Еще один год подаренной жизни - 13
Первомай у меня не вышел, потому что я никакого Первомая не хотела, я только хотела видеть Даду, и все. Я закрылась в четыре часа с плюсом триста крон, чтобы уже в пять быть дома и встречать гостей: Наташа с Дадой пришли ровно в пять, когда я уже поставила на стол приборы, бокалы, хлеб и закуски. Я пустилась перед Дадой в пляски, а Наташе продемонстрировала письмо прозы.ру. Пока она переходила на страницу заказа знака награды и способа вручения, пришел Давид-старший, и мы решили, что вернемся к этой странице в следующий раз, все-таки Первомай, давай, Давид, выпьем по соточке за международный день трудящихся, ведь мы с тобой трудящиеся, каждый божий день, можно сказать, не покладая рук, не то, что Наташка, которая все больше по декретам.
- И мне налейте. Моих боевых сто. Я тоже трудящаяся, вы каждый божий день, а я - каждую минуту, потому что на ребенка нужно смотреть постоянно, и можно бесконечно...
- Вот ничего по дому не делает, только за Дадой неотрывно смотрит, - сказал Давид.
Я поднялась из-за стола и опустилась на колени перед Дадой, который лежал в моей кровати и мирно посасывал чай из бутылочки, поглядывая краем глаза на свой любимый мультфильм "Маша и Медведь", я не могла удержаться, чтоб не осыпать его поцелуями по всему телу.
- Вот ничего другого ребенку не ставит, как эту Машу. А эта Маша противная. Коварная. Злая, - сказал Давид.
Я подпрыгнула. Я прошла на кухню, и переворачивая мясо на сковороде, на горячее, воскликнула:
- Натаня, а почему бы тебе не поставить ребенку "Бременских музыкантов"?! Это же отличный, цельный, музыкальный мультфильм! Твоя Маша, и, правда, несколько эклектична!
- Да не слушай ты его, - сказала Наташа, - он уже сам напевает некоторые песенки из нее! И вовсе она не злая. Она прикольная. Дада ее различает из всех персонажей. Оборачивается на ее зов!
В общем, прямо 2-го мая начался бум на Гавелаке. Впервые после недели дождей засияло солнце и люди выросли как будто из под земли, как грибы после дождя. Впервые Гавелак загудел, как улей. Везде зеваки, дети, собаки, разная речь, толчея, очередь, не только я, мои соседи, и соседи соседей, весь Гавелак продавал и радовался! Я заработала пять тысяч. Пять тысяч - это ровно пятнадцать тысяч рублей за серебренную медаль с золотым напылением. И пять тысяч - это ровно те деньги, которые я должна авторам за сделанные заказы. Только этот резон не позволил мне помчаться к автомату и не уложить деньги на счет. А уж как перевести деньги со счета на счет, не поднимаясь с постели, мне уже известно. Но.
Сначала авторы, а в пятницу места не будет. А в субботу и воскресенье я нынче последняя, а последний у нас имеет полное право на отдых.
Я даже будильник на утро не ставила, а справец Роман взял и позвонил, около семи часов утра, что таг для меня есть, единственный, но я же пока все еще первая! И я поехала на работу. И я пережила апокалипсис: я продала все, что можно было продать. Я из двадцати маленьких холстиков Бенони продала восемь, не говоря о двух грандах из пяти, а большой один, потому что там всего два, я уже не говорю о "сопутствующих товарах", в общем, я заработала восемь с половиной тысяч, из которых пять с половиной помчалась и уложила на счет ( это ведь бог дал мне, факт, сказал, подавись уже), тысячу двести на понедельник, на аренду станка на два дня (слава пану Соукупу и пану Роману слава!), тысячу крон Дине за уборку квартиры в понедельник же ( не могу обойтись без твоей помощи, красавица, у меня же Дада, а он во все труднодоступные места лезет, а там пылюка), а восемьсот крон мне осталось, чтоб отпраздновать праздник моего нездорового тщеславия.
У меня-таки будет Пушкинская медаль!!!