Нелюдимый, одинокий, жил он на краю села,
Осужденный судом строгим, за какие – то дела.
Отмотал свою «десятку», в красноярских лагерях,
Он на родину вернулся и теперь был в сторожах.
Он служил на зерноскладе, ночью вахту свою нес:
- Ребятня, боялись гада, не совали к нему нос. -
Власовец был враг народа, отщепенец, тать , злодей:
- Память о проклятом годе, что сожрал наших людей.
У отца был лучшим другом, плен прошел весь, не погиб.
Коля с кличкою Безрукий, из Тимохино мужик:
- Все изведал круги ада, не продал за пайку честь. -
Выпивал он часто с батей и толкал всегда он речь…
Я малец был, не запомнил, врезался словесный пыл,
Как с большой сердечной болью, о неволе говорил:
- Как рвала его овчарка, просто чудом уцелел.
Как три года он батрачил, убежать всегда хотел.
Совершил он семь побегов, и все были «молоко»:
- Перед самою Победой, совершил восьмой рывок. -
Был он власовцу контрастом, вместе брали на войну:
- Дядя Коля привык драться, а земляк предал страну.
- Нас под Киевом прижали, там попали мы в кольцо…
Под бомбежкою лежали, с этим самым подлецом.
Нас неделю не кормили и стреляли словно мух….
Он не выдержал, сломили, оказался слабым дух.
Рядом с ним в строю стояли, я от голода ослаб…
Оклемался, нету с нами, будто зайца, ведут в штаб. -
Я секрета не открою, речь была его – заря:
- Дядя Колю, как героя, вспоминаю я не зря.
Выстоял, не стал он падать, враг лишил его руки:
- Власовец на зерноскладе, заслонял нам все пути. -
Вот такой была эпоха, страсти душу мою жгли:
- До колхозного гороха мы добраться не могли.
Власовец казался мраком, бездной черной среди гор:
- Он тревожит мою память, почему – то до сих пор? -
Размышляю о нем часто: - Выбрал кривду почему?
Захотел живым остаться, в ту проклятую войну.
За него мне что – то больно, струсил русский паренек:
- Доживал век одиноко, сердцем заяц, а не волк?!
Фото из Интернета