Агент сыска Йоахим Штральгейзе аккуратно пытался укрыться за спиной другого агента — Никифора Елизаровича Прево. Йоахим здесь вообще случайно, дело не его, и даже не его империи; но оказали честь присутствовать, как говорится.
В ярких солнечных лучах в зале, пока ещё не суда, стояла картина. На ней с величайшим искусством была изображена обнажённая девушка в весьма вольной позе. Взгляд лучистых глаз манил и гипнотизировал, и все собравшиеся краснели и смотрели в пол; кое-кто, впрочем, изучал потолок, старательно отводя взор. Штральгейзе было не до картины — и хотя он всего-то случайный гость на этом празднике жизни, но всё-таки друг и коллега предположительного громоотвода — Никифора Елизаровича. И только Прево смотрел холодно и бесстрастно. То ли привычка допрашивать женщин самого предосудительного поведения, равно и привычка проводить обыски в мастерских художников с натурщицами, то ли ещё что.
Ничего особенно плохого в картине не было. Кроме одного — девушка с картины являлась фрейлиной императрицы. А предполагаемым художником был герцог. А герцог был женат… Да и фрейлина была помолвлена.
— Это подделка! — решительно изрёк баронет, щёлкнув каблуками. — Не мог герцог пасть столь низко. Тем более фрейлина императрицы. Кто угодно мог написать этот мерзкий пасквиль. -
— Это не так, — спокойно и негромко ответил Прево. У Штральгейзе внезапно зачесался нос.
— Это не так, — повторил сыщик. — Ни у нас, ни в соседних странах нет такого мастера. Это — шедевр. -
Все невольно поглядели на картину, опять покраснели, и отвели взор.
— У герцога есть несомненный талант художника. Более того, у него есть свой неповторимый стиль. Никто не вспомнит о его государственных делах, за неимением таковых. Но его запомнят как живописца. Это полотно не может быть ни подделкой, ни пасквилем. Как я уже говорил — это шедевр. -
— Вы уверены? — неуверенно спросил баронет.
— Вы просили меня провести расследование, найти улики. Я вам сказал, что предам огласке всё, что найду, независимо от того, что это докажет. Я выполнил поручение. Вот это — неопровержимая улика. -
— Благодарю вас! Можете быть свободны. -
— Честь имею! — Прево развернулся и вышел. Штральгейзе поспешил за ним.
— А дальше что? -
— Дорогой герр! — ответил Прево, спускаясь по лестнице. — Замнут дело и без меня. И без меня они всё прекрасно знают. Либо догадываются. Но сейчас — на дворе прекрасная погода, не слишком жарко, не слишком холодно. И сейчас мы отправимся в ближайший трактир и обсудим наши профессиональные методы. -
Штральгейзе кивнул головой.
— Да, у нас и без герцогов дел невпроворот. -