Листку календарному в траурной рамке,
Где двадцать один обгорело с краев,
Желтеть и стареть в развороченном танке,
Семьдесят семь быстротечных годов
Он не успел, подчиняясь приказу,
Ни выстрелить первым, ни в небо взглянуть,
Врага ни убить, и Любимой ни разу
Погладить упругую нежную грудь
Все это и вместо исполнят другие -
Все те, кому жить на земле суждено,
Кому обгоревшего, в грязи и пыли,
Тебя хоронить по-людски не пришлось
Ты сам, растворившись под снегом и градом,
Стоял на незримом солдатском посту,
Не видел и малой геройской награды,
Исполнив мальчишек святую мечту
Тебя и твой танк обошли , не заметив,
Той самой зеленой и яркой весной,
Пробились к границе , лишь в карте отметив,
И дальше неслись бесконечной волной
И вот, через год, в сорок пятом победном,
9 Мая - Запомнилось всем!
Тебя не забыли на кладбище бледном,
Тебя не коснулся забвения тлен
Ты с нами на том горделивом параде,
Твой образ несёт внук соседа вперёд,
Все знают, что Ты не вернулся из боя,
Мы помним. Высоцкий об этом поет
Покоишься Ты на самых почетных,
На самых на знаковых наших местах,
У самой Кремлевской стены и в Смоленске,
И в Курске, и в Минске, и в волжских песках
Тебе поклоняются те, кто советский,
Тебе поклоняются те, кто спасен -
От Винницких гетто, до гетто Одесских,
Кто с Памятью дружен и с совестью он!