Годы учебы на филологическом факультете Казахского государственного университета им. С.М. Кирова оставили много ярких воспоминаний. Вот одно из них – о боксе,зимних шапках и… Коммунистической партии.
В начале первого семестра во время занятий по физкультуре нам предложили записываться в любую спортивную секцию – какая по душе и по телесным возможностям. Со спортом в КаЗГУ обстояло все прекрасно! Мой сокурсник, имевший спортивный разряд, сагитировал меня на секцию бокса. Не помню, сколько занятий я посетил (одно, два, три? но не больше). Так или иначе, я очень быстро понял, что, бокс – не моя стихия. Наш же боксер-разрядник очень любил демонстрировать силу и крепость своего кулака. Например, со всего размаху бил кулаком в деревянную дверь переоборудованной бывшей конюшни в совхозе, куда нас, послали сразу после поступления в университет для помощи в сборе винограда. Правда, спортсмен не долго был на сельхозработах. Он отличался веселым открытым нравом и охотно рассказывал, что отец заплатил кому надо за его поступление и этот «кто надо» обязательно освободит его и от колхоза. Так и произошло. Обладатель крепкого кулака делился и впечатлениями от вступительных экзаменов: мол, поговорили с преподавателями о погоде и при этом простодушно хвастался: "У папаши моего денег много - полный сундук, я видел". Отец его официально работал таксистом, но, судя по всему, имел и другие, темные источники дохода.
На филологическом факультете «боксер» выглядел весьма экзотично. Надо сказать, этот случайно залетевший к нам выходец из алма-атинских предместий, обладал своеобразным обаянием Арлекина. Он вносил в наши академические занятия карнавальный, бесшабашный элемент. Мог, например, за спиной нашей суровой «латинистки», невидимо для нее, изобразить "лезгинку". Всегда весел, всегда беззаботен... Казалось, он наглядная иллюстрация народного присловья: «что у него на уме, то и на языке». И это всех подкупало…
Однажды преподаватель по теории литературы, Израиль Абрамович Смирин попросил для очередного практического занятия подобрать хорошее и плохое стихотворение и, по возможности, объяснить свой выбор. «Боксер» прибежал перед этим занятием в панике: "Миня, помоги!". Миня З., прекрасный знаток поэзии (он поступил в университет после армии, человек бывалый и уже женатый), пряча ухмылку в усах, диктует:
-"Люблю футбол! Вот это да! Вот это да! Вот это да! Летят мячи туда-сюда, туда сюда-, туда-сюда!!!"
- Это плохое или хорошее?
-Это – плохое
- А вот хорошее: "Люблю Россию всей любовью и мать ее КПСС!"
Боксер - в восторге! Горячо благодарит Миню... Когда на занятии дошла очередь до спортсмена, и он прочел "люблю футбол" и"мать мою, КПСС", в глазах и уголках губ Смирина что-то дрогнуло, но он (выдержанный человек!), все-таки, не расхохотался и достаточно спокойно указал, что стихотворение про футбол имеет право на существование: оно носит явно пародийный характер. Про "мать" Израиль Абрамович умолчал (через два года Смирина, по представлению КГБ, уволили за распространение самиздата; другой наш преподаватель, известный филолог Ландау, выбросился из окна когда к нему пришли с обыском - насмерть).
Но продолжаю сагу про крепкие кулаки. В конце первого семестра мы с однокурсником-боксером решили обмыть наш первый в жизни зачет – по физкультуре.Зашли в забегаловку-пивнушку на Никольском базаре, крепко врезали… Идем навеселе. Тут я – хвать! Нет зимних перчаток! Забыл в пивной! Возвращаемся: след простыл! «Боксер»: «Да, ладно, брось! Приходи ко мне: у меня в углу их целый ворох лежит (???!). Я тогда был не совсем адекватен и не придал значения этой реплике. Но через несколько недель стало все ясно. В начале января наш веселый товарищ спортсмен пропадает, не выходит на сессию. Никаких сведений о нем. Ни слуху - ни духу. Наконец в конце января прихожу как-то в университет. Меня встречает Миня: «Читал?». И протягивает мне номер «Вечерней Алма-Аты». Разворачиваю: в центре третьей полосы – большая статья о нашем пропавшем сокурснике, о том, как он сколотил банду и по вечерам в темных закоулках подстерегал с подельниками хорошо одетых прохожих. Обладатель крепкого кулака шел впереди, отправлял точным ударом жертвы в нокаут, а его подручные подбирали меховые шапки и перчатки…
Проходит несколько месяцев... Иду по проспекту «Коммунистический» (сейчас Аблай-хана), тут рядом со мною резко тормозит черный лимузин. За рулем – ослепительно улыбающийся «боксер». «Меня папа выкупил, дал кому надо, теперь, отбываю исправительные работы в управлении МВД, вожу начальство. Через два года (а, может, и меньше: не помню уже) встречаю его уже на свободе, в роли таксиста… После этого мне долго не было ничего известно о веселом боксере… Тем более, что я уехал в начале «девяностых» из Казахстана и связи с бывшими однокурсниками надолго оборвались…
Но прошли десятилетия. Появилась социальная сеть «Одноклассники». Восстановились контакты с бывшими студентами-филологами, от которых узнаю, что наш веселый однокурсник, оказывается, сделал блистательную карьеру в республике Казахстан, неоднократно избирался в Мажлис (парламент) от Коммунистической партии, играл первые роли в коммунистической парламентской фракции… По словам однокурсников, живущих до сих пор в Казахстане, нашего «боксера» нередко видят по по телевизору. Показывают репортажи о поездках коммунистического лидера по Казахстану, встречах с избирателями, о которых, по его словам, он всегда проявляет постоянную, искреннюю подлинно отеческую заботу.
При этом выглядит бывший "веселый боксер" невеселым, скучным и как-то слинявшим...