Тамара вышла из дому и направилась вроде как в магазин, а на самом деле вырвалась из одиночества дома. За последние полгода она так исхудала и осунулась, что давно не видевшие её знакомые, не узнавая, проходили мимо. А ей и не хотелось ни с кем останавливаться, разговаривать, уж лучше пусть не узна`ют, чем всем объяснять причину своих горестных перемен. Сама она тоже родную улицу не узнавала. И было почему. Деревья обнесли деревянным штакетником, а асфальт тротуара срезали, и на его место укладывали плитку – серые громадины штабелей этой плитки выросли вдоль обочины дороги, мешая пешеходам.
В туфли набился песок, Тамаре хотелось снять их и высыпать острые крупинки, те впивались в нежные ступни. Она огляделась, где бы прислониться и снять по очереди туфли, вытрясти всё, что туда набилось, чтобы спокойно идти дальше, но рабочие не пропускали.
- Ну, ты чего под руку лезешь? Не видишь, люди обходят, а ты как слепая… - не выдержав, рявкнул на Тамару один из укладчиков.
Она остановилась: действительно, как слепая. Люди, и правда, перешли на другую сторону дороги. Тамара хотела было уйти, да оступилась, зацепившись за отброшенную в сторону плитку, и упала бы, если бы её не подхватил тот самый рабочий, что на неё прикрикнул:
- Да ты чего? – глянул он ей в глаза. – Дома что ли неприятности? С мужем поругались? Не расстраивайся, всяко бывает… - посочувствовал он и бережно поставил её на газон.
Тамаре больно было ногам из-за песка, но она похромала прочь, слыша за собой смех и зубоскальство.
- Вот это я понимаю, Сергей! Схватил в охапку, так и нёс бы в подсобку, бабочка что надо! Мне б такую…
- Да-а, точно, женщина что надо! Только не в себе она, вишь, как припустила… Расстроилась, дороги не видит.
- Так ты бы успокоил. Слабо, что ли, а, Сергей, или разучился? А то, может, надорвался?
- Ладно ржать-то, ох, бабёнка, конечно, ничего себе, да худовата малость, мне б ядрёную, да посговорчивей…
А Тамара перешла дорогу, села на скамейку, освободила ноги, выбила из туфель набившийся песок, обулась и побежала в магазин. Её душили рыдания, а слёз не было. Ей было обидно, что чужой мужчина, а не Андрей, подхватил её на руки, помог не упасть и вообще отнёсся к ней по-человечески, а родной муж бросил: живи как хочешь, ты мне не нужна… Да ещё и Наташка! Мало косы остригла, так, не спросясь, уехала к сестре, чего раньше за нею не водилось. Это оказалось последней каплей, показалось вдруг, будто и дочка тоже хочет уйти и бросить её… Что же делать? Как дальше жить? И зачем? Никому не нужной и не интересной, разве что этому работяге–укладчику с его скабрезными шуточками…
Тамара Сергеевна работала в детской поликлинике педиатром и была на хорошем счету, у неё было доброе сердце и искренняя любовь к детям. Малыши и их родители тоже любили своего врача, так что на работе Тамара была в своей тарелке, работа её и спасала. Вот только зачем? Если даже дочка перестала с нею считаться.
И вдруг рядом с Томой вырос тот самый рабочий с букетиком неказистых ромашек – где он их тут только выискал?
- Не расстраивайтесь, всё у вас будет хорошо, поверьте! – и протянул ей цветы.
Тамара удивлённо улыбнулась, взяла букетик и вдруг расплакалась - зажатые в кулак слезы хлынули, смывая обиду с её сердца.
- Да вы чего? – опешил Сергей. – Я ничего плохого не хотел… Я от души… А что ребята шутят, так они не со зла…
- Простите… Спасибо… Я не из-за вас… Вы хороший человек, спасибо вам!
- Так я побегу?
И Сергей побежал назад к своим, а Тамара вошла в магазин… Ей расхотелось покупать хлеб, хотя дома ни куска не осталось, но ведь сестра сказала, что Наташа останется у них, Тамара забыла про Шурочкин день рождения, хотя раньше такого с нею не случалось. Да мало ли чего раньше не случалось, а теперь пожалуйста, и куда деваться? Раньше они всё с Андреем делали вместе, и жизнь текла своим чередом по накатанному руслу, зимой замерзая, а весной взрываясь половодьем и взахлёб щебеча соловьиные трели – сердце пело о любви… Теперь их река как будто упёрлась в скалу и бьётся о камень, поднимаясь всё выше, ища новое русло или разбиваясь на два новых отдельных потока…
Завтра воскресенье… Обычно они с Андреем… Но вот уже полгода она просыпается в постели одна, и ей не хочется просыпаться. Тамара перебарывает себя, готовит дочке завтрак, поднимает её в школу, бежит на работу, где натыкается на сочувствующие взгляды медсестры и сотрудников, нет, они не задают лишних вопросов, они вообще стараются её не беспокоить, и от этого на душе у Тамары ещё тяжелее. Потом во время приёма больных она немного забывается и вспоминает обо всём, когда надо возвращаться домой, в пустой дом, где нет теперь радости, а из каждого угла смотрят воспоминания и в чём-то её упрекают. Конечно, не сумела сохранить семью, упустила своё счастье… И какой пример дочке подала… Чему научила… Как девушка теперь доверится мужчине, сумеет ли и захочет ли построить свою семью, станет ли счастливой? Скоро у неё выпускной. Как она будет сдавать? Бросила занятия и матери сторонится… С Кириллом перестала видеться… Что с нею?
Продолжение http://www.proza.ru/2019/05/18/866