XVIII птерон
На закате в галактику зиндроидного скатаморфоза стягиваются все отбросы стиксовселенной, сибаритствующие орды тиаматических флисс и богема нетрадиционной субкультуры. Дадаизированный павлин раскрывает свой хвост и сиянием затмевает все необузданные креации. Ещё 6000 страниц текста пока не кончатся инфернальные чернила
Горгонейя образуется вследствие просмотра фильмов-zz-сновидений. Гигаперверзионные элементы этих картин не оставляют никаких шансов остаться на линии пятое-шестое измерение
Космозависимые особи сбиваются в стаи оплывающих текучих мастодонтов падающих в ладью Харона в инцестуальном безразличии и подмостки всех театров разбираются на погребальный костёр.
В геникеанальном клоакууме не зажигаются звёзды. И это кому-нибудь нужно. Это нужно прежде всего меланокосмонавтам и порнонавтам, совершающим свои путешествия в глипто-индиговой тьме. Идеальные магеллановые странствия. Их путевые заметки выстраиваются стройными рядами в Библиотеке.
Женщина, которая садится голой попой вам на лицо, уже богиня. Этот процесс можно описать в одиннадцати томах по тысяче и одной странице в каждом. И вся литература отдыхает. И прежде всего авангардная. Пигоантилитература как чёрное солнце затмевает все тексты и текстоиды. Задница – вот идеальная книга, не нуждающаяся ни в цензуре, ни в рецензиях и даже в аннотациях. Её две страницы никак не удаётся дочитать. Хотя бы потому, что есть ещё одна книга поменьше миниатюрная копия этой. В ней страниц побольше – целых пять (книга пентаграмма). В сомнамбулическом трансе листаешь эти страницы и не долистываешь. Эти две книги – уже целая библиотека. Альтернатива Библиотеке.
Я снова в своей любимой Библиотеке. На этот раз здесь тихо, пахнет сладко-пряной амброзией, читателей нет за исключением одной пожилой дамы. Она читает инкунабулу в алом сафьяновом переплёте. Из-за кафедры выходит Сибилла. Взгляд её говорит, что сейчас начнётся оргия. А я так надеялся почитать в тишине Леопарди или Банзена. Сибилла показывает свой язычок, раз, другой. Соблазнительно улыбается. Вдруг резко высовывает язык насколько возможно и хватает его своими пальцами. И тут уж стонам нет предела – оргия началась. Одежда летала как взбесившаяся стая летучих лисиц. Бюсты Вольтера, Цицерона и Данте увенчались лифчиком, трусиками и платьем, а древнегреческие вазы приняли моё облачение. Описывать что было дальше? Да всё тоже самое, но с элементами origenale. Я не Батай, а я другой ещё неведомый порнограф. Как романтично (тьфу!) звучит-то. Так что как Батай описывает оргии я так, пожалуй, не опишу. Одним словом мы задействовали пожилую даму и триолизм получился хоть куда. Мы ползали под столами на четвереньках и прыгали по столам как тарзаны, дрожа крупной дрожью оргазмов. С Сибиллой мы проделывали такие геронтофильские штуки что просто – мечта идиота. И всё это на столах среди инкунабул, палимпсестов, папирусов и глиняных табличек времён Тиглатпаласара. Трусики дамы увенчивают вместе с лавровым венком голову бюста Петрарки, а бюстгалтер болтается на шее статуи музы Урании. Пока Сибилла совершает глубинные погружения языком в обе дырочки дамы, я снимаю со смущённого Петрарки голубые трусики и вдыхаю их ароматы. Вскоре доходит очередь и до лифчика, снятого с Урании, и в этот момент я ощущаю у себя между ягодиц язычок почтенной посетительницы Библиотеки. При этом она сидит на лице у Сибиллы. Мы придумываем головоломные тройные майтхуны и задыхаемся от своих фантазий. Восемь отверстий, три языка, тридцать пальцев и один мой могучий и неутомимый образуют такие арабески и калейдоскопические вариации, что просто сходишь с ума и поражаешься как можно вообще до этого додуматься. Занавес. Аплодисменты. Ангел Д 11 шепчет чьи-то стихи. Гекзаметры. Похоже на Нонна. Тысячи Конных Статуй Марка Аврелия движутся на огромном пространстве по направлению к морю.
Густо-голубые поллюции с запахом апельсина и вкусом банана. В сновидения проникают анальные фантазии Маркиза де Сада и перемешиваются с отрывками порнофильмов, с цитатами из Баркова, Батая и Бурдон. Зад Божественного Маркиза целуют толпы его поклонниц, одетые в тяжёлые шёлковые платья, раздетые догола, в одних атласных панталонах, в одних корсетах, в собольих шубах, в рыцарских доспехах; содомируют его пристёгнутыми фаллосами, пальцами, языками. Они мастурбируют себя его книгами. Это попочётней Нобелевской премии. Борьба с литературой методом порноаппликации продолжается.
Через неделю пожилая дама, которую звали Агнесса, подарила мне одиннадцать своих нестираных трусиков, три лифчика и пару туфель. Мой ангел-фетишист ликовал.
Пустыня. На горизонте караван чёрных одногорбых верблюдов. Музыка Равеля. Песок золотисто-красный. Небо фиалково-синее. Вид из ионосферы. Где-то там среди барханов затерялся город нереализованных оргий. Там возвышаются 9999 алых обелисков-клитеров, называемых марсоиды. Бафометические кубоиды рассекают пространство венерианской равнины в эросной проекции стеклянного моря. Куннилингуру перескакивают через барханы и превращаются в медуз сплетённых из фаллосов в едком мираже колышутся сапфирные скарабеи перекатывающие солнце через хребты безумия перекактывающие янтарные шарики скорпионовых афродизиаков с зеркалами осиных фасет
- Люкс, есть что-нибудь другое из новенькового?
- Сборник лучших цитат из Аррабаля, Уильяма Берроуза, Русселя, Пинчона, Малевича, Дали, Эрнста, Бретона, Рауля Руиса, Ходоровского, Бунюэля, Артюра Рембо, Гюйсманса и Маркиза де Сада.
Включается стиксопаталогическая машина на частоте стенания 151,8 шакала. Гигантские слизни величиной с товарный железнодорожный состав с кубическими головами пересекают трансшёлковые китайские пути. Летающие рукокрылые слизни и женщины с голубой чешуей кроме ягодиц плотно заполняют пустыню Гоби. Десять миллионов белых нежных ягодиц покрывают площадь Персидского залива
Женщины в одних чёрных и алых стрингах дефилируют по огромному залу. Внезапно у них пропадают руки и остаются одни мраморные обрубки как у Венеры Милосской. Их торсы тоже становятся мраморными или только кажется что они мраморны настолько они белы.
Планета Оорр похожа на распластавшегося паука. Её толщина не более 20 километров. Оорр натянута на гравитационной леске двух плоских прямоугольных звёзд, приближающихся по своим параметрам к чёрно-ультрафиолетовым звёздам. На этой планете мы любим уединяться с ангелом Д 11 на неопределённое время, отдыхая от человечеств, цивилизаций, культур и закономерностей.
Клитороинфлюэнция клиторополлюция клитороинъекция в язык в глаза в нос. «Космос – это промискуитет». Вот последние слова Галилея на суде. У всех инквизиторов была отмечена небывалая эрекция. Галилей был оправдан.
Архиепископ Биннэфаррф обучил крыс-самцов заниматься исключительно анальным сексом, причём с самками они делали тоже самое. Через три дня он был возведён в сан кардинала.
Из таких маленьких историй и состоит вся история человечества, не считая войн.
Тёмно-синяя бесформенная глыба появилась deux in machina посреди Библиотеки. Это неудивительно. В нашей Библиотеке может произойти всё что угодно, особенно в эпоху порнограйндзойской эры.
Нет мыслей. Нет ни одной, лишь бесчисленные видения громоздятся в параллельном мире моей фантазии и ждут когда их выпустят в этот материальный мир, чтобы исказившись в словах и предложениях почти до неузнаваемости, вновь отойти в мир иной.
«Сегодня ночью созвездия приобрели совсем иной рисунок. Вообще-то созвездия меняли своё расположение, иногда. Но так кардинально, как нынешней ночью – никогда. Созвездие Скрипичного Ключа стало неузнаваемо и превратилось просто в неправильную окружность. Созвездие Пилы превратилось в прямую линию, а созвездие Цветной Капусты стало почти идеально квадратным. Иные созвездия не изменились так радикально, зато переместились на значительные расстояния от своего прежнего месторасположения. В общем, на небе происходило что-то странное. Головная боль астрономам! Астрологи уже давно вымерли – остались одни шарлатаны. Так как в движении звёзд не было никакой закономерности – и это уже знал всякий обыватель – астрологам никто не верил, за исключением самых тупых. Астрология – это коммерция, нет спроса – и конец. Астрономией занимались только чудаки-одиночки. Людей уже не интересовали звёздные миры – все поняли, что там среди звёзд такое же дерьмецо как и на земле. Цивилизация подбиралась к своему бесславному концу. Полная деградация, упадок сил и вдохновений, иссякание фантазии – одна лишь жалкая возня в политике и набивание желудка.
Барбелла была чудачкой-одиночкой, но её не интересовала астрономия. Её интересовал сам рисунок созвездий. Каждую ночь она смотрела на небо и рисовала на чёрной бумаге белыми, голубыми, жёлтыми, розовыми и золотистыми красками загадочные композиции и пейзажи. Или прочерчивала иглой на бумаге, покрытой воском и тушью, криптолабиринты, странные фигуры и непонятные самой себе знаки.
Эта же ночь была особенной. Звёздное небо изменилось радикально. Барбелла созерцала его с восхищением и нарастающей радостью. Тепловые волны двигались по её телу от ушей к клитору и обратно. Она смотрела на звёзды, а рука её что-то рисовала. Барбелла ни разу не взглянула на рисунок. Она неотрывно смотрела на небо. Вскоре всё её тело стало дрожать, тепловая энергия переполнила его, и в темноте даже можно было увидеть вокруг девушки световой ореол. Барбелла забыла о своём теле и вся погрузилась в звёзды. Она бесплотной, бестелесной витала между созвездиями, которые казались живыми колоссальными монстрами, излучавшими мощнейшую сексуальную энергию. Она попадала в поле их притяжения, и, казалось, никогда не должна была оттуда вырваться, но каким-то чудом вдруг легко разрывала похотливые липкие гравитационные объятия. Внезапно она оказалась на огромной площади, выложенной гигантскими плитами синего мрамора. Посреди площади возвышался непомерных размеров зеркальный шар, и в нём отражалось во всех подробностях нынешнее изменившееся небо. Барбелла приобрела телесность, но тело её было каким-то коллоидным, полупрозрачным, а лица вроде бы вообще не было. Она шла к шару очень долго, но, как ей показалось, не приблизилась к нему ни на гран. А он впечатлял своей грандиозностью. Его даже не с чем было сравнить. Таких внушительных размеров она не видела никогда. Самые высокие горы Антиземли не могли соперничать даже отдалённо с этим зеркальным гигантом, в котором идеально отражались все, даже едва различимые в телескопы, звёзды. Такой красоты девушка никогда не видела. Сознание её было на грани помутнения». Я закрыл книгу и взглянул на сидевшую рядом Экстрибоган, листавшую альбом Бориса Валехо.
- Неплохое начало.
- Ты о чём? – Экстри неохотно оторвалась от альбома.
- Об этой книге, - я показал ей дешёвое издание в мягкой обложке.
- Как называется?
- «Соль эротики ночного неба». Автор некий (а может и некая) Харзз. Стопроцентный псевдо.
- Длинное название.
- Да, название не очень удачное.
- Будешь продолжать читать?
- Если… - я не досказал. Нежно-розовое сияние вдруг озарило Библиотеку.
« … если бы не это название, то пришлось бы начинать совсем с другого, а так… из Паталипутры вышел человек… из Ура Халдейского вышли трое… они встретились в Иерехоне. В это время в Шамбале и в Куньлунском автономном округе проходили две параллельные медитации. Алистера ( названная в честь Алистера Кроули) и её китайское alter ego (возможно аватара) сосредотачивались на достижении… Погода была замечательная. Горы, как фуникулёрные рельсы, блестели в лучах заходящего солнца. Тутовые деревья стояли словно загипнотизированные актёры в жолдаковских квазиспектаклях, омываемые последними пурпурными отблесками одиннадцатицикличного светила. Была принята поправка к Конституции о переименовании rock-n-roll в cock-n-roll. Клерикальная общественность Европы выразила протест, её поддержали даже праворадикальные группировки. На Постсейшельских островах и архипелаге Эпиорнис произошли военные столкновения между сторонниками и противниками.
… если линии бёдер всех женщин пересчитать в эквивалент нестандартных коитусов, то перед инфляцией эрекции это будет выглядеть как звезда пятой величины с эксцентриситетом альбедо порядка 338;;; альфасекунд… когда луна похожа на левую ягодицу Фрины Афинской… Чтение «Декамерона» приближалось в апогею, лампы люминесцентного света сияли как шарниры фотороботов на беспилотной станции «2001. Космическая одиссея». Эскорт мотоциклистов сопровождал одного из потомков Птолемея Сотера на торжества связанные с 2000-й годовщины провозглашения геоцентрической системы. Не перепутали ли Птолемеев? Если собрать все примеры апокалиптической комбинаторики, десадовского и последующего садистического эпоса, а также современного кинедического либертианства, обработать их на мультикомпьютерной программе XYJ и пропустить через нейроны головного мозга эфиопского бабуина, то на выходе можно получить современный образ человечества. Всем историкам античности сообщается, что город Ктесифон переименовывается в Ктеисофон, катафрактарии в какафрактарии, а Мохенджо-даро в Мохнатку даром. Рот у Алистеры как две карминные пиявки, глаза как две зелёных черепахи. Скоро они закроются и… Эрекция не играет никакой роли в сексе. Что ни говори, главное фантазия. Анальную графоманию и кинедическую реторику ничем не заменишь. В фантастике слишком много действия. Вообще в нашей суетной жизни слишком много действия. То ли дело куннилингус. Минимум действия – максимум удовольствия. В анилингусе действия ещё меньше… Египет – это огромная географическая вагина. Дельта Нила – лобок, пирамида Хеопса – клитор, Долина пирамид – малые губы, Нил – бороздка, разделяющая большие губы, храмы Карнака – это влагалище, ну а истоки Нила это уже анус. Куннилингус – медленный, длительный, спокойный, дотошный и созерцательный. Это идеал порнографического квиетизма. Порнографию надо вывести из мира криминальности и profanum vulgus, сюрреализировать, абсурдизировать и химеризировать. Нагрузить её заумными заморочками и дадаистическими бреднями, вывести из поля обывателя и ввести в лабиринты Тиамат.
Созвездия на ночном небе медленно подвигались к точке зенита и, достигнув её, перемешивались между собой, сплавляясь постепенно в огромный бело-голубой шар, составивший альтернативу луне. Эта анти-луна вытягивалась по вертикали и вскоре стала похожа на ктеис. И тонкая линия разделила её, тонкая линия чёрного цвета… Композиция «Квадриллион минетов» группы Cacafon Black доносится из японского сада камней… Описание порнографических ирреальных сцен, хаотический и непонятный каталог разрозненных порнографических картинок, порнолалический бред во время анального секса, цитаты из трактатов времён второй софистики… Порнотартарикон – это область между сном и явью, где осуществляются самые невероятные сексуальные выдумки. Всякая фантастика может осуществиться, как сказал Уильям Берроуз и добавил: « <…> описав вселенную, писатель делает её возможной». Нарциссизм моих порнохимерических текстоидов нечто большее, чем физические константы…
В природе нет настоящего хаоса. В ней есть только элементы хаоса в виде стихий, которые сдерживаются или упорядочиваются определёнными законами. Настоящий хаос – это воображение, это сновидения и апогей его – их синтез. Настоящий хаос – в порновселенной, состоящей из особых элементарных частиц, не подчинённых никаким законам. Эти частицы образуют сгустки сексуальной энергии, которая то концентрируется, то рассеивается без всякой закономерности и логики.
Sexon – придаёт этой энергии интенсивность
Pornorror – придаёт извращённость и фантомность энергии
Orgiurr – придаёт энергии экстенсивную непредсказуемую скачкообразность
Порноапейрон – это праоснова этой энергии
Барбелла принесла карту звёздного неба, развернула её на полу, разделась донага и легла животом на карту».
Чьи-то руки листали книгу. Совершенно непонятный готический шрифт курсивом. Кто-то сказал: «Это оригинал. Ты слышал перевод первой главы этой книги. Она называется “Порнономикон”».
Я проснулся. В Библиотеке было тихо. Обнажённая Экстрибоган спала на бархатной кушетке в глубине зала и была похожа на Венеру Буше или Веласкеса, обращённую к зрителю попой.
На этой оптимистической ноте [неразборчиво] […]
Белые оддические волны каталиптируются инфернальными зорями ниагаровых тюльпанов разливаясь цветением пышной чёрной луны на закате семицветного моря и параноидальный берег с галькой в виде глаз бережёт прохладу решётчатых ветров и чаек и пустыня усеянная маленькими с напёрсток человеческими черепами сосчитать их невозможно. Лес казалось состоял не из деревьев, а из одних многолапых и многохвостых вервульфов. Здания выстроены из плотного голубого тумана. Огромная комната была заполнена телами, лежащими на полу и покрытыми с головой белыми саванами, причём у всех без исключения саваны были приподняты эрегированными членами. […] интервюирование бреда в малодоступных областях Химеролагнии – затерянного колоссального континента в Южном Тиаматическом Океане. Здесь в области Джамму и Кошмар им почти что мохенджо-даром достались уникальные интервью. Первое дала им Грета с Горбом. Она разгуливала почти полностью голой по набережной ( из предметов одежды на ней была огромная белая шляпа по моде конца XIX века и босоножки из горного хрусталя, не считая всякой бижутерии и макияжа). На месте копчика у неё был имплантирован настоящий сапфир. И никакого горба у неё не было – просто у неё была такая подпольная кличка.
Кизеветтер поднял ветер. А в туристическом рекламном проспекте «Крейзи Крез» рассказывалось о том, как сумасшедший античный миллионер собрал все свои сокровища в большой чёрный целлофановый мешок и закопал его где-то на Луне в море Всех Наслаждений. Всех желающих приглашают на раскопки (за умеренную плату, не включая перелёта на Луну и обратно).
Высокая мода пала низко, а зато вот низкая мода взлетела высоко. В результате этой алхимической реакции нейтрализации мода как таковая приказала долго жить и все представители Homo sapiens sapiens оказались без одежды – она исчезла вместе с модой. Париж и полуостров Ямал, Чикаго и остров Кергелен, Лондон и Земля Королевы Мод стали неотличимы. Космополитическая революция аннигилировала религии, идеологии, климат, законы физики, алхимии и астрологии.
[…] Солист “Germaphrodit Fuck” поворачивается к публике задом. Его кожаные джинсы с вырезами на ягодицах. На левой прикреплён муляж человеческого глаза. Глаз лукаво подмигивает и опять вступают ударные и бас-гитара. Кончается композиция боем на африканских там-тамах. Название её – «Промискуитетный бульдозер». Дальше шли композиции «Сексопаталогические фиалки», «Скатологический бруствер», «Пентальгиновые хаосы», «Порнофильмы для… питекантропов», «Бранденбургский минет», “Iron Condom”, «Последний инцест “Титаника”», «Бабуины Нерона», «Сорок четыре чёрные кошки».