Сенегальская грусть расписалась стихами по крышке пианино и только цветок ничего не говорил как влюбленный циник.
Стакан с красным вином оставался недопитым и порнофильм оставался недосмотренным.
Лютеранское многоголосье правило секундой и день плыл как лопата по реке.
Валенсия стирала носки и вспоминала как ее трахали...
Платные зародыши математического риверанса позволяли чючелам доить коров без апельсинов и двойных пердыхлюсисов.
Увлекаясь правыми сортами ролей Валенсия думала ,что офицеры толкают огромные шары по шахматной доске и гоблины защитывают им безобразные доносы как усилия двойных величин.
Валенсия попробовала взять в рот хер пацана но убедилась ,что это все похоже на провокацию анархистов.
Тогда она стукнула по модригальному эфтоназу и переписала собрания сочинений своего отца.
Надев маску она вышла на улицу посрякать.
В темном углу сидели проходимцы и ели сливы.
Она поздоровалась.
Ее поставили раком.
Любовь казалась вселенной.
Потом она пошла в магазин и там увидела троля который сказал ей,что глупо так сюсюкатся с латкой возле маленьких оберегов.
Троль заманил ее в свою постель и там Валенсия получила такое удовольствие которого еще не знала.
Муж догадался о ее изменах,но решил не устраивать сцен.
Когда они прогуливались по парку они увидели в кустах самовар.
Этот самовар поставила ведьма.
Ведьма пригласила их на чай и заколдовала.
Когда они поняли ,что случилось то увидели перед собой старую собаку говорящую по немецки.
Валенсия чихнула и пошла чистить зубы.
Конец г 10.