Игорь сидел за столом, угрюмо ковыряясь в тарелке с невнятным салатом.
Ему было невыразимо тоскливо.
А вокруг кипела веселая тусовка. Гремела музыка, раздавались бодрые, даже преувеличенно бодрые крики, подогретые изрядным количеством спиртного.
- Боже, что я здесь делаю?- Опять задал себе внутренний вопрос Игорь, и его тоска стала ещё глубже.
Оказался он здесь, на самом деле, совершенно случайно.
В этом достаточно невзрачном, на окраине города, кафе, была назначена встреча с одним из потенциальных партнёров. Встреча прошла достаточно успешно, несмотря на начинающийся в соседнем зале шумный кавардак. Партнёр ушёл, а Игорь перед уходом решил зайти в туалет.
И вдруг в туалете, во время интимного процесса, он увидел, что стоящий рядом и занимающийся тем же сугубо личным делом мужик пристально на него смотрит. Вот так и увидел, боковым зрением. Тяжёлый взгляд покачивающегося от принятого на грудь, пИсающего мужика…
Игорь терпеть не мог встревать в ресторанные разборки, несмотря на то, что вполне мог в случае чего за себя постоять, поэтому сосредоточенно смотрел на сливную кнопку писсуара, стараясь не замечать взгляда соседа.
- Толстяк? Это ты, что ли? - Игорь вздрогнул, когда мужик по соседству, даже, кажется, не закончив процесса, громогласно вскрикнул.
Толстяком его никто не называл уже лет двадцать пять, класса с восьмого школы. До этого момента Игорь, действительно, был толстоват, однако в выпускных классах он стал заниматься в тренажёрном зале, и лишний вес быстро превратился во вполне мощный мышечный каркас. Но кличка осталась до окончания школы.
Игорь аккуратно завершил начатое и обернулся к незнакомцу.
- Точно, толстяк!!! Сосед по писсуару, даже не обтерев рук (кажется, свой прибор он, всё-таки, спрятал), кинулся обниматься. В тесном туалете это выглядело даже комично, а объятия толстого потного мужика с мощным выхлопом изо рта были достаточно некомфортными.
- Я вас знаю? - Игорь сильно, но аккуратно отстранил обнимавшегося мужика, телом обозначив движение к выходу из туалета.
- Да ты чё? Забыл, что ли? Андрюха Мешков я, Мешок! Ну, ты и жопа…
Аргумент был спорный, явно выглядел как предпосылка к драке, но Игорь попристальнее вгляделся в лицо мужичины. Ассистент в его мозгу оценил обстановку, кинулся куда-то в чулан с давно отложенными за ненадобностью воспоминаниями. Стряхнул пыль с нескольких коробок, достал оттуда пыльные папки…
- Мешок? Тощий Мешок?
Вспомнилось. Из глубин щёк, жирного лба и картофелеобразного носа на секунду выглянули черты тощего парнишки, учившегося вместе с Игорем в школе. После восьмого класса он, как и было положено троечникам, начал светлый трудовой путь с ПТУ, потом, естественно, потерялся в дебрях зарождающегося капитализма.
- Да не такой уж и тощий! А мы тебя где только не искали! А ты вот и сам попался. Жопа ты страшная! Пошли.
- Куда? Ты что здесь делаешь?
- Не только я! Тебе повезло! Нас тут много. Почти весь наш класс и параллельный! Мы каждый год здесь собираемся! Пошли скорей.
Мужик увлёк Игоря за рукав пиджака в зал, откуда раздавались крики и какофония бессмысленной, но зажигательной попсы. Игорь влёкся за ним, наблюдая рубаху, выбившуюся у того из брюк и потную спину.
- Ребята, смотрите, кого я нашёл!!!!!!!! - заревел Мешок, втаскивая Игоря в зал.
Помещение было наполнено весьма колоритным людом.
Здоровенные тётки в коротких атласных платьях и пачках. Тётки комплекцией поменьше, одетые, похоже, в платья, когда-то сшитые на свадьбы. Ещё тётка в платье «в пол», которое она подобрала, чтобы не наступить и держала обеими руками на уровне бёдер. Мужики, в-основном, толстенные, кто-то в пиджаках, но большинство пиджаки уже сняли, и они (пиджаки) в беспорядке валялись на стульях.
Какая-то древняя старушка, без всякого выражения сидевшая во главе стола, на самом почётном месте.
Несколько бесцветных подростков разного пола с бессмысленными лицами, переминающихся в разных углах зала с телефонами в руках. С десяток детей в праздничных платьицах и костюмчиках, перемещающихся по залу.
Душно. Громко.
Раздались крики. К Игорю кинулись с нескольких сторон. Его начали обнимать, шлёпать по плечам и спине, кто-то в пьяном угаре даже пытался его поднять. Тётки и дядьки по очереди набрасывались на него, обнимая, целуя, обдавая волнами резких духов, еды и алкоголя.
Это длилось несколько мучительных минут. Игоря усадили на свободное место за столом, выделили столовые приборы, положили какой- то закуски, налили водки и временно оставили в покое.
Мешок потопал в другой угол зала, где несколько весёлых гуляющих ощупывали и громко оценивали нескладного подростка, судя по всему, чьего-то великолепного сына. Только что в зубы не смотрели, как при продаже оценивают щенка или лошадь…
Игорь выпил предложенную рюмку водки, оценил её резкий вкус и огляделся по сторонам.
Поразило то, что его узнали все, а он не узнавал никого. Иногда, как и в случае с Мешком, на мгновение из незнакомых лиц вырывались какие-то знакомые черты, но это, как правило, было очень ненадолго. Главное, что Игорь не помнил даже, как кого зовут, а знакомиться в этой ситуации было странно. Вроде бы, одноклассники, все должны друг друга знать. Да и зачем ему их запоминать? Посижу минут двадцать и уйду.
- А вот это мой! - раздался знакомый голос. Мешок привёл одного из тех самых абстрактных подростков и хлопнул Игоря по плечу. Преувеличенно сильно хлопнул. От неожиданности Игорь чуть не подавился…
- Кирюха, старший мой. Умный, подлец. В университет я его устроил. Денег отдал кучу. Но ничего. Он умный! Президентом станет. А, Кирюха?
Подросток на мгновение оторвал водянистые глаза от планшета, в котором перемещались цветные шарики, и буркнул что-то типа: да, конечно. Несомненно. И очень скоро. Только вот уровень пройду…
- Ну, иди, иди. – Благодушно сказал Мешок, вытирая с губ что-то противно – масляное и шлёпнул подростка по заднице, придав некоторое ускорение.
- У тебя – то сколько?
- Чего сколько?
- Как, чего? Детей, конечно.
- Нисколько.
- Ну, это ты зря! Только для них ведь и живём. Дети - это святое. Ты давай, ещё время есть. Главное, чтоб баба была помоложе. - Мешок сально ухмыльнулся, снова обтёр рот и развязным шагом, с криками, расставив руки, кинулся в группу бабцов в пачках, обнимая их за потные голые плечи.
Периодически на Игоря набегал кто-то из незнакомых одноклассников, хлопал по плечам, предлагал выпить, снова убегал.
Шлепки раздавались из разных сторон зала, словно дело было в бане, где банщик после веничка от души хлопает клиента по плечу или по пятой точке.
На несколько минут подсела тётка, в которой безумным напряжением памяти Игорь узнал девчонку из параллельного класса, которая, как выяснилось гораздо позже, была в него влюблена. Однако, девическая гордость не позволила ей даже намекнуть об этом, пока все учились вместе, а потом… Суп с котом, короче. И слава Богу, что так. Тётка томно и достаточно пьяно вспомнила что-то из прошлого, чего Игорь даже найти в памяти не смог, спросила, как он и с кем. На этот вопрос Игорь привычно ответил, что он женат, давно, крепко, счастливо. Работает по научной части. Детей Бог не дал. (при этих словах Игорь обычно улыбался про себя). Тётка разочарованно отчалила, на прощание приобняв.
Старушку - учительницу, всё также безучастно сидевшую во главе стола, периодически осаживали группы учеников, приставали к ней с какими-то воспоминаниями и совали своих детей, но старушке давно уже было всё равно.
То слева, то справа от Игоря возникали стихийные группки бывших соучеников, он прислушивался к их возгласам и удивлялся. Он удивлялся, как много необходимой для жизни информации исчезло из его памяти. Имена учителей, техничек, завуча, директора школы. Имена детей завуча и детей техничек! Фамилии каких - то деятелей из РОНО и ГОРОНО. Боже, как же он жил без этого все эти годы! А ОНИ всё это помнят.
И из всех концов зала доносилось: «А вот моя… А вот мои… А вот мой… А мой внук… А у меня уже четверо…».
Оценка и ощупывание подростков и детей продолжались, откуда-то появлялись ещё новые юные нескладные фигуры, и скоро стало непонятно, что это-встреча одноклассников или утренник в школе.
Написал СМС любимой. Елена ответила в привычном для неё стиле, что развлекаться молодому мужчине никто не запрещал, но если напьёшься, будешь спать в вагоне…
Народ собрался за столами. Начались тосты.
Тоска и раздражение достигли, кажется, крайней точки.
- А теперь скажет Толстяк!!! - громогласно провозгласил Мешок с противоположного конца зала.
Игорь поднялся. Оглядел зал. Вот я вам сейчас задам…
- Я? Ну что же. Я скажу. Я точно вам скажу. Для чего, скажите, вы здесь собираетесь? Каждый год собираетесь. Для чего? Что вы хотите найти? Неужели вам интересно вспоминать, кто кого и какой дрянью испачкал на уроке физики? Или кто и зачем поссал в горшок с фикусом? Чёрт, да не в этом дело. Я скажу вам, зачем вы собираетесь. Вам важно понять, что остальные тоже, как и вы, остались ничтожествами. Да, вы хотите понять, что не вы одни просрали жизнь. Ах, не просрали? Конечно, у вас ведь дети. И даже иногда уже внуки. А ещё кредиты, ипотеки, геморрой и гипертония. Да посмотрите вы на себя! Вам сорок с небольшим, а вы уже тётки и дядьки. Бабы и мужики. И эти бледные сорняки вокруг. Вы сами ничего не добились, и гордитесь своим потомством.
Кстати, а где наши одноклассники, которые добились чего-то в жизни? А? А ведь такие есть. И вы знаете их фамилии. Где они? Почему они не собираются, чтобы похвастаться своим положением? Некогда им, они работают, а не размножаются. Вы думаете, что ваши дети и внуки станут кем-то в жизни? Да ни фига. Вы не стали, и они останутся никем. И деньги, вложенные в них, лучше бы вы отдали в собачий приют. Да, я понимаю, зачем вы старательно ищете друг друга каждый год, собираетесь вместе, веселитесь или делаете вид, что вам весело. Выставка недостижений. Ярмарка ничтожества. Вам важно, смертельно важно понять, что вы не одни. Не вы одни стали никем. А и остальные вокруг вас равны вам…
В зале раздавались крики.
Потные грузные фигуры в распахнутых на грудях рубашках шумно начали выбираться из – за столов. Мешок пробормотал что-то нецензурное и тоже начал движение к Игорю.
- Да. У вас больше ничего нет, кроме этих встреч. Вам всё в этой жизни надоело, насто****ело, обрыдло. Ваши мужья, жёны, да те же дети. И вы пытаетесь найти хоть что-то, чтобы оправдать своё существование. Вы живёте только прошлым, потому что будущего ни у вас, ни у ваших детей нет. Да лучше вам вообще не рождаться на свет!
Игорь попятился назад, видя приготовления зала, готовясь задорого продать свою пусть не жизнь, но честь. Его трясло от злобы и гнева.
На него надвигалась толпа. Они отталкивали друг друга и превратились окончательно в злобных обезьян, гнобящих чужака, забравшегося на их территорию. Или собак, встречающих забежавшую в стаю постороннюю собаку. Пасти ощерены, слюна капает с клыков, загривки взъерошены…
Хлопок по плечу.
- Толстяк, ты что? Заснул, что ли?
Игорь встрепенулся, открыл глаза. Около него, слегка покачиваясь, стоял Мешок, с рюмкой в руке. Большинство присутствующих из-за столов смотрели на Игоря, кто улыбаясь, кто безразлично, кто достаточно хмуро.
- Вот Толстяк даёт! Он всегда мог уснуть где угодно. Тост с тебя!
Перед Игорем поставили гранёный стакан и стали наполнять.
И так же, как лилась водка в стекло, так и по душе Игоря прохладным потоком, смывая грязь с души, полилось облегчение. Неужели это был сон? Неужели его сморило здесь, среди толпы, среди оглушающей музыки? Слава тебе, Господи!
Неужели я всего этого не сказал?
Как же хорошо. Как же хорошо, что не все наши мысли выходят наружу…
И понял Игорь, что идёт Великий Пост. И что праздник этот - не его, он совершенно случайно попал сюда.
И не нужно лезть в чужой монастырь со своим уставом…
И зачем множить в мире количество зла, которого и так хоть отбавляй…
Стакан наполнился до краёв.
Игорь улыбнулся, поднялся. Стакан так стакан. В юности он это проделывал, сделает и сейчас.
- Друзья, быть добру! За вас и ваших детей! - Игорь поднял стакан и медленно, максимально сконцентрировавшись, чтобы преодолеть спазм глотки, выпил его до дна.
Стукнул стаканом по столу, закусил куском колбасы.
Вокруг одобрительно завопили.
- Быть добру, друзья. А мне пора, извините. Было приятно.
Игорь вышел, провожаемый криками. Парочка одноклассников было увязалась его провожать, но в холле оставила это занятие и шумно вернулась обратно.
Его чёрный передвижной офис, который он называл штабным вагоном, стоял на парковке.
Степаныч, водитель и охранник, нажал кнопку, боковая дверь сдвинулась.
- Извини, Степаныч. Представляешь, одноклассники встретились. Ускользнуть не смог.
Игорь устроился в объятиях кресла.
- Куда, Игорь Олегович? За город? Елена Викторовна просила доложить.
- Давай, дружище, в контору. Вставать завтра рано, домой смысла нет. Да и водки выпито изрядно. А Елене я сам позвоню.
Тронулись.
Да, страшная штука - мысли… Хорошо, что их никто не может прочитать. Какого только дерьма не бурлит у нас в головах…
Бог с ними, со всеми…
Из нагрудного кармана торчала записка. Женское имя и телефон. Видать, давняя любовь подсунула. Игорь усмехнулся, скомкал и выбросил записку в окно.
Микроавтобус уезжал всё дальше по ярко освещенному ночному городу, а Игорь постарался хорошенько запомнить это кафе, место ежегодного празднества одноклассников, чтобы никогда больше не возвращаться сюда.
Макс Димур.
02 мая 2019 года.