Очень поздно. Декабрь. Я мальчик. Стою во дворе.
Тишина обняла меня крепко и чёрное небо
Поднесла мне поближе к лицу, чтобы я поскорей
Разглядел, как рождается снегопаденья молебен.
Мне чуть больше семи. Я не верю пока ни во что,
Кроме счастья, которое сбудется в мой день рожденья.
Мама с папой подарят мне велик и карты лото,
Чтобы резаться с Костей Самохиным по воскресеньям.
Костя - лучший мой друг. Он живёт с толстой мамой внизу,
В угловой однокомнатной маленькой, тесной квартире.
У него есть серебряный крестик, похож на слезу.
Костя знает, что Бог наблюдает за всем в нашем мире.
Я такой же, как все, в скором будущем я – пионер.
Наверху только наши ракеты и только наш космос.
Костя крестится правой рукой на старинный манер
И читает смешные молитвы. Такой фокус-покус!
Ну а я выбегаю во двор под ночной снегопад,
И глаза миллионов плывущих поющих снежинок,
Устремив на меня свой мохнатый порхающий взгляд,
Белым шёпотом воссоздают миллионы картинок.
В них пейзажи и запахи, радость, тоска и мечты.
Белый сон наяву, какой станет потом моим Богом,
Купола фантазёрства и воображенья кресты,
Уносящие снежный мой храм в поднебесья чертоги.
Как наивны сейчас детство валенок, глупость калош,
Недоделанность варежек мокрых на длинной резинке.
Но сугробы растут по ночам - с ними вместе растёшь
Ты, душа, словно сахарный айсберг из крошечной льдинки.
А пока я ещё маловат и душа на замке.
Мама даст кошелёк и отправит в «стекляшку» за хлебом.
Утром выйду на снег - он скрипит, он не тает в руке -
И увижу следы у подъезда, ведущие в небо.
15 мая 2019