Ослепительный луч летнего солнца осветил комнату, шаловливо коснувшись физиономии спящего Льва Марковича.
Солидный мужчина средних лет сладко потянулся. Вставать не хотелось. Но в этот момент в комнату величаво вплыла его тучная супруга Софья Моисеевна и зычно позвала мужа к завтраку.
От громогласного, густого альта благоверной сон мгновенно улетучился. Мужчина поспешно вскочил, быстро сунул ноги в мягкие уютные тапочки и двинулся в ванную.
Наскоро сполоснув фейс, пробежался электрощёткой по сверкающим белизной фарфоровым зубам, возвратился в спальню и натянул на себя старательно выглаженную женой ещё с вечера одежду. Оглядев собственное отражение в огромном зеркале, с самодовольной улыбкой направился в столовую.
На столе появилась аппетитная утренняя снедь: апельсиновый сок, свежие круассаны с джемом, нежнейший омлет и приготовленная накануне фаршированная щука, обожаемая Львом Марковичем.
Супруги быстро позавтракали. Муж торопился на службу, а жена-делать шоппинг. Реклама обещала сегодня приличные скидки.
-Лёвушка, выйдем вместе или ты попозже? Только не забудь закрыть дверь, милый.
-Нет, Софочка, дорогая, я побежал, дверь сама закроешь.
Лев взглянул на жену. Когда-то он женился на стройной черноглазой девушке, а сейчас перед ним стояла степенная дородная дама с пышным, могучим бюстом и приятной округлостью объёмного животика. Место, где раньше находилась талия, угадывалось с большим трудом. В мелких кудряшках причёски, напоминающих завитки каракуля, проглядывало мелирование первой седины, что добавляло тёмным волосам особый шарм и изысканность. Некогда изящный носик с небольшой горбинкой с годами приобрёл пикантную мясистость и красноватый оттенок, подобный нежным лучам восходящего солнца, что, однако, не портило внешность жёнушки, а, наоборот, придавало ей значимость и величественность. При этом руки и ноги благоверной остались на удивление такими же тонкими, как в первые годы их супружества.
На Софье Моисеевне был надет пёстрый, атласный, коротенький халатик с глубоким декольте, тесноватый на груди и животе, отчего в проблемных местах слегка змеились живописные горизонтальные складочки.
С годами супруги стали зеркальным отражением друг друга и без слов понимали один другого. Лёва как в молодости любил Софочку. Она была образцовой еврейской женой: заботливой, смекалистой, отличной кулинаркой, крайне экономной, знающей цену деньгам, хорошей матерью и послушной невесткой, никогда не прекословившей его самолюбивой и властной мамочке. Его мать уже давно почила в бозе, но Лев с удивлением стал замечать в спутнице жизни некоторые черты властолюбивой родительницы. Софья постепенно и ненавязчиво загнала мужа под каблук, а он и не заметил, когда это произошло.
Однако со временем понял, что так для него, пожалуй, лучше: меньше ответственности, не надо выносить мозг мелочными домашними заботами, супруга сама хорошо справлялась с ними, он же зарабатывал деньги, которых ей всегда катастрофически не хватало.
Но не было бы счастья, да несчастье помогло. Одинокий дядя жены, проживающий в Израиле, пригласил их на жительство. Пара с радостью покинула унылую, бесперспективную ельцинскую Россию и переехала в солнечную, изобильную и гостеприимную Землю Обетованную.
Дядя страдал болезнью Паркинсона и старческим маразмом, но ухаживать за ним пришлось таки недолго.
Вскоре старик освободил супругов от себя и сумасбродных капризов, оставив внушительное наследство.
Теперь они независимы, обеспечены и счастливы!
Лев Маркович поцеловал жену в лоснящиеся от съеденной фаршированной щуки кокетливо оттопыренные губки и, довольный, поспешил на работу.
Всё-таки повезло ему с настоящей еврейской женой!