Глава 5. Тень Евтеева

 
 
Все произошло как в сказке, буквально мгновенно, как по мановению волшебной палочки. Когда Игорь, умывшись, вернулся в свой кубрик, то даже не успел сделать и глотка чая, уже разлитого по кружкам, как и попробовать даже кусочка халвы, аппетитно лоснившейся своими сахарными серыми боками в алюминиевой тарелке и призывающая к себе всех сладкоежек, окруживших ее.

Громкие звонки телефона, стоявшего на тумбочке дневального, сорвали с места Рыжикова. А через минуту, Игорь Князев, переодевшись в полевую форму – в комбинезон, ботинки, бежал в оружейную комнату, где его ждали бронежилет с каской, автомат, «лифчик», из карманов которого торчали связанные пары автоматных магазинов с патронами и гранаты. … И, просигналивший бронетранспортер у «курилки».

Через двадцать минут вертолет с начальником разведки, и тремя незнакомыми офицерами, нес только испеченного врио командира взвода разведки Игоря Князева к месту боевых действий.

И через час, он на вытяжку стоял перед командиром части, подполковником Федоровым, который выслушав представление ему молодого офицера, засмеялся, как и стоявшие чуть поодаль от него офицеры:

- Заместитель разведки, говоришь?

- Извините, товарищ подполковник, временно исполняющий обязанности разведвзвода,
- поправился Князев. - Я ошибся

- Да ладно, лейтенант, знаю я вашего начальника училища, у него не забалуешь, - и крепко пожав руку Князеву, подозвал его к столу, на котором, раскрыв карту, ткнул карандашом в одну из отмеченных красным цветом точек. – Здесь мы с вами стоим, лейтенант. Сзади нас ущелье, здесь крупная низина, в которой расположены по краям гор пять кишлаков. Душманы здесь никому не дают покоя, постоянно грабят людей. Идущая впереди нас колонна пехотной афганской дивизии была обстреляна. 

- Видел из вертолета, - прошептал Князев. – Много техники горит.

- Вот так-то. А нас, идущих за ними, пропустили без боя. Твоя задача, через «зеленку», которая находится впереди, в двух километрах от нас, войти вот в эту часть гор и вернуться назад к вот этому «горлышку» ущелья, и смотреть, чтобы духи там не оставили нам «сюрпризов». Дня через три-четыре, завершив операцию, мы будем возвращаться через него. Участок небольшой, триста метров. С тобою будет работать группа, которую в будущем можешь возглавить. Даю пять минут для знакомства. Сержант Евтеев, принимайте лейтенанта. Вы его правая и левая руки.

- Есть! – приложил руку к панаме худощавый парень с обвисшей в коленях и рукавах камуфляжной форме.

- Вы свободны. Через пять минут готовность колонны к движению, по местам, - громко сказал командир и забрался на свой бронетранспортер.

А Игорю уже ничего не оставалось, как быстро бежать за сержантом Евтеевым вдоль колонны бронетехники. К счастью их боевая машина пехоты стояла невдалеке от командирской.

- Ребята, знакомься, наш новый командир лейтенант Игорь Александрович Князев, - голос у Евтеева был каким-то очень взрослым, гортанным, напоминающим сильно кипящий чайник с выплескивающейся из него водой через горлышко. – Товарищ лейтенант, я ваш заместитель сержант Иван Евтеев. С остальными бойцами познакомлю вас позже. 

Игорь глянул на солдат, сидевших на броне. На их лицах были надеты одни и те же желто-серые маски из толстого слоя пыли, так что разобраться, кто из них Вова, Коля, Ваня, было нелегко.

- Наша задача, когда будем проходить по «зеленке», спрыгнуть с машины и незаметно скрыться в ней. 

- Незаметно? – удивился Князев. – А, в смысле, прятаться в пыли, поднимающейся техникой.

- Так точно, товарищ лейтенант! - кивнул ему сержант. - А лучше всего идти по веткам деревьев.

- Из-за мин, - кто-то пояснил лейтенанту из солдат, сидевших на броне.

- Кто входит в нашу группу? – залезая на броню, спросил Князев у Евтеева.

- Сапер, снайпер, радист, стрелок, вы и я. Шестеро. Вторая и третья наши группы закрепились с обеих сторон «горлышка» скалы. Рядом с ними по две группы пехоты. Командуют нашими группами младшие сержанты Востросин Коля и Сидоров Володя. Дембеля, - как бы дополнил их значимость Евтеев. 

- Ясно. 

- Все опытные, - клокотал голос Евтеева, - почти по полтора года отслужили здесь, не считая учебки.

- Научите разведделу и меня, - Игорь посмотрел в черные прорези на пыльной маске лица сержанта - глаза.

- Естественно, - на лице Евтеева появилась что-то в виде ухмылки.

Колонна двинулась.

Сбоку из глубокой рыжей колеи, оставляемой гусеницами впереди ползущей БМП, вылезла узкая, с граненными стенками мина - «итальянка». У Игоря от испуга руки затряслись.

Показал на нее сержанту. Тот, в ответ махнул рукой, мол, какая невидаль. Да их здесь на каждом шагу по десятку.

Так он подумал или нет, Игорь не задавался вопросом, так как эта поговорка у всех одинаковая. Не лыком шиты.

«Дембеля, твою мать!» - сплюнул себе под ноги Князев.
 
- 2 –
 
Быть тенью сержанта оказывается очень сложно. Иван легко перебирался по толстым веткам тутовых деревьев вглубь «зеленки». У Игоря ни руки, ни ноги, а тем более само тело, не были к этому готовы, сильно напрягался, то где-то провисал как шланга, где-то кряхтел, и постоянно хотелось звонко выматериться. Конечно, можно было сослаться на слабость в мышцах руки после ранения. Но в Афганистане это не приветствуется, здесь каждый отвечает не столько за себя, как за свою команду. И если уж «упал ниже плинтуса», то можешь отделаться, самое минимальное, это хорошим подзатыльником, пинком. А в максимуме, смертью.

Казалось, ушли от дороги на сотню, а может и больше метров. Но это оказалось не так, взревевшая невдалеке от них идущая в колонне бмпэшка «сказала» ему о другом. И только сейчас дошло до лейтенанта, что они «шагают по веткам деревьев» почти рядом с краем дороги.

А почему же Евтеев не лезет вглубь «зеленки»? Скорее всего, потому что боится «наступить» на какой-либо дозор душманов. А он здесь обязательно должен быть. 
Почему же душманы не стреляют по колонне. Да потому, что не дураки лезть на рожон. Полк шурави – это опытные, превосходящие силы, если что, «ощетинятся» таким дикобразом, что никому из духов мало не покажется.

Сержант улегся животом на рогатину и смотрит на лейтенанта.

«Что?» - взглянул на него Игорь.

Иван показывает рукой на землю.

«Что там?» - никак не может рассмотреть то, на что показывает сержант.

Так, палка лежит, вторая торчит из земли. А почему торчит, ведь это не корень. И только сейчас Игорь приметил маленькую веточку, повисшую на струне.

«А, понятно, - закивал головой Игорь, - минная растяжка. Вот это зрение у вас, товарищ сержант!»

«О-о, я и не такое могу увидеть!» - наверное, похвастался ему Евтеев.

«Ничего, я этому тоже научусь, и без вашего хвастовства!»
Евтеев двинулся вглубь «сада». «Топали» по деревьям недолго. Впереди идущий по нижним веткам солдат, поднял руку. Что-то его заинтересовало.

Отметив это, Игорь удивился тому, что оказывается и сам уже начинает привыкать к походу по деревьям, и смотрит не только на ту ветку, по которой вот-вот полезет, а и по сторонам.

…Это был мальчонка, замерший внизу, как истукан, и не сводивший глаза с людей, шагающим по деревьям.

- Салам бача! – клокотал голос Евтеева. - Инжи бье (иди сюда).
Но мальчик так и стоял на своем месте и смотрел, то на сержанта, то на других бойцов, сидевших на разных деревьях.

- Муса, - окликнул кого-то из своих Евтеев.

- Здесь я, товарища сержанта, - раздался слева от лейтенанта шепот.

- Спроси у бача, что здесь делает.

Муса о чем-то стал говорить, но мальчик, который теперь испуганно смотрел на него, только мотал головой.

- А понятно, товарища сержанта, он на мине стоит.

- Ёклмн, - ударил гром из гортани Евтеева. – Коля, ты где? Давай, спасай бачатку.
Солдат, быстро пробравшийся к мальчишке по веткам, аккуратненько спустился на землю. Стал осматривать землю вокруг ног мальчишки, потом сделал несколько полушагов за его спину и присел. Что он там делал, мешало рассмотреть тело стоявшего бачатки. Взглянув на Евтеева, тут же повторил его движение ладони, скрывающее свое лицо от взрыва, который может произойти в любую секунду.

- Двоечники! – голос сапера отвлек Игоря.

Солдат стоял в полный рост и что-то держал в высоко поднятой руке.

- Что там? – спросил сержант.

- Взрыватель от «лимонки». Не докрутили, а то бы уже давно взрыв был и от пацана остался бы разбросанный фарш, набитый осколками.

- Давай его сюда, - протянул руку нависший над ними сержант. – Да не «лимонку», Колян, пацана!

- У него нога вся в крови, поцарапана проволокой от растяжки гранаты.

- Освободил ее от натяжки? – громко горланил Иван.

- Так точно, товарищ сержант, - и подняв руками за пояс мальчишку, подал его в руки Евтееву.

Тот, подхватив бачатку, усадил его подле себя.

- Муса, он говорить умеет?

- Не зная.

- Так узнай! – повысил голос сержант.
Мальчик ухватился обеими ладонями за кусок сахара-рафинада, поданный ему Евтеевым и, сорвав с него синюю бумажную упаковку, захрустел.

- Знает сахар шурави! – заулыбался на все свое широкоскулое лицо Муса. – Шурави конфеты им принес, хлеб, учебники для школа.

- Ты это, без лекций здесь? – одернул бойца Евтеев. – Спроси, что этот пацаненок здесь делает?   

- Говорит, что собирала ягоды. Кушать хочет.

- Ягоды? – осмотрелся по сторонам Евтеев. – О, мужики, шли-шли и не видели урожая. А он здесь хороший. Даю пять минут, кушать подано!
Кто-то из солдат рассмеялся.

- Ч-ч, не хватало нам еще здесь хор Пятницкого развернуть! – буркнул ему Евтеев.

– Вы, товарищ лейтенант, тоже наслаждайтесь.

- Да, да, - кивнул головой Князев, и потянулся к соседней ветке, к растущим на них черно-красным ягодкам шелковицы. Он ее любил с детства. Единственная сладость, которая в июне-июле была доступна детдомовским ребятам. И здесь, что особенно приятно, она сочная, сладкая с маленькой кислинкой.

- Бача из кишлака, - говорил Муса, - там, в низине он, у скалы находится. Душманы в кишлаке есть. Долго есть. Всех у кого дети служат в новой власти, убили. Они пришли сюда из Панджшера, служат у Ахмад шаха. Страшные душманы, все их боятся.

- Старая песня, начинай ее сначала, - зло усмехнулся Евтеев.

- Нет, точно, голоса у него дрожь, испугана бача, - на мягко-ломанном наречии таджика говорит Муса. – Он говорит, они убили его деда. Его звали Нур ад-Дин Абу Абдаллах Мухаммад ибн Ахмад Самарканди.

- Запомнить же еще нужно такое длинное имя, - покачал головой Иван, смотря на лейтенанта.

- Так у нас мусульмана, товарища сержанта, так принято. Так принято, товарища сержанта…

- Ладно, ладно, не оправдывайся. Я чего, Муса? - подавая пацаненку новую упаковку рафинада, сказал Евтеев. – Больше расспрашивай его. Что-то мы здесь засиделись. Не верю я этому бачатке. Лапши нам сейчас такой навешает… А что мы со взводом здесь сделаем, а? – посмотрел на Евтеева.  – Муса, скажи, что об этом нужно говорить афганским командирам, что за дорогой стоят со своими солдатами, - и стал наблюдать за ребенком, который внимательно слушал Мусу и постоянно ему кивал головой.

- Бача сказала, товарища лейтенанта, что он так и хотел сделать, когда услышал стрельбу, но вот попала на мину.

- Ясно, - немножко помолчав, сказал Князев. – Муса, надо говорить не ему, а нам на твоем родном языке, таджикском, что мы должны поесть ягоды и поехать дальше. Якобы ты у нас командир, и мальчишке дай это понять, и то, как будто мы все знаем твой таджикский язык. Ты - ту афсАр (ты офицер). И еще у нас будет возможность покушать ягоды здесь же завтра, когда днем будем возвращаться.

- Да, да, я вас поняла, товарища лейтенанта, я вас поняла, - затараторил Муса.

- А вы, бойцы, кушайте с аппетитом эти ягоды. И еще, спроси у пацаненка, здесь растут сливы, абрикосы или нет. И если да, то где? А то уже ехать нам нужно.

- Хорошая мысль, - посмотрел на Князева сержант. – Может, брешет бачатка нам, а сам ихний разведчик, в смысле духовский?

Через пять минут мальчишку отпустили, и он, спрыгнув с дерева, без оглядки побежал в глубину сада. А разведчики, наевшись алычи с шелковицей, набрав ягод с собою, двинулись назад.   
 
- 3 –
 
Игорь снова стал тенью Евтеева. По саду вышли к кустарнику, плотно растущему под скальным выступом. Но забираться по нему наверх сержант запретил: сначала должен протоптать им тропку наверх сапер. Так безопаснее. 

«Все правильно», - подумал Князев, и, раскрыв карту, начал внимательно изучать регион, в котором находились они. 

«Горлышко» - ущелье между скал, было обозначено цифрами, характеризующими неровности местности. Косые горизонтальные линии, обозначающие на карте высоты рельефа гор, не прикасались друг к другу. Дорога, проходившая между ними, была обозначена более широкой полосой, скорее всего проведенной карандашом, а только после этого карта была откопирована. 

Долина, где в данный момент проходила войсковая операция, была большой, на глаз, без замеров линейкой, составляла около пятнадцати – двадцати километров. Ее длина не меньше шестидесяти километров.

Обозначенные маленькими прямоугольниками домов населенные пункты – кишлаки, не имеющие своих границ. 

- Это район Чагирдаш, - прошептал Евтеев. – Дальше перевал.

- А что такое Чагирдаш? – прищурился Князев.

- Степь. Не з-знаю, похоже, у них так называются степи, как у нас горы, типа Урал, Кавказ. У них же кругом горы. Здесь степь, редкость. Дальше пустыни, а там, - махнув рукой себе за спину, - Панджшер. Горы!

- Ну, может быть, - согласился с сержантом лейтенант. – вы бывали здесь в районах Газни?

- В прошлом году. Потрепали нас здорово, - голос сержанта ослаб, будто вода смочила его гортань. – Не здесь, в обратной стороне мы были от федеральной дороги, на перевале, - и замолчал.

Игорь не стал больше его расспрашивать, а продолжил рассматривать карту.

- Здесь один домик нарисован, не как везде, - протянул он Евтееву лист.

- Может, остальные квадратики не пропечатались? – предположил тот. – И что думаете, товарищ лейтенант? 

- По кишлаку? От нас, судя по карте, он в километрах двух-трех. От горы – может меньше.

- Значит, пацаненок, которого встретили, был из него. Так получается?

- Естественно, - согласился Евтеев. – И считаете, что нужно нам сюда лезть? – сержант показал рукой влево, в сторону скалы.

- Здесь же наши группы есть, у «горлышка»? 

- Да, по две с обеих сторон, плюс половина роты с каждой стороны со второго батальона. Мне не говорили, кто у них командир, а только их позывной – «крыса». С этой стороны белая и серая, а с той стороны ущелья – черная и коричневая.

- Ну вот, и что нам здесь тесниться? А афганские отряды есть здесь? – прищурился лейтенант, всматриваясь вперед.

- Да, с той стороны ущелья, и с этой. Минимум по роте, а может и больше. У них группы побольше, чем у нас. 

- В смысле? – не понял Князев.

- Ну, у нас максимум десять человек, а у них двадцать. Я видел как они уходили в горы. То были их две группы.

- Ну, им виднее, - сказал лейтенант. - Понятно. Ну что ж, значит там, у ущелья все напичкано нашими и афганскими солдатами, и мышь незаметной не пройдет. Тогда зачем еще мы там, не на курорте же? Тогда остается один вопрос, пойдем на эту высотку сейчас или утром? - сдавил губы Князев.

- Думаете, там душманы?

- Товарищ сержант, а вы себя поставьте на их место, душманов.

- Согласен с вами, товарищ лейтенант. Но, здесь опаснее им быть, чем там, подальше отсюда, - указал рукой правее. – Там же горы тоже находятся. А здесь восемь часов назад такая мясорубка была, мама не горюй.

- Восемь часов, - повторил эту фразу Князев. – Навряд ли они, отступая, бежали галопом, подставляя себя огню с воздуха и артиллерийскому.

- Попрятались.

- А вы, как думаете, сержант? – прищурился Князев.

- В чем-то с вами согласен, товарищ лейтенант.

- Как будем добираться туда? По зеленке? – и, рассматривая карту, продолжил. – Только по зеленке, так как, судя по рельефу местности, края той скалы отвесные. Видишь, на одной линии цифра семьсот, на второй, что впритык к этой триста, вроде? - всматриваясь в нее, вопросительно сказал лейтенант.

- Нет, плохо пропечаталась цифра, вроде триста пятьдесят, - разглядывая карту, высказал свое мнение Евтеев.

- И что?

- Ну, я с вами, товарищ лейтенант, согласен. А вот и наш сапер возвращается…
Лицо Николая Смернихина, как по волшебству в одно мгновение появилось перед их глазами: красное, с открытым ртом, из которого с шумом выходил  горячий воздух вперемежку с сигаретным дымом, вместе со слюной.

- Колян, еще раз увижу тебя курящим, убью! В последний раз предупреждаю! - прорычал ему сержант Евтеев.

- Да я… Товарищ лейтенант, все чисто, б-ли-ин, чуть не убили!

- Кто? – тут же гаркнул Евтеев.

- Да Востросин надо мною просто прикололся!

- Вот сучок, а! – сплевывая слюну в сторону, прошептал сержант Евтеев. – Сколько же раз его предупреждал об этом, получит же от кого-то из своих пулю в лоб.

- Вот-вот. А я чуть не вдавил в него целый магазин.

- Стоп! – перебил бойцов Князев. – Что-то он говорил вам.

- В смысле? - посмотрел на Князева Смернихин. – А насчет душманов, да. Сказал, что бы мы не шли к ним по прямой, как я, а со стороны «горлышка», а то, боится, что душманы на той скале остались, - и показывает себе за спину, в сторону пика горы, о которой только что говорили лейтенант с сержантом. 

- Отдохните, ефрейтор С-с…

- Смернихин, - напомнил новому командиру свою фамилию сапер. 

- Извините, боец, десять минут у вас есть. Сержант, позовите сюда снайпера.

- Кислов, кс-кс-ксюда.

- Да не ерничайте, Иван! - пристыдил сержанта Князев.

- Так, у него фамилия такая, Кислов, а кс  - это его инициалы, а по имени отчеству он Кирилл Семенович. Вот и получается КС, а по фамилии Кислов.

- Бывает же, - усмехнулся за сержантом и Князев. – Не обижается, что так зовете его?

- Не а. А меня знаете, как хлопцы, между собою кличут? Еф-фа.

- Эфа? – поправил сержанта лейтенант. – Как змею?

- Не а, а Еф-фа, у меня не забалуешь! Вот и я о том же. А у вас кличка в училище была?

Шорох в кустах заставил Князева отвлечься от разговора.

- Ефрейтор Кислов по вашему приказанию прибыл! – доложило появившееся из веток кустарника конопатое, полукруглое  лицо, с большими губами, испачканными в темно-оранжевый цвет от ягод шелковицы, и светло-серыми глазами.

- Шумишь сильно! – приструнил его Евтеев. – Тише нужно быть!

- У вас опыт снайпера большой, - еще раз посмотрев на ефрейтора, продолжил Князев. – Просьба одна, мы сейчас будем выдвигаться к той скале, прошу вас, просматривайте все ее зоны, где могут и даже не могут находиться душманы, - голос Игоря был тих.

Солдат, слушая его, проглотил улыбку:

- Так точно, я готов.

- Только не забывайте про окуляры прицела, чтобы не отразить в них солнечные лучи. И биноклем, прошу, пользоваться аккуратнейшим образом. Работайте. Вы будете двигаться за сапером, и если что, командуйте подъемом правой руки, значит внимание, остановиться. Короткое помахивание руки, указать, где находится опасность. Длинный мах руки – двигаться, и куда.

- Я правша, так что лучше буду поднимать левую руку.

- Добре, - лейтенант кивнул головой. – Сейчас осмотритесь, мы должны подняться на эту вершину не только без потерь, но и так, чтобы о нас душманы ничего не знали, если они там есть, конечно.

- Товарищ лейтенант, дайте мне семь или десять минут, чтобы осмотреться, - попросил снайпер.

- Сколько понадобится. Только как договорились. У вас глушитель есть для винтовки? Прекрасно, установите его. 

- Все понял, - ефрейтор кивнул головой и скрылся.

- 4 –
 
Игорь понимал, что Евтеева сейчас учить не стоит, хотя надо было бы, уж больно он вел себя развязано и шел местами шумно, громко окликая кого-то из бойцов. Но это желание Князев вовремя в себе удерживал, понимая, что сейчас он, может даже, наоборот все максимизирует. 

На выходе из зеленки задержались. Но это произошло не по команде снайпера, а – сапера. И причиной этому стала не растяжка или мина, а сыпучий камень и вспугнутый Смернихиным заяц, выскочивший, буквально из-под его ног наверх. Зверек то и «забуксовал» в осколках камней, которые с шумом поползли под кустарник. 

Пришлось вернуться метров на пятьдесят. Здесь тоже возник вопрос, плато ровное, с наклоном под тридцать градусов. Двигаться по нему опасно, так как они, люди, не невидимки.

Нервы не давали покоя, пот, попадающий в глаза, сильно щипал их. Это и стало причиной тому, что Игорь снял панаму и, сложив ее напополам, засунул под грудную часть бронежилета. 

Сержант, увидев это, не поприветствовал, но Игорь делал вид, что не обращал на него внимания. Но не долго, пока обломанная сухая ветка не поцарапала ему лоб и висок. Сильно и больно...

Вытерев кровь с кожи, заново водрузил на голову панаму.

В этот же момент их группа прибавила шаг и стала подниматься по каменной глыбе наверх. Игорь торопился, пытаясь не отставать от сержанта, который с легкостью бежал по почти крутой стене наверх. 

На раздавшийся щелчок он среагировал мгновенно, припав телом на камни. Посмотрел вперед, но кроме ступней кроссовок сержанта, чуть ли не упирающихся ему в лоб, ничего не увидел. Но и отползать в сторону не решился. Мало ли чего это ему может стоить. Например, жизни.

Но это был не выстрел, а всего лишь камень, попавший Смернихину под носок ботинка и, как мяч, от его сильного удара, полетевший вперед звонко ударился о скальную стену.

- Всем оставаться на месте! - подал команду сержанту Князев. – Иван, откуда он, этот камень, мог оказаться здесь?

Из-за ног Евтеева, передвинувшихся немного вправо, появилось удивленное лицо сержанта. 

- Камень? Не знаю. Но их здесь полно. Может когда-нибудь от удара пули откололся, или от взрыва, или от дождя, мороза. Да кто его знает откуда. Товарищ лейтенант, перед нами метрах в тридцати стена скалы. Нужно обойти ее справа. И еще, подползите сюда, товарищ лейтенант.

Князев, приблизившись к сержанту, посмотрел в то место, куда указывал рукой он и невольно воскликнул:

- Что это, кровь?

- Вон, смотрите, - и указал рукой влево, - там под кустом несколько трупов, может даже больше.

- Чьих?

- По форме это царандоевцы. Похоже, они, душманы, утром здесь с ними расправились. Те наблюдательный пост или засаду сделали чуть повыше, вон там, - указал вытянутой ладонью чуть вверх. Они, в смысле душманы, их в плен взяли и сюда привели, и казнили.

- Душманы?

- Ну, чтобы не показывать свой опорный пункт, - сказал Евтеев. – Чтобы никто не заметил убитых, к примеру с воздуха, или со скалы. А сами вернулись на свое место и ждут нас.

- Сегодня утром, думаешь, это сделали?

- Товарищ лейтенант, запах трупный слышите?

- Нет. Просто какой-то спертый, неприятный запах, щелочной, что ли.

- Так кровь через несколько часов в жару начинает вонять. А подходить к трупам, чтобы рассмотреть их, вдвойне опасно. Это место, скорее всего, ими заминировано, или кто-то за этим местом из душманов наблюдает сверху, или будет наблюдать. Так что нам здесь нежелательно долго задерживаться. 

- Я с вами согласен, товарищ сержант, - осматриваясь по сторонам, согласился лейтенант.

- Тихо только! Пошли! – и Евтеев, передвинувшись назад, продолжил ползти дальше, прячась под покровом ветвей кустарников и деревьев.

Вершина, на которую поднялась разведгруппа, оказалась пустой. Причина этому одна, по своей форме она напоминала многоугольную пику. На ней, разве что мог свить гнездышко только орел. А место засады душманов, которое предположил сержант, оказалось не подходящим для этого даже для одного человека.

Группа Евтеева здесь решила не задерживаться, а двинулась дальше, и успела найти себе более-менее удобное местечко перед самым закатом, когда солнышко, как красный мяч, лег на край горного ландшафта.

Времени, чтобы осмотреться, было очень мало, поэтому, распределив между бойцами обязанности, за какой территорией каждому из них наблюдать,  Князев выбрал для своего обзора - низину, покрытую светло-серыми тонами высохшей степи. 

Очертаний кишлака, указанного на карте, того самого, в котором жил встреченный в «зеленке» бача - мальчишка, нашел не сразу. И все потому, что расположился он под солнцем, которое уже почти наполовину спряталось за ровной линией темно-серых гор.

- Кислов, тебе нужно выспаться, поэтому заступаешь в караул первым на два часа, - распорядился сержант Евтеев. – Вторым будешь ты, ефрейтор, тоже - два часа, как и другим. 

Князеву не спалось, как и сержанту. Смотрели куда-то в ночную черноту с золотисто-серебристыми блестками звезд, и о чем-то незначительном между собою говорили.

- А я о вас наслышан, товарищ лейтенант, - сказал Иван Евтеев.

- В смысле? – удивился Князев.

- Это я о вашем поступке в Дехсабзе, где в кишлаке ваш взвод на душманов нарвался, которые казнили в нем дехкан и царандоевцев, пинков им надавали…

- А-а, Иван, как ваше отчество?

- Сергеевич.

- Так вот, Иван Сергеевич, это было так давно и нечаянно, что никакого геройства у меня и не было.

- А орденом-то вас наградили за это.

- Нет. Медалью «За отвагу», да, но не помню, чтобы кто-то из моих командиров меня к ней представлял. Когда получил ранение, было такое, но это позже. Может за ранение вручили, хотя…

- А-а, - сплюнул сержант. – Сколько слухов-то по этому поводу по нашей части ходило, вы бы знали, товарищ лейтенант.

- У вас награды есть? – спросил у Евтеева Игорь.

- Комсомольская грамота и все. И ни у кого из бойцов наших ни одной нааграды. 

- Какая этому причина?

- Не знаю. Может из-за того, что командиры у нас один за одним меняются. Одного убили, второго тяжело ранили, третьего убили, четвертого тяжело ранили, и, как оказывается, не выжил, в кабульском госпитале через неделю после операции умер, - с глубоким вздохом выдул из себя последнюю фразу сержант. – Два-три месяца и смена.

- Да уж.

- Ой, товарищ лейтенант, вы только не подумайте, что вас обязательно ждет та же участь. Вы, это, ну, извините меня, что ли, - начал оправдываться Евтеев.

- А сам-то сколько сержантом служишь?

- Да с учебки я сюда в этом звании пришел. Командиром отделения стал полгода назад, а замкомвзвода меня назначили три месяца назад. До этого был обычным стрелком. 

- Ладно, Иван Сергеевич, пока, не будем трогать эту тему. Мне, получается, до этого везло, командиром взвода прослужил на несколько месяцев больше из отведенных нам здесь ученными или историками времени жизни. Хотя метка есть, это ранение, но, так себе, легкое. Да, что говорить, ты - срочник, призвался в армию на два года, а я с детства мечтал стать военным, генералом. Поступил в военное училище, чтобы служить в Афганистане рапорт на втором курсе написал командиру училища, как и вся наша рота. Так что быть военным - это моя профессия, и как в ней повезет, кто его знает.

- Может, еще командующим армии станете, - поддержал молодого офицера Евтеев.

- Ну, там, правда, у генеральских пап свои детки растут, - невольно усмехнулся своей шутке Князев.

- Точно, - забыв о соблюдении тишины, громко рассмеялся замкомвзвода.

- Тише, тише,  сержант, - приструнил Евтеева Князев. - И еще, давай поделим между собой ответственность по сменам караульных, ты дежуришь до часу утра, - я – после, - предложил Князев.