О РОССИЙСКОЙ НАУКЕ
Российскую науку принято отождествлять с Академией наук, которая имеет необычную историю, связанную с историей России. В Европе с давних пор под управлением церкви возникали школы и университеты и развивалась наука, постепенно выходя из-под опеки церкви. В России же университета и науки не было
Царь Петр, побывав в Европе, захотел учредить Академию. Возможно, он надеялся с ее помощью догнать Европу. Пригласили иностранцев, соблазнив их высокими окладами, званием академика и освобождением от трудной преподавательской работы. Но если не преподавать, то чем заниматься? Им поручили делать открытия. В Европе за открытия награждали почетным званием. В России же, все наоборот: назначат академиком - и ждут открытий.
И в «Проект положения об учреждении Академии наук и художеств» от 1724 года записали: «Академия же есть собрание ученых и искусных людей, которые не только эти науки знают, но и через изобретения пытаются эти науки усовершенствовать, а об обучении прочих никакого понятия не имеют».
Задача делать открытия неоднократно подтверждалась в уставах АН. Но любое развитие идет в результате взаимодействия двух сил. Одна (новаторская), пытается изменить ситуацию, другая (консервативная) – сохранить неизменной. Не нужно плохо думать о консерваторах. Не всякое изменение полезно. Только в споре рождается истина.
Но так как открытия поручено делать академикам, они всеми доступными средствами не пропускают людей со стороны в научную печать. Для этого внушается представление, что время одиночек прошло, что теперь открытия делают ученые коллективно. Разумеется, в большинстве своем, академики неглупые люди и не будут утверждать то, что не соответствует действительности. Для этого есть журналисты. Однажды академик Б. Патон написал: «В науке давно миновало время одиночек. Исследования ведутся большими коллективами». (Комсомольская правда. 22.03.80 г.) Академика трудно упрекнуть, он не утверждает, что открытия делаются большими коллективами. Однако это или другое подобное заявление побуждает журналиста делать ложный, но желательный для АН, вывод: «...общеизвестно, что научные открытия уже давно перестали быть прерогативой одиночек» (Правда, 9.03.83 г.). Но без одиночек-новаторов наука стала однополой, неспособной родить ничего нового. И для стада животных нужен, хотя бы один осеменитель, без которого никто и ничто не родится.
Есть ли польза от высшего научного учреждения? В 1747 г. царица Елизавета заметила: «Однако по сие время Академия наук и художеств плодов и пользы совершенной не произвела по тому только одному, что не положен был регламент и доброе всему определение и не сочинен был штат как должностей всех...» И чтобы исправить положение, был утвержден регламент (устав) и штаты Академии наук. Но это не помогло нашей науке.
В СССР нельзя было критиковать теорию относительности. Критиканы могли попасть в психушку. И очень восхвалялась передовая советская наука. Но при перестройке появилась некоторая свобода печати и академик Сагдеев сообщил: «К нынешнему этапу наша наука пришла с одной из самых многочисленных в мире армий работников, но, к сожалению, с более чем скромном послужным списком достижений, входящих в мировую сокровищницу знаний. («Известия» 28.04.88 «Где мы потеряли темп»). После Сагдеева я предложил «Известиям» статью о причине отставания нашей науки, но зав.отделом науки Б.Колтовой, прочитав статью, сказал: «Если я это напечатаю, то меня завтра же уволят». Потом и президент АН СССР Г. Марчук сообщил: «Широкой общественностью, руководством страны должно быть осознано: наше положение в науке находится в разительном контрасте не только с развитыми, но и с развивающими странами» (газета «Поиск» №12, 1989 г.). И это при том, что четверть бюджета страны шла на науку. В стране работало до 1,5 млн. ученых (четверть ученых всего мира).
Бурное развитие науки началось после изобретения книгопечатания, сделавшего возможным широкое обсуждение идей во времени и пространстве. Армейская организация науки не позволяла независимую публикацию. Привожу статью из Литературной газеты от 25.06.1986 г.
НЕЧТО,ПРИКИНУВШЕЕСЯ МЕТАЛЛОМ,
в которой С.Ушанов писал о том, кто и как задержал развитие физики
История эта началась в 1972 году. Тогда группа сотрудников Института физики высоких давлений АН СССР впервые провела изящный эксперимент с новинкой тех лет - синтетическим алмазом. Физики получили давление в миллион атмосфер и захотели получить металлический водород.
«Потом Евгений Николаевич (Яковлев) с соавторами опубликует множество научных статей, станет побивать все новые и новые рекорды - но все его результаты будут, словно Земля на китах, покоится на тех первых измерениях давления. Будут делаться далеко идущие выводы, выдвигаться ошеломляющие гипотезы. Но однажды, когда замеры сделали более аккуратно, вдруг - как-то между прочим - выяснилось, что исходные данные были ошибочными. Совершенно очевидно это стало в 1977 году...
С языка уже готово слететь: и тут грянул гром! Нет, не грянул. Скептиков, которые есть у любого научного направления, и прежде одолевали сомнения в верности исходных данных.Однако не все, что думается, удается довести до всеобщего сведения. По давней академической традиции ученые общаются друг с другом в основном через публикации - только этим выверенным, суховатым текстам придается весомое значение. Самые блистательные научные тирады не сравнятся по силе с печатным словом и в ссылках обязательно будут помечены осторожным значком "частное сообщение" - вроде как полуправда. А опубликовать исследователю особое мнение без согласия своего руководства трудно; документацию к статье требуется подписать в собственной же дирекции, и если дирекция этого мнения-сомнения не разделяет, то... Дирекция же, включающая Е.Н.Яковлева, вряд ли могла приветствовать сомнение сотрудников в ее, дирекции научной правоте...
Работали много. На крохотную площадку алмазного суперпресса - под острие клали - образцы неметаллических веществ, наблюдая, что будет происходить с ними при давлениях в миллионы атмосфер... Свершилось! Будто по мановению волшебной палочки, вещества - водород и алмаз, поваренная соль и вода - все, как одно, послушно превращалось под руками исследователей в металлы. Виктория, одержанная над презренными скептиками, была полной. Даже, может быть, чересчур полной: именно этот безостановочный калейдоскоп обращения всего сущего в металл вызвал в конце концов серьезные сомнения у многих физиков мира и породил известную с тех пор в научных кругах шутку, что Е.Н.Яковлев способен сделать металлом даже абсолютный вакуум.
...А мировая наука между тем не стояла на месте... американцы... показали, что даже при давлениях почти в два миллиона атмосфер ни водород, ни азот, ни рубин, ни алмаз металлами... не становятся. ...у Е.Н.Яковлева - было тривиальное короткое замыкание электродов...
"Большой урон советской науке принесла организованная Яковлевым Е.Н. кампания широкой рекламы... в ходе которой сообщалось, что удалось перевести водород в металлическое состояние..." - пишет академик-секретарь отделения общей физики и астрономии АН СССР А.М.Прохоров...
Со временем к научной деятельности врио директора (Яковлева) стали относиться с нескрываемой улыбкой - в институте, за его пределами, даже за рубежом. Головной институт в области физики высоких давлений понемногу превращался в общее посмешище...
Остается спросить: ну, а что же Академия наук? Как она могла допустить, что столько лет длилась профанация науки? Неужели, никто не видел? Видели... Вот что тут самое удивительное. Еще в 1978 году бюро Отделения общей физики и астрономии приняло решение об освобождении Е.Н.Яковлева от занимаемой должности. На дворе год 1986-й, а решение это так и осталось на бумаге».
Но академик В.Гинзбург в Нобелевской речи в 2003 г. говорил о получении твердого «металлического» водорода. Без движения мускулы дряхлеют, а без спора, без критики даже академические мозги высыхают.
Наиболее наглядным показателем развития науки является количество открытий в стране, отмеченное Нобелевскими премиями. За весь XX век у нас их было только 19, в США -255. Не обвиняйте Нобелевский комитет в предвзятости. Если открытия не публикуются, то откуда он может знать о наших открытиях? Другим показателем развития науки служит индекс цитирования, не зависящий от Нобелевского комитета. Даже маленькая Голландия превзошла нас и по этому индексу и по количеству лауреатов. Хорошо известна трудная судьба изобретений и изобретателей в нашей стране благодаря журналу «Изобретатель и рационализатор», но мы мало знаем о судьбе открытий и открывателей. Сколько их ушло в небытье вследствие монополии АН на истину? К примеру, США и СССР сопоставимы по числу жителей. Если в США было 255 лауреатов, то у нас могло бы быть не меньше.
Вследствие невозможности обсуждения спорных проблем в научной печати в СССР возник научно-физический кружок им. М.В.Ломоносова, который стал самиздатом выпускать Журнал научно-физического кружка. С 1965 по 1973 год вышло 13 номеров журнала в картонном переплете около 100 страниц А4, тиражом 30-50 экземпляров. Журнал издавал к.т.н. Шурупов А.К., живший сначала в г.Первоуральске, а затем в Гомеле. Читатели оплачивали расходы на издание. Несмотря на то, что Журнал был марксистско-ленинским изданием, Шурупова пригласили в Могилевский обком КПСС и предложили «прекратить», попутно лишив его кафедры в ВУЗе.
Заявив, что время одиночек прошло, АН по сути дела заявила, что в ее рядах собраны самые умные люди, спорить с которыми нет смысла. Идет иллюзия научной работы, издаются журналы, проходят конференции, а наука ни с места. Кто сильнее, ловчее и т.п. решается в спортивных соревнованиях. А ум выявляется в споре. Но в нашей научной печати споры невозможны. Помню, как в 1988 г. перед партийной конференций Президиум РАН заявил, что он приказал всем изданиям завести рубрику «Дискуссии». Но нет дискуссий. Если они будут, то очень скоро обнаружится несостоятельность многих лидеров науки. Вот поэтому они и не пропускают на свои страницы ничего нового, а только жеванные-пережеванные истины.
В 1951 г. московский химик Б.П.Белоусов открыл новый тип химических реакций (колебательные), дважды пытался опубликовать статью, но рецензенты не пропустили (такие реакции невозможны). Случайно об открытии стало известно за рубежом. Там стали об этом писать об этом. В 1980 г. Белоусову посмертно присудили пятую часть Ленинской премии. А в 1977 г. бельгиец Пригожин, тоже занимавшийся этими реакциями, получил Нобелевскую премию, которые посмертно не присуждаются.
РАН, не допустив новаторов до науки остановила ее развитие. Кроме того, она опирается на другой ложный тезис: двойственность материи и света. Истина не может быть двойственной. При дискретной материи свет может быть только потоком корпускул. При непрерывной материи (эфире) свет может быть волнами эфира. Их объединение произошло вопреки логике и здравому смыслу.
Следствием недовольства монополией РАН явилось создание в России множества общественных академий. Одна из них - Российская академия естественных наук - создала Международную (СНГ) ассоциацию авторов открытий. За хорошие деньги эта ассоциация выдает дипломы авторам открытий. Публиковать же открытия не может. Газета «Деловой Вторник» сообщала как-то, что в Москве можно купить диплом кандидата и доктора наук. Вот и диплом на открытие тоже можно купить. Но без публикации даже сто дипломов не помогут открытию пробиться в науку. Всякое открытие входит в науку в полном соответствии с законом единства и борьбы противоположностей только через противодействие ученых.
Свободная западная наука вышла из-под влиянии церкви. Наша наука, наоборот, вошла под влияние церкви. В 1998 году возник союз науки и религии. Президент РАН Ю. Осипов заявил, что ученые признали существование Творца.