Марсик

Ирина Коваленко 4
                Из цикла "Байки нашего авиаотряда"

Марсик совершенно обнаглел. Как он был хорош, когда сынишка принес его, крошечного, завернутого в клетчатый шарф, домой. Пушистый комочек серебристого цвета. Можно ли было отнять его у мальчишки, который получил такой подарок от одноклассницы.
Но все хорошее быстро проходит. Из маленького комочка Марсик превратился в огромного котяру, метящего углы так, как ему хочется и когда хочется. Ему было совершенно наплевать на кошачьи наполнители и прочую ерунду, к которым его терпеливо приучали хозяева. Иногда только Николай Гаврилович, глава семьи, заставлял устыдиться домашнего монстра, и он царственно шествовал в ванную комнату, запрыгивал в раковину и в нее справлял свои простые кошачьи нужды.
Жена Гавриловича долго металась между любовью к сыну и вонью в квартире. Но Марсик не оценил ее терпения, а начал с нею воевать, видимо, вообразив, что своим именем имеет отношение к богу Войны, однако, это только ухудшило его положение на семейном фронте. После очередных разодранных колготок и ползания на коленках по всем углам их небольшой квартиры Татьяна Петровна взмолилась:
-  Коля! Больше не могу! Сделай что-нибудь, завези ты его куда подальше!
-  А как же сын?
-  Сейчас он на каникулах у бабушки, а когда вернется, скажем: сбежал, мол, Марсик наш.
-  Суровая ты женщина, Татьяна. Это же домашняя животина, как же он будет без нас?
-  Подберет кто-нибудь, купится на внешний холеный вид. Заранее жалко мне этого несчастного.
Николай Гаврилович был непростым человеком. Он мог, подобно птице, летать в небе, потому что работал пилотом в нашем авиаотряде и на своей быстрокрылой ласточке бороздил просторы страны в разных направлениях.
-  Ладно, отвезу в аэропорт, там хоть с голоду не помрет. Местных кошачьих красавцев подкармливают сердобольные буфетчицы.
Их попытка не увенчалась успехом. Вечером того же дня Татьяна Петровна и Николай Гаврилович обнаружили под дверью своей квартиры орущего Марсика и , как потерпевшие поражение, а в глубине души восхищенные его возможностями ориентироваться, впустили героя домой.
Два дня Марсик отходил от личных впечатлений по освоению местности, на третий начал мстить: разодрал оконные занавески, столкнул с подоконника горшки с любимой геранью Татьяны Петровны. Об амбре в квартире говорить не приходится, у Марсика, видимо, развилось недержание мочи. В довершение своих подвигов он запрыгнул на голову к Татьяне Петровне, когда она пришла с работы, и изобразил рысь. Бедная женщина упала в обморок.
Вечером, хлюпая носом, прижавшись к мужу, Татьяна Петровна причитала:
-  Не могу я больше, Ко-леч-ка-а-а!
-  Танюша, он же такой молодец, смотри, откуда вернулся. Наши мужики сегодня после разбора полетов восхищались. Вася Шевченко сказал: - «Редкий кот!»
-  Нет, Колечка-а-а, или он, или я, как хочешь, завези! У нас с ним полная идиосинкрозия!
-  Чего, чего?!
-  Несовместимость! Полная!
-  Фу-ты, ну-ты! Чего он тебя так невзлюбил? Хорошая ты у меня женщина.
Гаврилович гладил жену по голове, одновременно вытирая свое мокрое от ее слез плечо.
-  А-а-а-а…
-  Ладно, ладно, завезу, успокойся только. Завтра в Одессу лечу, туда завезу.
В Одессу ласточка Гавриловича прилетела в полдень, потом предстоял Львов. Оглядываясь по сторонам, он прямо на взлетной полосе выпустил Марсика из своей спортивной сумки. В это время неподалеку родной «однополчанин» Василий Егорович Шевченко глушил мотор своего самолета, прибывшего тоже в Одессу из Киева. Василию Егоровичу очень хорошо были видны действия Гаврилыча, и он стал толкать в бок своего напарника:
-  Гляди, Серега, Гаврилыч кота выпустил.
Василий Егорович был человеком неординарным, с юмором на «ты».
От его шуточек и подколов умирал со смеху весь авиаотряд. И надо же было именно ему сейчас оказаться по соседству с самолетом Гаврилыча.
-  Серега, давай Гаврилыча подколем. Выходи, хватай его кота и привезем ему домой. Вот хохма будет! Мы ж сейчас назад полетим, а ему еще во Львов.
Сказано, сделано. Одуревший от перелета Марсик еще в себя не пришел, как в скором времени улетел назад домой, где был заботливо доставлен Василием Егоровичем к хозяйскому подъезду.
После работы Татьяна Петровна вновь обнаружила Марсика под дверью. Он был какой-то неузнаваемо тихий, даже не мяукал.
-  Надо же, -  подумала она,  -  опять его, наверное, Коля в аэропорту выпустил.
Делать было нечего, она впустила кота. Впереди два выходных дня, и Татьяна Петровна, как было договорено с мужем, уехала на дачу, насыпав домашнему варвару побольше корма.
Вечером Гаврилыч вернулся домой, и первое, что он увидел, не включая свет: на столе в кухне сидел Марсик, глаза его светились зловещим зеленым светом, а шерсть стояла дыбом.
Страшный крик Гаврилыча слышал весь подъезд…
После очередных утренних разборов летчики, подмигивая друг другу, спрашивали у Гаврилыча:
-  Слушай, что с тобой?
-  Да у меня что-то с головой не в порядке, -  тихо жаловался бедолага.  -  Завез кота в Одессу. А он дома оказался.
Спустя несколько дней пилоты и сам Василий Егорович уже рассказывали Гаврилычу о своей шутке. Но произошло что-то необратимое, Николай Гаврилович так и не смог вникнуть в обстоятельства происшедшего и , говорят, вскоре уволился из авиаотряда.

       
                2006г.

                Из сборника "Струны души", "Раритеты Кубани", 2006г.