Я вся запыхалась, когда мы подошли к машине с полными корзинами белых грибов. Август ещё только начался, а грибов в лесу полно! Это была пятая ходка, и я устала, хоть и старалась брать только самые маленькие и крепкие.
Мы высыпали корзины в коробки в багажнике, (хорошо они там оказались), ведь заехали на это место случайно, просто посмотреть, по дороге на пляж, не пошли ли грибы. У меня даже нормального ножа не было, срезала ножки выдвижным ножичком для бумаги.
– Нет, я больше не пойду! Устала! Потом ещё чистить весь вечер! – крикнула я, залезая в машину, мужу, удаляющемуся по белому хрустящему мху.
– Попей лимонада! Там, в дверце! Я быстро… Потом поедем дальше. – Прокричал он.
Я попила лимонада и растянулась на переднем сиденье у окна, подложив под голову скрученную куртку. Смотрела через стекло в небо, пытаясь догадаться, успеем ли мы заехать на пляж искупаться до дождя. (По прогнозу был дождь).
Вдруг прибежал Гриша и сказал: «Тут до деревни пара километров, там мама пироги печёт, поехали!». И мы поехали сначала лесной дорогой через бор, потом через поле. Когда подъехали к переправе и перебрались на тот берег реки, я стала узнавать места. Въехали в деревню, в которой я не была, казалось, тысячу лет, вошли в дом. Там посередине кухни за столом сидела наша дочка и уплетала ягоды из миски. Пахло пирогами. Я подошла, поцеловала маленькую Соню и обняла крепко-крепко. Гриша пошёл звать мать. Деревенский дом, насквозь пропитанный солнцем и прохладой свежего ветерка от открытых настежь окошек, напоминал самые счастливые деньки лета. Я присела к столу, и опёрлась виском о косяк окна, из которого видела через марлю огород и собирающую укроп Гришину маму.
Вдруг услышала со спины голос мужа: «Сейчас дождь начнётся, поехали домой скорее!». И я отпрянула от стекла, оглянулась и заметила, что в машине нет ни Гриши, ни нашей с ним дочки. Молча кивнула, глядя на дорогу. Мне было грустно, ведь я уже несколько лет не видела Гришу, женатого на другой, и нашу с ним дочку - маленькой. Теперь она уже выше меня и совсем не тот ребёнок, которого я любила той материнской любовью, дополняемой любовью её родного отца.