в далёкую деревню в несоседнем районе - на воле жить, вволю водку пить, морды бить близким своим и чужим, а когда трезвая - коров за соски дёргать. На работу, как и на пьянку, Люська лютая. В нынешних колхозах, в основном, только такие и задержались: вкалывают, как заведённые, сущие киборги; но уж коли запьют - дело встало, и надолго; пьют безбожно, пока не пропьются до последней нитки!
Долго Андрей не находил замены улетевшей на волю Люське... Но потом сошёлся с хорошей девчонкой, своей, интернатской, тоже отказницей. Она не Люське чета: рассудительная, работящая, умная настолько, что и компьютер сама освоила, без курсов, английский учит, когда есть время... И зажили молодые душа в душу. Всюду они напару, вместе, даже на рыбалку на велосипедах едут вдвоём.
Надумал Андрей разыскать мамку. Ведь ему уж 35, а мамку свою не видел... Я помог ему в поисках. Узнал её место жительства, написал и позвонил в сельсовет. По телефону сердобольные женщины сказали, что мамка Анрея знаться с сыном не желает, на переговоры звали - спряталась где-то...
Я объяснил парню ситуацию: "Вот так, Андрей"... Но его это не обескуражило. Он как-то по виду и не расстроился: "Всё равно я её найду". Через месяц, в самую летнюю жару, в пыль, Андрей заказал такси и вместе с подругой поехал в мамкину деревню. Явился он пред мамкины ясны очи так неожиданно, что мамке было не отвертеться никак и предстала она пред ним, осуществив таким образом заветную мечту всей его жизни. Вот и познакомились. Сергей с подругой провели у мамки почти что неделю. Помогли ей по хозяйству, на ферму с нею ходили. Мамка водку не пьёт -заботящая. Андрей ни словечком её не попрекнул за прошлое.
Когда расставались, попросил у мамки номер её телефона. Теперь мамка - на связи. А ещё Андрей познакомился там со своими братьями и сестрами, которые при ней, которых она не бросала.
И всем им он готов помочь, если надо. Вот у мамки вроде как пошатнулось здоровье. Надо ей выслать денег. И если мамке понадобятся его почки, кровь, глаза или сердце, он, не раздумывая, оторвёт от себя и отдаст ей - ведь она же мамка, родная, любимая, долгожданная! И он, когда остаётся у себя в комнате наедине с собой, со слезами на глазах благодарит судьбу за то, что всё-таки удалось ему разыскать свою мать. Теперь-то он не один, и душа на месте!
Вот такой он, Андрей, преданный до гроба. И другим быть не желает. Преданный, который с лёгкостью напрочь забыл о том, как жестоко он был предан.
Примечание.
Дружеский шарж 1985 года - от автора.