В «собачьем» вопросе для начинающего охотника самое главное – определиться с породой. Универсальными собаками в какой-то мере могут считаться лайки. Они схожи и по «копыту», и по «пуху», могут подлаять и «перо», но, как правило, хорошо работают только по чему-то одному. Гончие годны лишь для охоты на зайцев, и горе тому охотнику, чей гончак идёт по красному зверю – лисе, или бросается за копытом – с такой собакой только ноги мять.
Время шло, а определиться с породой я не мог. Как всегда, на помощь пришла жена:
- Бери спаниеля, - сказала она, начитавшись книг про собак. – Он и утку поднимет, и из воды её вытащит. Жить будет дома, а мы его будем любить.
Прикинув все «за» и «против», я согласился с доводами жены: в этом случае отпадал вопрос кормёжки собаки, поскольку она, как и кот, оказывалась на жёнином содержании. С другой стороны, в то время я охотился ещё только по перу.
Заручившись моим согласием, Марина сама договорилась со знакомыми на алиментного щенка спаниеля.
Чем хорош алиментный щенок? Тем, что хозяин папы из помёта мог взять лишь одного щенка, но не просто первого попавшегося, а выбрать любого. Это право, как будущему хозяину, было передоверено мне. И как ни крутились владельцы, как ни вздыхали, но с лучшим щенком в помёте им пришлось расстаться. Я не мог пойти им навстречу, так как домашний уговор был только насчёт мальчика, а мальчик в помёте был только один. Зато я твёрдо заверил уже бывших хозяев, что щенка назовём на букву «Ч» от имени матери – Чинара.
Транспортировка щенка большого труда не потребовала. Поскольку на дворе стояло самое начало весны, будущего грозу утино-крякающих я водрузил за пазуху пуховика. Там он и лазал, забавно перебирая малюсенькими лапками то по внутренностям пуховика, то по свитеру, щекоча мой живот. Стоило лишь приоткрыть молнию, как тут же на белый свет являлась довольно упитанная мордочка и начинала принюхиваться, забавно водя кожаной пуговичкой, вызывая восторг у всех, кто видел это чудо. Когда я застёгивал молнию, щенок барахтался к моему правому боку, где лежал кусочек подстилки из гнезда. Родной запах – последнее, что связывало его с тем миром, из которого он уезжал навсегда. С тем прошлым, где оставались его мать и сёстры. Отца же он никогда не видел – таков собачий удел, и это в порядке вещей в их собачьем мире.
Дорога к новому дому была довольно долгой. Две сотни вёрст по оттаявшей до дыр в асфальте дороги ехали часов пять. На одной из остановок щенка пришлось покормить, не выпуская наружу. Отсутствием аппетита он не страдал и прекрасно умял хороший кусок варёного минтая. Однако, выпустить на волю его всё равно пришлось – иначе он напрудил бы мне полную подкладку. Хорошо ещё, что приспичило его на остановке, сразу после обеда. Так что домой я привёз не только свою первую собаку, но и относительно чистые свитер и пуховик. Им слегка досталось от мокрых лапок щенка, которые он намочил о снег, на который впервые в жизни писал.
Продолжение: http://www.proza.ru/2019/05/11/1227