Анне Аркадьевне подарки судьбы не то чтобы приелись, но не так уж радовали. Почему? Наверное, потому, что бездонность счастья кроется в любви, а не в благополучии. Говорила же воспитательница в детском саду, мудрая Софья Павловна: «Кто покупает детям шоколадки в будний день, тот лишает их праздника». Анна не знала, как платить кредит за машину, как копить деньги на гарнитур или стиральную машину. Герман имел неплохую должность в городской администрации, сама Аня получала хорошие дивиденды от цветочного Рая. Любовь? Ну, почему ж нет? Была и любовь, не по расчету же выходила замуж. Любовь присутствовала. Но как-то второстепенно. Успешность – синоним счастья в 21 веке. Ане до счастья оставалось только в итальянском стиле оборудовать ванную комнату.
Нет, она не болела вещизмом! Просто эстетическое чувство требовало. Аня считала себя доброй и великодушной. Во всяком случае, опоздаху-домработницу терпела больше года. Странные объяснения следовали у той за опозданиями. «У сестренки живот болел». А что, мамы и бабушки не было? «Были, но мало ли»…
«Колготки порвались, а наш магазин с 10». Гуля – так звали домработницу – без тени смущения устремляла на хозяйку черные глазки. Аня потом жалела, что отказала наивной девушке. Все-таки чудачка руки добросовестно мыла. Новая помощница не была аккуратисткой. Кошки скребли иногда у Ани в душе – ведь могла бы первая девчонка исправиться. А теперь думай, чистыми ли руками новая домработница – толстуха Марина Ивановна – вынимает из автомата посуду.
В тот день, когда Вера осталась в церкви, чтобы вымыть полы, у Ани с утра не пошли дела. Она хотела втайне от мужа съездить в институт красоты. Герман был против ее косметических процедур – и так молодая! А вот старший сынок Левушка вчера перед сном шепнул:
– Мама, ты села на диету?
–Нет, – оторопела Анна Аркадьевна.
– Садись, – велел пятилетний эстет.
А сегодня вояж за ослепительным личиком и тополиной стройностью сорвался – у малыша Семки ночью поднялась температура, ждали врача.
Герман появился перед обедом и сразу прошел к телевизору в фойе. Стоя смотрел «Новости».
– Еду в командировку. Кидают на устранение последствий наводнения.
Отлично, – подумала Анна, – я все успею.
– На сколько дней? – спросила заботливо.
– Не знаю, – раздраженно отмахнулся Герман.
– А что там все-таки произошло? – Анна вгляделась в плачущих женщин на экране.
В какой-то момент ей показалось, что она узнала свою покупательницу в женщине с охапкой одеял.
– Там и волонтеры?
Муж не отвечал, торопливо складывал документы, проверял телефоны, потом сел перекусить на кухне. Аня подогревала котлеты. Запах еды немного успокоил крайне встревоженного Германа. Ему поперек горла была эта командировка. Впрочем, на карьеру это сработает. Еще и награду можно получить. Но тревога мужа передалась жене.
– А у нас такое не может быть?
Герман издал смешок.
– Ну, разве хляби небесные разойдутся. Или плотину прорвет в 20 километрах отсюда.
– Взорвет? – не расслышала Аня, – кто?
–Откуда я знаю! Мало дураков и сволочей? – он не слушал ее.
– Диверсия, что ли? – Аня зачем-то накручивала нервы себе и мужу.
Он торопливо поцеловал детей, обнял жену и с дорожной сумкой пошел к выходу.
Врач нашел у Семки рыхлое горло, начали мазать иодинолом. Аня не решалась ехать на работу. Хоть няня была надежная, медсестра на пенсии, но Семка хныкал, не хотел пить молоко. Работа подождет – решила Аня с грустью. В «Раю» она любила бывать, все-таки приятно видеть плоды своих трудов. Среди цветов и улыбок Анна Аркадьевна и сама себе казалась добрым цветком или ангелом – слова у нее из уст вылетали возвышенные, интеллигентные. И продавщицы держались аристократками. Не то что в других магазинах! Там либо формальная любезность, либо угодливость, либо высокомерие. Анна Аркадьевна считала своим долгом вежливое хамство пресекать. Вот, например, вчера.
– Вы разговариваете так, будто я вам докучаю. Может быть, мне лучше уйти? – в мебельном салоне Анна громко произнесла свою реплику, чтобы услышал дежурный менеджер. Девчонка-продавец с красивым каскадом светлых, почти белых волос и голубыми, подведенными зачем-то черной тушью глазами, покраснела до слез.
«Ага», – злорадно подумала Анна Аркадьевна.
Подскочивший менеджер угодливо стал пояснять раздраженной покупательнице особенности египетской спальни. Анна поспешила уйти – то ли спальня не понравилась, то ли слащавый менеджер, то ли неудобно было за маленький скандал – Аня в душе у себя не копалась. Зачем?
Вечером начался дождь. Барабанил по карнизам евроокон без всякого ритма, будто ребенок балуется. Мать молилась за дочь в чисто вымытой, пустой церкви. Нет, пустой церковь не бывает. Бог здесь всегда. И святые.
Дочь смотрела криминальный сериал, уснула на рекламе, приглушив звук. Проснулась от резкого грохота в полной темноте. Вскочила и почувствовала, что ноги по щиколотку в воде. Ахнула, ринулась на ощупь в детскую. Зачем отпустила няню!!! Наводнение! Плотину прорвало, и с горки все обрушилось на их новый район!! А-а-а-а! А-а-а-а!!! – кричала Аня, потому что имена детей застревали у нее в горле. Схватила на руки младшего, он был горячий – только бы не уронить его, не споткнуться.
–Лева! Вставай, быстро выходим на улицу!
Почему на улицу?– забилось в голове. – Потому что здесь страшно! – ответила
себе. – А там помощь. Балда! Надо вызвать спасателей! Но где теперь телефон?! Вода, кажется, не очень быстро прибывает – Левику по колено – он высокий мальчик...
глава 7 http://www.proza.ru/2019/05/15/227