Костер был зажжён, хворост быстро разгорался, перенося огонь на бревна больше.
- Не опускайте глаза, - выкрикнула женщина, привязанная к столбу, смотря на своих детей стоящих в толпе.
Девочка лет восьми опустившая глаза вниз и обеими руками закрывающая глаза младшего брата, вздрогнула, услышав голос матери. Их заставили прийти, они должны были видеть сожжение ведьмы. Пламя становилось все сильнее, поднимаясь к стопам женщины. Сдерживая слезы, дети подняли глаза.
Городской священник переговаривался с бургомистром. Обычные жители города, торговцы и ремесленники смотрели на разрастающийся огонь. Языки пламени лизнули ноги ведьмы, женщина сжала зубы, кожа начала покрываться волдырями.
Дети смотрели.
Огонь перекинулся на одежду, моментально поднимаясь вверх, полыхнули волосы. Площадь накрыл раздирающий душу крик боли.
Сестра сильнее прижала к себе брата.
Толпа ликовала, для них это был праздник, разнообразие их серых будней. Чиновники же исполняли свои богоугодные обязанности.
Девочка и мальчик не опускали глаз, cмотря на разрастающееся огнище, смотря на булочника который недавно продавал им хлеб, на сапожника который чинил их обувь, на священника который учил их состраданию и прощению.
Плоть начинала гореть, столб дыма взметнулся вверх, ведьма еще раз дернулась и обвисла на цепях приковавших ее к столбу.
Местные жители и чиновники расходились, самое интересное закончилось, тело медленно догорало.
На площади остались только дети. Они никогда не забудут эти лица радости, эти глаза в которых блестят языки пламени, не забудут чистое зло в прекрасных рясах служителей церкви.
Они больше никогда не опустят глаза.