Осенние тополя печально шумели пожелтевшими листьями, дорога в город с каждым километром становилась всё шире и протоптаннее. Время от времени от неё ответвлялись мелкие дороги, некоторые из которых и вовсе терялись в густой траве. Обветшалые указатели нестройно смотрели в разные стороны, не выяснив для себя единого мнения, с которой стороны их будут читать. Путник шел уверенным, но уже усталым шагом и радовало его только осознание скорого конца пути.
Около города ему встретились две повозки с винными бочками, резво катившие обратно в винодельню. Охрана города пропускала пеших путников без проверки документов. Два развалившихся на лавке стражника держали копья, сонно оперевшись на воротину. Рядом стоял ассисиент казначейства и подсчитывал количество входящих и выходящих из города.
Сразу за воротами – платная парковка для телег и лошадей. Путник подошел к смотрителю парковки.
- Слушай, друг, у меня третьего дня кобылу угнали. В сторону вашего города поскакали. Есть шанс найти-то?
- Документы на кобылу есть?
- Документы под седлом были…
-Тогда без вариантов.
Йорик решил, что такой большой город – прекрасное место, чтобы переждать зиму. Да только он привык к комфорту – и тут надо было пошевелиться. Украденная с веревки у придорожного отеля одежда выглядела достаточно солидно, но кобылы у него конечно очень давно не было – это был небольшой экспромт, попытка установить связь и спозиионировать себя.
- Ладно, новую куплю, - Сказал Йорик, нащупывая в кармане последнюю монету. На неё можно было пообедать, и весьма неплохо, но на ночлег уже не хватит. Время было послеобеденное. Самоуверенные коты сидели в окнах и щурились, встречаясь взглядом с Йориком.
«Надо придумать себе другое имя» - решил он, вон даже коты как – то свысока смотрят. Мало было у него опыта общения с котами – не знал, что коты себя так ведут со всеми.
За очередным узким поворотом, пахнущим помоями и ночными горшками, появился городской бордель.
На углу стояли двое пьянчуг, обсуждая планы на завтра:
- Завтра опять утром ведьму жгут, а потом кукольный театр!
- Я только к театру проснусь, ты ж знаешь! Почему их вечно так рано жгут!
«О, я уже в центре города! Здесь кипит жизнь и можно раздобыть деньжат» - подумал путник. Его походка обрела черты зверя, почуявшего добычу.
«Арофент… Агафонт… Митрогрифий… Лабудиарий… Матрисацент… Ричард… да, вот пожалуй Ричард. А фамилия… Де Брюст» - подумал Йорик. Но нет, теперь уже он никому не позволит так себя называть. «Йорик – прозвище мелкого воришки, который жил на другом конце страны. Он однажды ограбил богатого купца, тот послал за ним охоту… и по дороге в другой город его настигла сабля карателей. Жаль беднягу…» - думал невысокий, коренастый мужчина. Несмотря на его молодость и огонь в глазах, на каштановых волосах проглядывала седина, и в походке присутствовала легкая хромота, которая, однако, была бы заметна только очень наблюдательному человеку. Девочка, с улыбкой стоявшая в дверях развратного дома, улыбалась прохожим и помахивала юбкой, конечно не смогла не подарить свою обворожительную улыбку мужчине в кожаном костюме, уверенно шагающему в сторону рынка.
- Заходи, красавчик! У нас весело! Хочешь, покажу тебе свою комнатку?
- Благодарю за приглашение, мадемуазель! – Как только продам дедушкино поместье, загляну к Вам в гости отметить это событие.
Как девушка это услышала, глаза её загорелись, и улыбаться она начала уже совсем по-другому. Это была не дежурная улыбка, ставившая свое целью продажу услуги - нет, это была улыбка надежды и восхищения.
И так, по городу шел молодой, разорившийся дворянин Ричард Де Брюст, у которого третьего дня угнали кобылу, и который в целях поправки бюджета решил продать дедушкино поместье. А документы на поместье были украдены вместе с кобылой. А также у молодого дворянина была жена, которая умерла … (в таком возрасте не разу не побывать в браке подозрительно, а быть женатым – плохо для новых романтических отношений). Умерла она от чего – то незаразного. Незаразного ничего в голову молодому дворянину не приходило, поэтому сии размышления он решил отложить на потом.
Коты в окнах начали, как ему казалось, смотреть с уважением, и молодой дворянин с каждым шагом шел все более вальяжно и неторопливо. Вокруг уже гудел центральный городской рынок, изо всех щелей пахло овощами, мясом, рыбой, пивом и соленьями. Зазывалы громкими, поставленными голосами рассказывали о преимуществах товаров, свежести и качестве продуктов. Ближе к главному административному зданию с большим шпилем находился ресторанчик с недорогими ценами и простеньким обслуживанием, но молодой дворянин в силу своих дворянских представлений о чести, достоинстве и последней монете решил – таки вначале придумать, где раздобыть еще монет, прежде чем тратить последнюю. В недрах молодого дворянского желудка предательски урчало – нутро не хотело осваивать дворянские замашки.
На краю одного из продуктовых рядов стоял молодой парнишка с небольшим лотком. Перед ним лежала большая корзина. Парнишка стоял молча, и казалось, вот-вот расплачется.
- Что горюешь, парень? – улыбнувшись и подмигнув, спросил сиятельный Де Брюст.
- Меня надул фермер. Я ехал мимо фермы, где разводят баранов. Фермер сказал, что только что зарезал большое количество баранов и готов недорого продать мне все бараньи яйца. Уверял, что в городе их с руками отрывают, но… я целый день стою и ничего… Тут несколько кило. – парень чуть не плакал.
- Ну фермер тебя в общем- то не надул, в другом городе может и отрывают с руками, а тут… тут ведь знаешь как – продается то, что покупается. А покупается то, что людям нужно. Нужно создать спрос. До завтра твои яйца подождут?
- Мои…?
- Да нет, твои бараньи то есть…
- Да они льдом обложены, должны пролежать еще день наверно…
- Поднимай завтра цену в два раза, с утра всё продашь! И три четверти с того, что сверху - я возьму за свои услуги. По рукам?
Парниша смотрел на молодого дворянина как на сумасшедшего, однако дорогая куртка и уверенный взгляд делали своё дело – продавец согласился.
Далее сиятельный дворянин отправился к ближайшему продавцу вина, что стоял через два ряда от бараньих яиц. Жирный бородатый мужчина, довольно поглаживающий себя по сытому брюху, стоял и ухмылялся рядом с тремя здоровенными бочками вина.
- Уважаемый господин! – Изображая высокосветские манеры, проговорил Ричард, - скажите, какое вино в этом сезоне хуже всего продается?
- Пино нуар, в этом сезоне впервые привез, не распробовали наверно. Хочешь, дам на пробу?
- Не откажусь.
- Да мне не жалко, да вот его только и пробуют, а берут как всегда Мерло. А напиток хороший…
Дворянин с видом знатока подержал по рту глоток напитка рубинового цвета, отпитого из деревянной кружки, и закатив к небу глаза, через пару секунд проглотил его.
- Знаете, любезный, где стоят бараньи яйца?
Мужик почесал в затылке огромной ладошкой.
- Так я думал бараньи яйца весят на баране…?
- Через три ряда отсюда стоит лоток с бараньими яйцами.
- На кой они…?
- Не важно. Вставайте завтра с вашим Пино нуаром рядом с ним, и цену ставьте в два раза выше, чем сегодня. Две трети того, что сверху – цена моей работы. Завтра вся бочка уйдет, гарантирую.
Мужчина чесал в затылке уже другой ладошкой, но при этом смотрел на господина в дорогой кожанке с нескрываемым подозрением, хотя дорогая кожанка, все-ж, выдавала в нем человека, которому можно верить.
Спустя несколько минут Молодой Ричард Де Брюст уверенной походкой вошел в центральный ресторанчик города. Выбрал длинный стол, за которым расположились уже две компании. Взял себе дешевого пива да жареных кабачков с луком в муке. Нехитрая закуска, должна была растянуть время пребывания в ресторане. Де Брюст приглядывался к гостям и делал выводы, какую стратегию поведения изобразить для сегодняшней ситуации.
Через пару минут его уже допытывал сидящий рядом, весьма подвыпивший гражданин:
- Ну чего ты так убиваешься, господин любезный… вот сидишь тут, страдаешь… баба наверно обманула, да?
Ричарду были не чужды дворянские манеры, ведь его род происходил от самого… но это он потом как-нибудь допридумает. А пока нужно было просто держать паузу.
- Город, целый город помер! А это всё они, ведьмы!
- Это где такое? – спросил, придвинувшись и сложив брови домиком, пьяный блондин средних лет.
- Отсюда четверо дней скакать галопом на восток, там город … поменьше этого… был. – С горечью ответил Ричард.
- Да знаю такой, слышал.
Соседняя компания также навострила уши.
- Подожди, что значит… был?
- Там несколько дней назад ведьму жгли, она прокляла весь город, и…
- И…??? – спросил здоровяк с другого конца стола.
- Она прокляла их! Смотрела своими ведьминскими глазами и заклинания шептала, а через два дня уже почти никто не проснулся. Сейчас ведь ведьмы получили тайные знания древних египтян, а от их магии только одно средство есть…
- Да враки это всё! – заорал во всё горло раскрасневшийся здоровяк с другого края стола. – по его подбородку стекал жир от съеденной жареной курицы, куцая блондинистая борода еле угадывалась, хоть и была слишком длинной для этих мест.
Ричард напрягся, но решил идти до конца – терять было уже нечего.
- Не смей! Не смей мне говорить что это враньё! Я видел сам своими глазами! Мой друг! О!!! Мой лучший друг, мы с ним сражались под Самаркандом…
- Это где ещё?
- Не важно! Мы прошли с ним всю войну, он вытаскивал меня из под трех погибших коней, и так безвестно почить от колдовства, о! Я не успел! Я не привез то единственное, что спасает от древнеегипетской магии! И он пал, и жена, и четверо детей, и любовница, и прислуга, и соседи, и воины, и в кабаке на городской площади все…
- А так что же спасает от древнеегипетской магии? – спросил второй пьяный сосед – лысый и с непропорционально торчащим, как у глубоко беременной женщины, пузом.
- Какая уже теперь разница, я не успел привезти, я знал, что там казнят ведьму, но нет… спаслись только те, кто знал. Я надеюсь, у вас тут казней не будет в ближайшее время? А то в наше время достать яйца барана такая сложная задача, ведь с ближайших ферм большую часть баранов везут на царский стол в столицу?
- Яйца барана? И что с ними делать? Пожарить?
- Потушить в вине. Есть сорт винограда – Пино нуар. Он выращивался в священной земле, а первая его лоза выросла там, где святой Евистиниан окропил землю слезами, слезами благодарности и радости, когда на девяностом году жизни у него таки родился сын. А до этого было тридцать три дочери.
- Тридцать три дочери!?! Да, он святой. – сказал блондин. Лысый ухмыльнулся, глядя на него.
- Так вот, яйца барана нужно мелко порезать и час варить в вине, но лучше всего – именно этого сорта вино. И каждый, кто съест такое яйцо – будет спасен от любой магии, даже самой страшной – древнеегипетской!!! – Здесь Ричард сделал огромные глаза и закрыл лицо рукавом куртки.
Позже эту историю молодой дворянин рассказал у борделя, где девушка, стоявшая у входа, так прониклась его горем, что готова была обслужить его в кредит.
- Благодарю, мадемуазель. Но моя покойная супруга не одобрила бы такие увеселения, ведь умерла она совсем недавно, и в моём сердце ещё так свеж её светлый образ.
Смотритель парковки у северных ворот также был наделен необходимой информацией, как позже и смотритель такой же парковки у южных ворот.
Ещё до темноты Де Брюст под разными познакомился ещё с несколькими людьми и рассказал им эту ужасную историю, после чего отправился спать к одному из случайных знакомых, что был рад помочь ограбленному дворянину, у которого угнали кобылу, а вместе с ней и все документы. Но дорогая одежда и любезные, вроде-бы, манеры выдавали в нем человека высокого происхождения: Ричард здоровался, говорил «благодарю» и «будьте любезны, милейший».
На следующий день к полудню, после казни очередной ведьмы, Де Брюст увидел любопытную картину, которая в былые времена заставила бы его широко улыбнуться, но его уже порядком гнилые зубы убеждали его следовать привычке прятать улыбку за почесыванием усов.
Шумная толпа выстроилась вокруг маленького лоточка с бараньими яйцами, и счастливые обладатели которых переходили сразу же в соседнюю очередь к бочке с вином. Парниша с яйцами выглядел ошалело – счастливо, а мужик с пузом у винной бочки скорее довольным и заинтригованным.
К вечеру оба торговца продали весь товар, а молодой успешный дворянин получил деньги на гостиницу и пропитание на несколько дней вперед.
Пора было обдумывать, где взять ещё деньжат.