В октябре 1962 года, после достижения Договора об обоюдном выводе ракет (США из Турции и Италии, а СССР с Кубы), после снятия ракет с позиций, их начали планово возвращать в СССР, снова на кораблях. Кораблями же мы отправляли в Союз больных, нуждающихся в продолжительном лечении, которых из госпиталя на корабль сопровождали наши Медсёстры.
С этого же момента поочерёдно стали возвращаться на Родину три Советских Госпиталя, кроме четвёртого – нашего, который приобрёл статус Объединённого Советско – Кубинского Госпиталя, размещённого в Гаване.
Штат был сдвоенный: кубинский и советский. Задача была поставлена простая: обучить кубинский персонал нашим правилам взаимоотношений «Врач-Больной», нашим методикам лечения и ухода за больными. И мы стали работать в тесном общении с коллегами, постепенно узнавая, и познавая языки друг друга.
Так в терапевтическом отделении между нашей Медсестрой и кубинским Энфермеро (фельдшером), которые работали вместе, постепенно возникли взаимные симпатии, со временем перешедшие в любовь. Обсудив ситуацию, они подали соответствующие прошения Начальству с просьбой разрешить им зарегистрировать Брак.
Бумаги приняли и просили подождать решения. Прошёл месяц, ответа не последовало (Начальники сослались на удалённость Москвы). Прошёл второй месяц – и снова: «Пока вопрос не решён».
В один из дней этой Медсестре поручили сопроводить на корабль отправляемого больного. Она в халате села в УАЗик, рядом с носилками и поехала в Порт. Там поднялась на борт судна, поместила больного в каюту, устроила его там и направилась к трапу. Однако, вахтенный её задержал и попросил подождать. Через некоторое время к причалу пришёл второй УАЗик, из него выгрузили личные вещи этой медсестры, привезли полагающееся денежное довольствие и соответствующие документы. Всё это занесли на палубу и передали хозяйке, а ей указали каюту и попросили не волноваться: она должна уехать в Советский Союз.
Видимо, подруги сказали кубинцу об этом, и он быстро приехал в порт, но ни его на борт, ни её на пирс – чтобы хотя бы попрощаться, уже не пустили. Так они стояли и смотрели друг на друга до отхода судна.
Такая тогда была установка: никого из СССР за границу не выпускали и смешанных Браков категорически не разрешали.
Прежде - интересы государственные, а любовь – это дело личное.